второй брат. – Он никогда никому не отказывает в ночлеге.

– Даже отсюда видно, как идет дым у него из трубы, – сказал младший. – Давайте деньги и ступайте подобру-поздорову. Скоро стемнеет, нам нужно приготовить средства против виспов.

Порывшись под яблоками, Кугель вынул пять терциев.

– Я вручаю вам эти деньги не для того, чтобы доставить вам удовольствие, но для того, чтобы наказать себя за попытку вразумить трех невежественных тугодумов.

Состоялся очередной обмен оскорблениями, но в конечном счете пять монет были приняты, и Кугель удалился. Как только он обогнул повозку, он услышал, как три брата хрипло расхохотались.

Мермеланты лежали, неуклюже развалившись в грязи, и ворошили длинными языками растущие вдоль дороги сорняки в поисках сахарной травы. Когда Кугель проходил мимо, переднее в упряжке животное едва различимо, поскольку пасть его была забита полуразжеванной травой, спросило:

– Почему мужланы смеются?

Кугель пожал плечами:

– Я хотел помочь им своей магией, но их колесо улетело, и мне пришлось дать им пять терциев, чтобы они перестали ругаться.

– Обман, наглый обман с начала до конца! – заявил мермелант. – Всего лишь час тому назад они послали паренька на ферму, чтобы он прикатил новое колесо. Когда они тебя увидели, они готовы были оставить сломанное колесо в канаве.

– Предпочитаю не обращать внимания на такие мелочи, – отозвался Кугель. – Они порекомендовали мне провести ночь в усадьбе некоего Фосельма. Хотя, опять же, я не доверяю добросовестности их советов.

– А! Предательские уловки грумов![3] Они воображают, что могут водить за нос кого угодно! Ха! Они послали тебя в логово волшебника весьма сомнительной репутации.

Кугель тревожно смотрел на темневшие впереди лесистые холмы:

– И никакого другого убежища поблизости нет?

– Раньше наши грумы принимали путников и убивали их в постелях. Но никто из них не хотел потеть, закапывая трупы, так что они бросили этим заниматься. Следующий постоялый двор – больше чем в тридцати километрах отсюда.

– Плохо дело, – пробормотал Кугель. – Как следует вести себя с Фосельмом?

Мермеланты задумчиво жевали сахарную траву. Один сказал:

– У тебя пиво есть? Мы большие любители пива. Оно придает нам благородную доблесть – каждый из нас бесстрашно показывает пузо всем вокруг.

– Боюсь, что могу предложить вам только яблоки-дички.

– Давай, если они спелые, – согласился мермелант, и Кугель раздал животным все лежавшие у него в сумке яблоки.

– Если ты попросишь Фосельма устроить тебя на ночлег, опасайся его магических трюков! Недавно толстый купец выжил только потому, что всю ночь распевал похабные песенки и ни разу не повернулся к Фосельму спиной.

Один из братьев-фермеров обошел повозку и, увидев Кугеля, раздраженно остановился:

– Что вы тут делаете? Уходите и перестаньте приставать к мермелантам!

Не удостоив его ответом, Кугель пошел дальше. Когда на фоне солнечного диска уже появились силуэты вершин деревьев на гребне холма, он приблизился к усадьбе Фосельма: многоэтажному бревенчатому зданию беспорядочной планировки, со множеством различных выступающих «фонарей», с приземистыми квадратными башенками, остекленными со всех сторон, балконами, верандами, острыми коньками крыши и дюжиной высоких узких дымовых труб.

Притаившись за стволом дерева, Кугель изучил это строение. В нескольких окнах горели огни, но Кугель не заметил внутри никаких признаков движения. «Если судить по внешнему виду, – подумал он, – это вполне респектабельное жилище, никому не пришло бы в голову, что его владелец – чудовище, подвергающее случайных жертв магическим пыткам».

Крадучись, под прикрытием деревьев и кустарника, Кугель приблизился к усадьбе. Бесшумно, как кошка, он приподнялся, взявшись за наличник окна, и заглянул внутрь.

За столом сидел и читал книгу с пожелтевшими страницами человек неопределенного возраста, сутулый и, за исключением тонкой каймы коричневато-серых волос, полностью облысевший. Его довольно-таки уплощенная сверху голова отличалась длинным горбатым носом и близко посаженными, выпуклыми, мутно-золотистыми глазами. У него были длинные узловатые руки и ноги; он носил черный бархатный костюм. Все его пальцы были украшены кольцами, причем на указательные он надел по три кольца. Он сидел в расслабленной позе, лицо его казалось спокойным, даже безмятежным; Кугель тщетно искал в нем какие-либо признаки, которые, с его точки зрения, свидетельствовали бы о порочности или извращенности.

Кугель не преминул оценить также помещение и его интерьер. На длинной полке у стены хранились разнообразные предметы и причудливые редкости: пирамидка из черного камня, моток веревки, склянки, небольшие маски, висящие на вертикально установленной доске, стопки книг, цитра, медный духовой инструмент со множеством трубчатых завитков и клапанов, а также букет цветов, вырезанный из камня.

Кугель подбежал на цыпочках ко входной двери – на ней был закреплен массивный бронзовый дверной молоток в форме языка, болтающегося в пасти горгульи. Кугель поднял и отпустил это приспособление, а затем прокричал:

– Откройте! Добропорядочный странник нуждается в ночлеге и готов за него заплатить!

Кугель тут же подбежал к окну и снова заглянул в него. Он увидел, как Фосельм поднялся на ноги, постоял некоторое время, задумчиво склонив голову набок, после чего вышел из комнаты. Кугель сразу толкнул оконную створку и залез внутрь. Закрыв за собой окно, он схватил с полки моток веревки и притаился в темном углу.

Фосельм вернулся, озадаченно качая головой, снова уселся за стол и продолжил чтение. Кугель подкрался к нему сзади и принялся поспешно обматывать его грудь и предплечья веревкой, снова и снова, причем возникало впечатление, что моток никогда не кончится. В конечном счете Фосельм оказался весь опутан веревкой, как коконом.

Теперь Кугель отважился повернуть пленника к себе лицом. Фосельм смерил его взглядом с головы до ног – скорее с любопытством, нежели с раздражением, после чего спросил:

– Могу ли я поинтересоваться причиной вашего визита?

– Все очень просто: меня одолевает страх, – сказал Кугель. – Я не смею провести ночь под открытым небом и поэтому пришел к вам искать убежища.

– А зачем вы меня связали? – Фосельм опустил глаза, глядя на приковавшие его к спинке стула многочисленные витки веревки.

– Не хотел бы вас обижать дальнейшими объяснениями, – проворчал Кугель.

– Неужели объяснения обидят меня больше, чем тот факт, что вы меня связали?

Кугель нахмурился и постучал пальцем по подбородку:

– Ваш вопрос затрагивает гораздо более сложные проблемы, чем может показаться на первый взгляд. Для того чтобы дать на него обстоятельный ответ, пришлось бы воспользоваться древними методами анализа различий между идеальными представлениями и реальностью.

Фосельм вздохнул:

– Сегодня вечером я не расположен к философским дискуссиям. Вы могли бы ответить в максимально приближенных к реальности терминах.

– По правде говоря, я уже забыл, в чем заключался вопрос, – признался Кугель.

– Я могу переформулировать его так, чтобы структура предложения стала предельно простой. Почему вы