Шрифт:
Закладка:
Ежедневная газета «Франс суар» провела опрос зрителей, выходящих после спектакля. Их мнения, как и мнения критиков, разделились. Преподаватель гуманитарного факультета из Страсбурга заявил, что пьеса «крайне поверхностна, но довольно приятна». «Тем не менее я немного разочарован, — добавил он. — Спектакль «Замок в Швеции» мне понравился больше. Что касается игры актеров, то Даниэль Дарье передает нужный типаж, и Марсель Рансон просто очаровательна». Адвокат из Женевы: «Восхитительно! Я даже поражен. Мне очень понравилось. Считаю, это лучшая пьеса Саган». А вот секретарша одной из фирм признается, что несколько разочарована: «Я провела чудесный вечер, но считаю, что пьеса не такая замечательная, как «Замок в Швеции». Интрига не слишком сложная, но костюмы и декорации изумительны». Критик Поль Гордо высказал мнение профессионала: «Реплики Франсуазы Саган довольно оригинальны, они на полпути между жеманным юмором и причудливой поэзией, что свойственно нашему времени. Все это лишь небольшие хитроумные замечания, пикантные черточки, неожиданные сравнения, забавные наблюдения. Настоящее наслаждение». Пьер Макабрю писал в «Пари-пресс», обращаясь к автору пьесы «Сиреневое платье Валентины»: «Хитроумная, осторожная, изворотливая, Франсуаза Саган использует арсенал бульварных средств: так штурмуют сегодня классический театр». Он сделал следующий вывод: «Это триумф пустоты, но эта пустота мило представлена. В этом театре внешняя сторона всегда доминирует». Бертран Пуаро-Дельпеш: «Сегодня вечером играют, как и вчера, уверовав в свои капризы, как в удачу; однако внезапно очарование проходит, словно рука, сделавшее неверное движение в казино… Возможно, мы были бы более снисходительны, если бы не были так восхищены. Это оборотная сторона импульсивных талантов и верной интуиции. Но время проходит, и они должны сменить столы и ходы. Ставки высоки, и просчетов им не простят». Робер Кантер из «Экспресса» поставил точки над i: «Франция потеряла знаменитую романистку — Франсуаза одержала очередную победу».
* * *
Франсуаза Саган считает, что встретилась с Жюльет Греко в 1958 году, но их настоящая дружба началась четырьмя годами позже: «Однажды в ночном баре мы смеялись и развлекались вместе, хлопали друг друга по плечу и вскоре стали неразлучны. С этого момента мы всегда понимали друг друга, не обращая внимания на своих мужей и любовников, и не могли оставаться в ссоре более одного часа». Жюльет Греко, со своей стороны, полагает, что их дружба началась гораздо раньше, в конце 50-х годов. Пластинка «Жюльет Греко поет песни на слова Франсуазы Саган» — тому подтверждение. Эти дружеские отношения продолжались вплоть до 1990 года. В течение сорока лет обе женщины буквально не расставались. В отеле «Ла Понш» или на снятых виллах они часто проводили вместе каникулы, в остальное время перезванивались по нескольку раз в день. Рождественские праздники — это тоже повод объединить две семьи. «Чаще всего это проходило у меня, в моем особняке на улице Верней, — рассказывает исполнительница песни «Жаванез». — Всегда было много народу: дети, братья и сестры, друзья, мужья… Иногда на Рождество мы устраивали карнавалы в костюмах. Один раз темой карнавала были хулиганы и легкомысленные девочки. Мальчики надели каскетки, а девочки пышные юбки. Кажется, в том году у меня был любимый мужчина, но кто? Я не помню! Во всяком случае, все праздники Рождества были потрясающими». Восходящая звезда французской песни работала не покладая рук, иногда она ездила с гастролями за границу. Когда же возвращалась, то большую часть своего времени посвящала Франсуазе Саган. Часто они проводили свои ночи у Режин в компании Жака Шазо, никогда не ложась до рассвета. Франсуаза Саган рассказывает, как они пробуждались: «Нужен физически очень сильный человек, почти зверь, потому что я самая ленивая женщина на земле. По утрам меня добудиться невозможно. Если даже будут стрелять из пушек, я все равно не проснусь. А она меня будила». Романистка была благодарна за постоянную верность и поддержку в трудные моменты жизни. «Если б вам надо было спрятать труп в саду, она бы выкопала яму», — утверждает она. Что до Жюльет Греко, то она восхищается этой молодой женщиной, такой же нерешительной, как и она сама: «Не было другого столь легкого, веселого, нежного и умного человека, как Франсуаза Саган. Не было никого столь очаровательного. Она делала, что хотела. Совершенно непредсказуемая!» И добавляет: «У меня о Саган остались одни только хорошие воспоминания. Мы были счастливы и беззаботны. Это было счастье быть вместе и любить друг друга». В минуты близости Саган называла Греко «Бертой» или «Агатой», Греко же звала Франсуазу «Минни», потому что та носит слишком свободную обувь, или «Минни-Купер», когда Саган меняла спортивный автомобиль на небольшую машину для поездки по городу. Поскольку они обе маленькие хулиганки, их выходки — это сплошные шутки и безумный хохот. Жюльет Греко вспоминает об одном шикарном и скучном приеме. Она шепнула своей подруге: «Сейчас я подойду к мадам… и положу ей руку на ягодицы. Держу пари, она и бровью не поведет». И она проделала, что задумала. В действительности супруга одного очень высокопоставленного человека не отреагировала. Вернувшись к Саган, Жюльет победоносно воскликнула: «Вот видишь, я же говорила, что она к этому привыкла!» Певица добавляет, что не так просто привязаться к Саган, которая похожа на птичку, самую ветреную из всех женщин. Мас-симо Гаржиа, один из тех, с кем автор романа «Смутная улыбка» довольно долго поддерживала нежные приятельские отношения, подтверждал, что дружить с Франсуазой действительно сложно, потому что у нее нет понятия верности. Но при этом она не требует исключительного отношения к себе — в этом она честна.
Для Франсуазы Саган любовь — это доверие. Она считает, что любовь, основанная на зависти, — пропащая, потому что она предполагает битвы, сражения. Что касается уколов ревности, то писательница находила их жалкими. «Случается так, многие люди ищут в любви пароксизма и проявляют ревность, чтобы его достичь. Их партнеры счастливы, но это результат насилия. Это отношения хозяина и слуги, палача и его жертвы». У Франсуазы Саган своя теория верности: она убеждена, что для того, чтобы любить двух мужчин одновременно, необходимо, чтобы хотя бы один из них любил вас страстно. Можно изменить мужчине, если только любишь его по-настоящему и если он отвечает вам взаимностью. Она уточняет: «Можно изменять, когда у вас есть определенный капитал счастья. Когда я была счастлива, я могла изменять мальчикам, с
