— Бог мой. Неужели?

Он серьезно кивнул.

— Какая досада.

На мгновение Хамфрис вспомнил, как в десять лет объяснял дедушке, что разобрал его золотые охотничьи карманные часы, потому что хотел посмотреть, как они устроены, и нечаянно сломал, да так, что не починить. Но сейчас-то он все исправил! И ему пятьдесят четыре. Он отогнал воспоминание и продолжил рассказ.

— Мы бы долго еще не сорвали покров с этих темных сил, — сказал он, — если бы на Аравийском полуострове не разразилась гроза и молодая женщина не уронила контактную линзу. — Он отрепетировал эту часть и сейчас любовался собой. — Вышло примерно как в теории хаоса, мэм. Бабочка взмахнула крыльями… — Кой черт его дернул импровизировать? Где бишь бабочка взмахнула крыльями? А в другом месте началась гроза. Но в нашем случае гроза и бабочка — одно и то же. — На, э-э-э, Амазонке, — нашелся Хамфрис. И в результате три трупа. — Он взял театральную паузу.

— Три! Боже мой.

Королева явно удивилась.

— Должен оговориться: нам удалось выяснить это благодаря одному-единственному человеку, — великодушно добавил Хамфрис. — Без него нам вряд ли удалось бы связать все нити.

— Да?

— Это сэр Питер Венн. Некая гостья замка оказалась не той, за кого себя выдавала. Мы искали преступника, а нашли преступницу. Cherchez la femme, мэм.

Королева чуть наклонила голову набок.

— A… La femme. Да. Ясно.

— Всегда полезно мыслить широко. Благодаря сэру Питеру мы занялись совершенно другой группой подозреваемых, которые тоже были на том ночном приеме.

— Приеме с ночевкой, — вставил комиссар.

— Что?

— Не ночной прием, а прием с ночевкой.

Еще не хватало, чтобы Сингх его поправлял. Хамфрис глубоко вздохнул, чтобы успокоиться, и продолжал:

— Они приехали на совещание, которое должно было состояться накануне, за день до того, как Бродского нашли мертвым. Совещание по вопросам “Пояса и пути”. Это китайская программа…

— Я знаю, что такое “Пояс и путь”, — перебила Ее величество.

— О… А… Хорошо. В общем, встречу организовали МИ-6 и Министерство иностранных дел, управляющий замком все устроил. Возможно, вы недоумеваете, какое отношение это имеет к вашему званому вечеру, но я сейчас все объясню. Все три случая связаны друг с другом.

Слава богу, он захватил писчую бумагу. Хамфрис достал из портфеля несколько листов, разложил горизонтально на журнальном столике. На верхнем листе написал посередине “Бродский”, заключил в рамку, в правом нижнем углу нарисовал другую рамку, обвел кружком.

Мистер Сингх не удержался:

— То, что нам удалось отыскать связь с убийством мистера Бродского, иначе как чудом не назовешь, мэм. До сих пор поражаюсь, как мистер Хамфрис догадался. Для этого необходим недюжинный ум…

— Спасибо, Рави. Я дойду и до этого, мэм. Совещание проводили, чтобы обменяться секретными сведениями о планах китайцев и выстроить линию поведения в соответствии с рекомендациями лучших специалистов. На встрече присутствовала и молодая дама по имени Рейчел Стайлз. По крайней мере, должна была присутствовать. — Он вписал в пустующую рамку фамилию “Стайлз”. — Она специалистка по китайской экономике. В данном случае, мэм, речь шла о Китае. Не о России.

— Кто бы мог подумать, — спокойно произнесла королева. — Удивительно.

— Правда? — Внизу страницы Хамфрис написал “Пояс и путь”. Схема, разумеется, упрощенная, но наверняка окажется полезной. Он представил, как в один прекрасный день повесит ее у себя дома, в рамку над письменным столом, и будет рассказывать гостям, как докладывал Ее величеству о расследовании убийства Бродского.

— На совещании собрались специалисты из разных сфер. Разумеется, все прошли тщательную проверку, но, поскольку собравшиеся прежде знакомы не были, то оказалось, что и Рейчел Стайлз никто никогда не видел. Доктору Стайлз было под тридцать, густые темные волосы, голубые глаза — как и женщине, которая прибыла в замок. Выглядела она точь-в-точь как на фотографии в документах, которые подавала для проверки. И лишь после того, как сэр Питер вывел ее на чистую воду, мы тоже заметили кое-какие отличия — впрочем, незначительные.

Он примолк, чтобы убедиться, что королева успевает за ходом его мысли. Она внимательно слушала.

— К несчастью, когда обман раскрылся, доктор Стайлз была уже мертва. Однако, когда мы распечатали ее фотографию в нормальном размере и показали другим участникам совещания, они в один голос заявили: нет, это не та Рейчел Стайлз, которая была в замке. Возник вопрос: тогда кто же?

— Надеюсь, вы это выяснили. — Королева приподняла бровь.

— Дойдем и до этого. — Хамфрис наклонился, нарисовал третью рамку в левом нижнем углу схемы. Хотел было поставить внутри вопросительный знак, но решил, что тогда возникнет путаница. И оставил рамку как есть — многозначительно-пустой. Потом повернул схему к Ее величеству, задумчиво постучал по бумаге.

— Пока что назовем ее агентом экстремистского государства.

— Да? И какого именно? — голос королевы звенел колокольчиком.

Хамфрис и об этом собирался рассказать чуть позже, но Ее величество ждала ответа, и он уступил.

— Возможно, мэм, вас это удивит.

— Значит, не России?

— В общем, нет.

— И не Китая?

— И не Китая. Это государство было нашим союзником, можете себе представить?

Он назвал страну.

— Правда? — Королева нахмурилась, подалась вперед. — И зачем им за нами шпионить?

— С этим государством возникли неприятности — и похоже, из-за меня. — По лицу помощницы мелькнула тень улыбки. А может, Хамфрису померещилось. Королева смотрела на него с пристальным любопытством. — В прошлом году, как вам наверняка докладывали, король Заид сделал одного из своих племянников главой полиции и разведки. По нашему мнению, он решил проверить, обладает ли мальчик — точнее, молодой человек — задатками лидера. Наверняка вы близко знакомы с принцем Фазалем.

— Очень близко, — кивнула королева.

— Насколько я знаю, он бывал в Виндзоре и Сандрингеме, когда учился в частной школе и в Сандхерсте. — Королева нахмурилась. Хамфрису рассказывали, что она относилась к молодому человеку как к члену семьи. — В Королевской военной академии отметили, что он не обладает задатками лидера, — продолжал он. — Меткий стрелок, чрезвычайно вынослив, но постоянно сбегал в Лондон, играл в казино, ввязывался в драки. Кажется, через два семестра его отчислили. Наше начальство приписало его поведение молодости и гормонам. Однако мы вряд ли выбрали бы его главой полиции или разведки.

— Согласна. — Хамфрис заподозрил, что, судя по тону королевы, молодой человек дерзнул обидеть ее собаку или даже лошадь.