большое доверие», — взволнованно говорит создатель «Мари-Шанталь». Позже Дени с волнением расскажет, что Жак Шазо всегда крайне серьезно относился к этой роли. «Он был очень обязательным и никогда не забывал поздравить меня с днем ангела или с днем рождения. Помню, как каждый раз он отводил меня выбирать игрушки в магазин «Нэн блё». То же самое происходило и под Рождество. Я знаю, что он всякий раз отказывался стать крестным другого ребенка. Я его сильно любил, он был очаровательным и умел меня рассмешить. Паола тоже была замечательной крестной мамой. К несчастью, я мало ее знал, так как она умерла очень молодой. Помню, она была очень красива, и у нее были большие голубые глаза».

Через несколько месяцев после крещения родители маленького Дени решили подать на развод. 20 декабря Франсуаза Саган встретилась с мсье Кудером, вице-председателем суда департамента Сены, чтобы подать заявление. Своим друзьям, явно смущенным, она заявила довольно жестким тоном: «Нетрудно понять, что я предпочитаю холостяцкую жизнь!» В суде романистка изложила более серьезные причины. Сидя на скамье в приемной суда рядом с мэтром Флорио, Франсуаза Саган, элегантная, одетая в бежевое пальто из твида с меховым воротничком, ждала своей очереди под обстрелом папарацци. «Выхожу ли я замуж или развожусь, попадаю в катастрофу, они всегда будут следить за мной», — ворчала она. Франсуаза Саган лишь потребовала, чтобы ей оставили ребенка. Выходя из зала суда, чтобы избежать многочисленных вспышек фотокамер, она проскользнула в боковую дверь, которая выходила на набережную. Франсуаза боялась и будет долго бояться, вплоть до наваждения, что ее муж решит уехать в Соединенные Штаты и увезет Дени. На церемонию примирения Роберт Вестхофф не явился. Он заранее послал судье письмо, уведомив его, что не имеет ничего против развода и соглашается поручить воспитание ребенка матери. 30 марта 1963 года они развелись официально. «Есть один выход, — объяснит она сама несколько позже, — превратить своего мужа в любовника, но для этого с ним надо сначала развестись. (А может, не надо и вовсе выходить замуж?) Я вступала в брак дважды. В первый раз я верила в замужество, в необходимость жить с человеком, которого любишь, и я думала, это надолго. Во второй раз я сделала это из нежности, по своему выбору и из-за ответственности перед моим сыном. Я ждала ребенка. Боб был безумно счастлив, а моя мама огорчалась, что ее дочь станет матерью…»

Совместная жизнь Франсуазы Саган и Роберта Вестхоффа продолжалась около одиннадцати месяцев. «Только один брак из тысячи бывает счастливым», — говорила она, расставаясь с Ги Шеллером несколькими годами раньше.

После развода Франсуаза Саган и Роберт Вестхофф проживут вместе еще шесть лет… «Мы разнервничались, потому и развелись, — говорила Франсуаза. — Потом мы помирились. Любопытно, но с тех пор мы больше не расставались. Когда вы свободны, то можете жить вместе, не так ли? Это глупо, ведь мы могли избежать расходов на развод. Снова выйти за него замуж? Но зачем?» Романистке удалось добиться своего: превратить мужа в любовника.

Дени делал свои первые шаги в квартире на авеню Суффран, 135, которая напоминала Ноев ковчег: здесь жила Вевер, немецкая овчарка, которую считали котом, была еще и кошка Кармен, старая коза, познавшая часы славы в цирке, ее Саган купила у цыгана на бульваре Сен-Жермен. Вевер умрет своей собственной смертью через четырнадцать лет. Что до Кармен, то ее отпустят на покой, на зеленые пастбища Экмовиля. Дени рос в окружении отца и матери.

«В шесть лет я был еще слишком мал, чтобы понять, что мои родители расстались, — рассказывает Дени Вестхофф. — Разрыв не был резким, я помню только, что, когда мы уехали из квартиры на авеню Суффран и переселились на улицу Анри-Эн, отец больше не жил с нами». Поскольку и Франсуаза Саган, и Роберт Вестхофф вновь погрузились в ночную жизнь, ложась и поднимаясь очень поздно, Дени часто оставался на попечении Пьера и Мари Куарез, которые с большой нежностью и обожанием относились к этому ребенку. В квартире на бульваре Малерб, где по-прежнему работала Жюлия Лафон, ребенок пользовался относительной независимостью. «Выходные и каникулы я проводил у дедушки с бабушкой в Париже, а на лето бабушка увозила меня в Кажарк, — вспоминает Дени Вестхофф. — Я очень любил бывать у них; мой дедушка был человеком очень оригинальным. Он придумывал для меня игрушки и чинил те, что были сломаны. Бабушка нежно любила меня и была ко мне сильно привязана». Несмотря на бурную жизнь своих родителей, Дени учился в школе, правда, часто менял их из-за постоянных переездов матери и перемен в ее настроении. Однажды он вернулся из государственной школы на улице Анри-Эн с порезами. Мать решила срочно забрать его из этого учебного заведения и выбрала школу с двумя иностранными языками, расположенную вблизи парка Монсо. Когда она переехала на улицу Гинемер, Дени записали в школу на улице Ассас. Потом он продолжил учиться в лицее «Шарлемань», «денежном местечке, где готовят на степень бакалавра», но там мальчик чувствовал себя не в своей тарелке. «И тут я начал совершать глупости. Ничего серьезного. Переходный возраст», — уточняет он. Он во всем повторяет биографию своей матери. После учебы в лицее «Шарлемань» Дени недолго учился на курсах в лицее Артюра Рембо в квартале, где находится оперный театр, а заканчивает учебу в лицее «Аттемер», как и его мать. Здесь ом готовится к экзамену на степень бакалавра (гуманитарные науки и театральное искусство), который сдаст, как и Франсуаза, после дополнительных занятий. В течение этих лет он не страдал оттого, что он сын «маленького очаровательного монстра». «Мое детство было беззаботным и счастливым. Никто не говорил мне, что моя мать не похожа на других женщин. Если мне и делали замечания, то это касалось больше моего образа жизни, нежели привычек моей матери. Я помню, один раз она повезла меня на выходные в Нью-Йорк. Я был так восхищен, что по простодушию рассказал об этом моим приятелям по классу. Они подняли меня на смех, поскольку в то время это было очень дорого и очень походило на стиль жизни золотой молодежи, путешествующей по всему свету». Сдав экзамен на степень бакалавра, он уехал работать в Нью-Йорк на три месяца к своему другу Массимо Гаржиа, главному редактору народной газеты «Зе бест», организатору встреч интернациональной золотой молодежи. По возвращении в Париж сын Франсуазы Саган пошел служить в армию: он выбрал воздушную базу вооруженных сил под Авиньоном, однако, увидев, что напрасно теряет время, через три месяца вернулся назад. В Париже