нравиться их очаровательное присутствие в их жизни. Давайте забудем о плохом. Разве мы не можем сейчас просто поладить? Доминирующей исторической темой, как напоминает нам Борхес, чем-то, что просто продолжает всплывать и снова всплывает, является извращенное желание забыть прошлое. Белые люди никогда не смогут до конца запомнить размах славянократии и правления путем линчевания, в то время как черные люди никогда не смогут позволить себе забыть.

Наше положение было условием перемен, транспорта, миграции. Мы рванулись вперед, вырванные с корнем, в нашем стремительном движении к новому, останавливаясь лишь на то, чтобы отречься от старого, от пережитого всего минуту назад, от затруднительного положения, которое самое позднее к завтрашнему полудню считалось странным.

Наша жизнь под землей, по крайней мере внешне, напоминала жизнь целого поколения – переезды с места на место, бесконечное продление детства, вступление в отношения и их прекращение, эксперименты с любовью, работой и всевозможными способами существования. Некоторые из нас переехали бы в сельские коммуны, а некоторые пошли бы работать на заводы, шахты или фабрики и присоединились бы к промышленному рабочему классу. Некоторые из нас женились, заводили детей, разводились и вступали в повторный брак, а некоторые обнаруживали – или решали сейчас объявить, – что мы геи. Некоторые, как Дэниел и Энди, ушли навсегда, и к нам присоединились несколько новобранцев, и так мы столкнулись с проблемой – не уникальной – создавать свою жизнь и свои проекты из цельного материала, без поддержки и вообще без каких-либо традиций. Мы пробирались ощупью в темноте, и я помню, как на меня снизошло озарение, подобное откровению: поскольку все вокруг нас смещены, неуловимы и изобретены заново, мы сливаемся с толпой. Каждый из нас принес с собой в подземный мир фрагменты своей жизни, никто не пришел совершенно новым, и каждый из нас оставил свой мир позади.

Рене принесла с собой милое улыбающееся лицо и огромное сердце, наполненное католической любовью, гомосексуальным желанием и, как оказалось, непоколебимой привязанностью к исповедальне.

Гарри за плечами имел десятилетия работы коммунистическим организатором, включая участие во Второй мировой войне, переправку американских грузов через горбушку в Китае, время в федеральной тюрьме, а затем период подполья во время судебных процессов по Закону Смита 1950-х годов. У него остались жена и ипотека, но он привез с собой полностью разработанную программу и написанную им брошюру под названием «Цель – победить», которая служила ему руководством по повседневной жизни, планом борьбы за государственную власть и его Библией. В конце концов он принес огромную сумму наличных и стойкое подозрение, что он и есть печально известный угонщик самолетов Д.Б. Купер, что он всегда отрицал, подмигивая.

Я принес с собой свою уверенность в себе, жажду опыта и готовность попробовать все хотя бы один раз, а также настойчивую веру мамы в то, что все так или иначе получится. Роуз принесла с собой железную волю и слезы апачи, но оставила свою пухлую адресную книжку с 637 записями, обходясь теперь разбежавшимися клочками бумаги.

Линда привезла свои разухабистые альбомы Дженис Джоплин Суэггер и Джими Хендрикса.

Кэролин принесла свои тетради со стихами и снаряжение вечно бедной студентки – постельное белье, походную печку, чугунную сковородку и набор пластиковой посуды.

Джейми Хоук забыл предостережение матери быть осторожным и держаться подальше от schwarze, но не забыл захватить теплое пальто, лекарство от астмы и бутылочку транквилизаторов. Джейми была взвинченной. Рейчел принесла свой кислый язык, витамин Е и рецепт на пенициллин, а Кейтлин принесла свой протез левой ноги.

Мой брат Рик принес дневник и свои армейские жетоны. Рик сжег свой призывной билет в начале войны, а затем сбежал в Ванкувер, где организовал приют на полпути для американских солдат, дезертировавших из армии и прокладывавших свой извилистый путь к Европе и миру. Там он женился на женщине, у которой родилась девочка, и через пару лет они вернулись в США, где он вступил в армию, прежде всего для того, чтобы организовать профсоюз военнослужащих. Он служил в Форт-Ноксе, когда Таунхаус разнесло вдребезги, он дезертировал, и мы переехали в Чикаго.

Конечно, ему не следовало хранить жетоны, но он сохранил, и однажды, спустя пару лет, укладывая цемент с друзьями, он вытащил цепочку, маленькие прямоугольники, предназначенные для идентификации погибших из беспорядка на поле боя, и бросил их в форму для затвердевания. Рик был рад остаться в живых, наблюдая, как одно только его имя исчезает в холодной серой лаве и, возможно, его больше никогда не увидят.

Рик принес фотографию своей жены и ребенка, что, как он знал, было нарушением правил безопасности, но он не был сторонником безопасности, поэтому сохранил ее, часто смотрел на нее и болел за них так сильно, что можно было почувствовать что-то вроде магнитной пульсации, когда стоишь слишком близко к нему.

Фиона привезла всю свою феминистскую библиотеку, Дэвид – свою незаконченную рукопись, а Салли – свое сложное желание быть одновременно женщиной и маленькой девочкой, серьезным человеком, достойным настоящей любви, и сексуальным объектом, которого желал бы каждый мужчина.

Джуниор принес с собой гложущий страх и стремление младшего брата угодить, а Рори – ирландский темперамент и чудовищную жажду, так что он был постоянно сердит или немного пьян или сердит и немного пьян одновременно.

Дженн принесла вязальные спицы, пряжу и свою мать, в буквальном смысле, которая принесла терпение учительницы и мужество борца за гражданские права. Она также привнесла в повседневную жизнь зрелость, уравновешенность и поминутную целостность, от которых захватывало дух. Они с Гарри принадлежали к одному поколению, и они ни в чем не могли прийти к согласию.

Джеффри принес свой пацифизм, каким бы потрепанным и изношенным он ни был, кое-где порванный, но все еще удивительно неповрежденный. Он знал, что был плохим квакером, но решил вверить свою судьбу великому колесу жизни и отправиться в ад, если понадобится, чтобы положить конец этой кошмарной войне. Он привез с собой бинокль для наблюдения за птицами, свою любимую трубку для курения, свое удивительное чувство направления, свою природу Будды. Я имею в виду, что Джефф доверял себе и нес в мир простую веру – он мог добиться своего практически в чем угодно. Однажды, когда он был за рулем и нас остановил дорожный полицейский, у меня возникло ощущение, что я наблюдаю сцену из «Звездных войн», где Оби-Ван Кеноби использует свой превосходный интеллект, чтобы загипнотизировать полицию: «Мы не проблема», – сказал он. «Ты не проблема», – ответил полицейский. «Как тебе удалось отделаться простым предупреждением?» – спросил я, и Джефф