Шрифт:
Закладка:
– Но вы не пускаете никого на свое место. Откуда вам знать, что все остальные – недостойные? – совершенно серьезно спросила я.
На губах Грегора растянулась очень странная улыбка.
– Маленькая наивная Кайрит… – Он наклонился ко мне и медленно произнес в самое лицо, заставляя затаить дыхание: – Никто другой не справится с этой ролью.
Никто другой… выходит – и я тоже.
Ну конечно! Он же сразу дал понять: к вечеру я откажусь от своих притязаний на трон. Он ни секунды не верил в мою силу. Но при этом я чувствовала: Грегор не запугивал меня специально. Он говорил, как есть. И что-то мне подсказывало, что тайны Средимирья – намного страшнее, чем я могу себе представить.
– Скажите, ваше высочество, если груз ответственности так велик – почему вы не хотите поделиться этой информацией с вашими подданными? Уверена, желающих занять ваше место сразу поубавится, – сказала негромко, поскольку Грегор все еще находился в опасной близости от меня.
Некоторое время наследник молчал, а затем медленно покачал головой, прикрыв глаза, и отступил.
– Ты не кажешься мне глупой, Кайрит. Хотя тебя порой и заносит… но это кровь отца и кровь Хаоса, влитая в тебя еще до рождения, – неспешно произнес он, глядя на меня сверху вниз. – Поэтому я расскажу тебе обо всем – но сначала ты должна дать клятву.
– Так кровь Хаоса действительно влияет на людей? – быстро переспросила я, чувствуя, как сердце забилось чаще.
– Я жду, – напомнил Грегор.
– А какую именно клятву? – уточнила я… потому что не могла не уточнить.
– Кайрит! – Наследник повысил голос, и у меня тут же появилось желание смиренно опустить голову.
– Я клянусь не разглашать тайны Средимирья. – И как только тяжелый пресс перестал давить на плечи, подняла голову. – Вы обладаете невероятной силой.
– И каковы твои умозаключения по этому поводу? – усмехнулся наследник.
– Что вы и есть император, – на свой страх и риск выпалила я.
Только он способен так подавлять волю… наследник просто не может обладать такой властью!
– Я не император, Кайрит. Хотя в чем-то ты права. Я выполняю большинство его обязанностей. – Кривая улыбка, появившаяся на его губах, вынудила меня испуганно сглотнуть.
– Вы что-то сделали с ним, да? – вырвалось раньше, чем я успела подумать.
– Он жив. И я ничего с ним не делал, – коротко ответил Грегор, лицо которого почему-то потемнело.
А до меня дошло: я опять говорю то, что думаю, минуя стадию «осмысления». То же самое со мной творилось в нашу первую встречу в кабинете ректора – тогда я выдала Грегору все свои догадки и заподозрила его в использовании какой-то странной силы, вынуждающей собеседника говорить правду… А вкупе со всем известной поговоркой «Наследнику врать нельзя»…
– Вы обладаете силой, вам не предназначенной, – отступив на маленький шажок, произнесла я тихо. – Есть зелья, дурманящие мысли, но это совсем другое…
– Это кровь императора, – пояснил Грегор, даже не думая отрицать или нападать на меня с целью устранения свидетеля.
– Но он…
– Не пользуется этой силой? Верно. У него другие заботы. – Наследник вновь захватил мою руку и стремительно пошел вперед. – Мы с тобой отошли от главной темы. Кажется, ты хотела сигануть в свой портал – прямиком к ручным монстрам из Хаоса? И даже предположила, что твой отец не умер, когда ушел в проход между мирами?
Он вдруг резко остановился перед огромным окном, затем провел перед ним рукой, явно снимая магический полог, и шагнул внутрь, заставив меня сделать то же самое.
Мы оказались в… детской! Я осмотрелась. Комната была довольно слабо освещена, поэтому оценить убранство я не могла, как ни старалась. Единственное, что сразу бросилось в глаза, – это игрушки, разбросанные по полу, и мягкие пуфики, сваленные в одну кучу прямо у замаскированного окна.
– Голдберг, – негромко позвал Грегор, продолжая сжимать мою руку, – выйди, поздоровайся со своей двоюродной сестрицей.
Я завертела головой, но не видела малыша-принца, которому сейчас должен идти четвертый год…
Едва различимый звук, практически незаметное глазу движение – и из тени угла вышел ребенок, обеими руками прижимая к груди большого голого пупса.
Я непроизвольно закрыла рот ладонью.
– Братик, познакомься – это Кайрит. Наша сестренка, – с неожиданной теплотой произнес Грегор, чуть наклоняясь к малышу. Затем повернулся ко мне и тихо добавил: – Не пугай ребенка. Выдави из себя хоть звук.
– Привет, Голдберг, – сказала я, вцепившись в ладонь наследника… и глядя на маленького демоненка с черной кожей.
Мальчик перевел взгляд трех глаз на Грегора, а затем вновь – на меня. И помахал мне. Хвостом.
А затем как ни в чем не бывало – вновь ушел в угол, играть в темноте.
– Что с ним произошло? – спросила я одними губами, боясь шелохнуться.
– Его убили, – спокойно ответил Грегор. – Когда ему было два года, было совершено нападение. Меня тогда не было во дворце, поэтому заказчика так и не нашли.
– Убили? Тогда почему он… такой?
– Я ведь уже говорил тебе, Кайрит. Мы не энергомаги. В императоре и его наследниках течет не только кровь Хаоса, но и кровь Порядка.
– Порядка?..
– Для того чтобы удерживать этот мир в сравнительном равновесии, необходимо быть чем-то большим, чем просто человеком. Мой дальний предок понял это и сделал все возможное, чтобы наша династия властвовала в Средимирье безраздельно и единолично. Нас почти невозможно убить, а наша сила несравнима ни с чем из того, что может родиться на землях этого мира. Мы – намного больше, чем ты способна себе представить.
– И тем не менее наследника убили, – произнесла я едва слышно.
Страх и ужас – вот что наполнило меня после его слов. Я не была готова к такой правде.
– Одна его часть умерла от кинжала, воткнутого в сердце, – но на смену ей пришла вторая сущность, разбуженная тем, что в крови исчезло равновесие. Кровь Хаоса завладела телом Голдберга и дала ему единственную защиту, на которую была способна…
– Она превратила его в демона, – прошептала я, глядя на малыша в углу.
– Третий глазик открылся через месяц после восстановления, – сказал Грегор, и вновь в его голосе слышались теплота и забота, – так что мы вынуждены были убрать его с поля зрения придворных и слуг… А кожа потемнела около месяца назад.
– А хвост?.. – спросила я, глядя, как малыш Голдберг осторожно тыкает концом своего демонического отростка в пупса, словно проверяя последнего на прочность.
– Признаюсь честно, хвост даже для меня – неожиданность, – ровным голосом произнес Грегор, и у меня вырвался нервный смешок. Но я быстро замаскировала его под кашель.
