Несколько оживших предметов преобразовались в средних големов и кинулись на меня, чтобы, не пройдя и шага, раствориться.

Хорошая скорость, специфический арсенал, недаром чемпион по магическим дуэлям. Сильные маги вообще любят изображать чудаков. Я был уверен — я бы не смог победить его на спортивной дуэли. Он мог представлять проблему — нет, не победить меня. Задержать меня, навести на меня охрану Хогвартса или преподавателей. А дальше… Что смерть, что не успеть вовремя в Азкабан — это мой конец.

Но я не сражаюсь на дуэлях. Я убиваю. И почти весь мой арсенал запрещён на дуэлях.

Филиус был хорошим магом. Некоторое время он сдерживал мой напор. Стены вокруг него разлетались, но он оставался живым. Я попробовал сдавить его трансфигурированными вечной трансфигурацией объектами, а используя его временную заминку, добить Тёмной Магией, но тот вывернулся, атаковав меня необычными чарами в ответ.

Возможно, трое таких магов могли бы доставить мне проблемы. Но всё подходит к концу. Я кинул сканирующие чары и нашёл свой шанс. Говорят, Распределяющая Шляпа предлагала тебе Гриффиндор и минут пять думала… Случай как с Минервой Макгонагалл, только наоборот…

Я просто нашёл за Флитвиком через пару помещений сзади несколько детей. Тот, вероятно, нашёл их и пришёл к выводу, что бежать с детьми под Василиска плохая идея и лучше свалить с ними из Хогвартса, и поэтому отправился на выход из замка. Почувствовав меня, он велел детям ждать, а сам отправился сражаться со мной.

Я мог убить детей, но смысла в этом нет. Я должен ударить по ним мощными, летальными, крайне болезненными чарами, чтобы Флитвик защищал их и открылся сам.

Я сотворил Чёрное Облако. Оттуда, словно торнадо, вышло Чёрное Завихрение. Для Флитвика эта атака была слишком медлительна и очевидна. Именно поэтому я даже не пытался попасть в него — эта псевдоторнадо кинулось на детей.

Флитвик начал его блокировать, вместо того чтобы уклониться. И выпал из ритма боя. А ещё у него теперь была занята палочка. Мгновенно он уподобился боксёру, который не просто дерётся, а ещё и держит падающие чемоданы.

Я ускорился ещё больше, обрушив на него каскад заклинаний. Его защита держала, а от Непростительных он уходил буквально на пяточке. Тогда я ударил более сильными, но медленными заклятиями.

Я просто продавил его защиту мощью своих атак, а когда он впечатался в стену — добил Авадой. После этого разрезал тело режущим заклятием на куски и швырнул в него Чары Гниения. На всякий случай развернул псевдоторнадо, и то стало слизывать тело — вдруг тот лишь симулирует смерть.

Пропаганда сделает из этого великую победу. Все знают — Волан-де-Морт легко победит Флитвика. Конечно, и его ученица победит. Но то, что она это сделает так быстро, по-настоящему неожиданно!

Буквально через секунду в меня полетел Экспеллиармус от какой-то-девчонки в форме Когтеврана. Вероятно, отошла от шока, а я ещё не успел восстановить маскировку. Ничего страшного, специально против пацифистов я внёс в защиту дополнительные элементы от обезоруживающих чар. Я просто незатейливо оглушил её и пошёл дальше.

В этот раз в меня полетели Бомбарда и Редукто от двух мальчишек-Гриффиндорцев. Совсем учителя не следят за детьми — это уже теоретически летальные чары. Так хотите героической смерти? Я её вам устрою, заодно будет послание остальным.

Одним движением палочки я снял защиту с этих двоих, а потом просто наколдовал вечной трансфигурацией пару тонн удобрений и ускорил это. Моих противников просто расплющило, как жуков от ботинка. Наколдовав на новой могилке цветы, я восстановил маскировку и отправился на границу Запретного леса.

Оттуда я наблюдал издали бой с Василиском. В конце концов, его победили… А, нет. Хороший удар ментальной магией! Мне бы такую мощь! Но площадные атаки такой силы мне не по силам, только точечные. Что поделаешь — в тысячелетнем Василиске намного больше магии, чем во мне.

Пусть расстояние было очень велико, я попробовал отсканировать его жертв. Каждая из них сошла с ума по-своему. У одной из жертв полностью отсутствовало ментальное поле, будто это не живой человек, а кукла какая, а у второго просто не было личности и мыслей. Зайдя к нему в голову, я будто попал в пустую тёмную пещеру. Разбираться, почему так получилось, времени не было.

Я углублялся в Лес, следуя за ускорившимся магией Василиском.

Кентавры оказались плохими предсказателями. Они сами вышли на бой со змеем, едва тот оказался в их части Леса. Ничего, кроме Стрел Судьбы, они не показали. И умерли. Надо будет направить сюда кого-нибудь забрать тела кентавров.

Отдав приказ змею ждать около Хогвартса Альбуса, я в облике Елены отправился назад, в Азкабан.

Сначала я оказался у Барти, потом фениксом перенёсся в ставку. Я перешёл границу чёрной непрозрачной сферы. Вновь в мире остался только один Волан-де-Морт.

В Хогвартсе. Глазами ловца магических змей из Индии Шивпрасада Синха.

Его клан всегда жил в Индии и занимался работой со змеями. Недавно к ним пришёл белобородый из Англии и предложил много денег. Не за то, чтобы они открыли свои секреты. А за то, чтобы они помогли поймать Короля Змей. И после этого они могут оставить его себе. Но если не удастся, то Короля Змей придётся убить.

И они согласились. Мало кто знает, но подобно тому, как у драконов есть уязвимость к определённому типу оглушающих чар, так и у Василиска есть уязвимость к ряду чар, если их будет творить Говорящий. А потом змею можно будет и перевести домой, где она будет жить в почёте и уважении. Единственное, направлять эти чары должен змееуст.

Пусть защита Хогвартса не показала им, где шалит змея, но найти это место было легко по окружающим его разрушениям.

И тогда он увидел её. Она была так прекрасна!

Нет, он уже видел Василисков, но те были маленькие, едва достигающие весом двух тонн.

А вот это была огромная красавица, шириной с грузовик простецов и длиной с несколько грузовиков. Словно подтверждая, что это Король Змей, на голове красовалась Костяная Корона. Красного гребня на голове не было — это самка. Шивпрасад даже не мог и подумать, что Василиск может вырасти до таких размеров. Сколько ей лет? Явно больше шестисот!

Она смотрела ему в глаза и пыталась убить его. Но это у неё не получится — он природный змееуст и всю жизнь обрабатывал свои глаза особым зельем.

—