— Теперь уж точно никто не скажет, что все было не по-настоящему, — чуточку дрожащим голосом произнесла она, делая вид, будто только ради этого поцелуй и состоялся.

— Да, — спокойно кивнул я.

Снежана отступила еще, пока не нащупала свой стул. Я подошел ближе и встретился с ней взглядом.

Она не отводила глаз, словно завороженная смотрела на меня, вздыхая с неким усилием, как будто дыхание перехватило. На шее я видел бьющуюся жилку, выдающую крайнюю степень волнения. Казалось, стоит мне обнять ее за талию, и девушка растает в моих объятиях.

Но вместо этого я лишь придвинул ей стул.

— Присаживайся, Снежка, — едва слышно произнес я.

Волну мурашек на ее коже я мог видеть невооруженным взглядом. Макарова приоткрыла рот, потерявшись в ощущениях на несколько мгновений, но все же взяла себя в руки и, кивнув, поспешила опуститься на сидение.

Я вернулся к своему стулу и, разместившись на нем, вернулся к кофе. Нужно было дать исцеленной время, чтобы переварить все и прийти к каким-то выводам.

Я примерно представлял, почему она так прочувствовала момент, и что скрывать, меня эта реакция порадовала. Ведь Снежана, можно сказать, собственными глазами наблюдала, насколько я силен во время зачистки границы Западной Польши. Затем я играючи исцелил ее, ну и предложение, конечно, пусть и фиктивной помолвки, но сделанное по правилам, ее впечатлило.

— Мне нужно позвонить отцу, — произнесла Макарова через минуту, очевидно, придя в себя. — Он должен знать.

— Конечно, — кивнул я.

Она достала телефон, но не стала звонить сразу, вместо этого несколько секунд поглаживала аппарат по дисплею. А после, закусив губу, подняла на меня взгляд.

— Иван, а если я захочу, чтобы помолвка была настоящей? — спросила она, глядя на меня все тем же зачарованным взглядом.

Я улыбнулся и, сделав последний глоток из чашки, ответил:

— А это уже все будет зависеть от того, как мы друг другу подойдем, — объявил я. — Скажу честно, пока что я не уверен, что подобное возможно. Мы же не знаем друг о друге практически ничего. А измениться может что угодно, Снежка.

Я заметил, как на нее действует такое обращение, а потому не отказал себе в удовольствии вновь вызвать у нее эти потрясающие мурашки. Звучание голоса, мой внешний облик, уверенность и сила. Все вместе заставляло капитана трепетать, но не от страха, а от приятного томления, какое испытывает любая женщина, когда встречает мужчину, которого подсознание рисует как того самого.

— Ох, — выдохнула она, отводя от меня взгляд, но скрыть покрасневшие щеки не получилось.

Сведя ноги вместе, Снежана на несколько секунд отвела взгляд. Я наблюдал за ней с улыбкой, получая искреннее удовольствие от происходящего. Да и какому мужчине не нравится, когда женщина на него реагирует вот так? Импотенту?

— Так, мне нужно позвонить отцу, — собравшись с духом, проговорила Макарова, окончательно взяв себя в руки. — Пожалуйста, Ваня, не смущай меня так больше… Здесь и так жарковато…

Я кивнул и демонстративно отвернулся, выполняя ее просьбу. Услышав легкий смешок в ответ, я продолжил смотреть в окошко. На улице стоял самый обычный весенний день, мирная жизнь в Люблине продолжалась, не останавливаясь ни на секунду. О том, что совсем рядом проходили военные действия с реальными разрушениями и жертвами, здесь словно и не слышали.

Впрочем, так и должно быть, когда действуют по-настоящему мощные силы.

— Здравствуй, папа, — услышал я чуть подрагивающий от волнения голос Снежаны. — Да, ты все правильно понял по фотографии. Мне сделали предложение. Да, кольцо меня тоже впечатлило, красивое, правда?

Она, оказывается, успела кольцо сфотографировать, пока я на улицу смотрел. Интересный способ начать разговор с главой своего рода. Впрочем, на месте Макарова я бы от одного только фото пустился в пляс.

— Иван, — позвала меня Снежана, прикрыв трубку ладонью. — Отец хочет поговорить с тобой. Ты не возражаешь?

Я кивнул и телекинезом приманил ее телефон к себе.

— Моров слушает, — начал я, дав знать, что собеседник может начинать диалог.

Но вместо этого речь старшего Макарова сбилась, он явно намеревался сказать что-то достаточно резкое. Возможно, поинтересоваться, почему без его благословения… Но только услышав мою фамилию, он замолчал.

— Иван Владимирович? — уточнил отец моей невесты. — Мы не были официально представлены. Александр Леонидович Макаров.

— Иван Владимирович Моров, — ответил я совершенно серьезным тоном. — Как человек военный, вы должны понимать, Александр Леонидович, порой возникают такие обстоятельства, что ты не можешь не исполнить свой долг.

— Да, ваше благородие, мне известны такие ситуации, — немного удивленно ответил мужской голос.

И прозвучало это так, как будто я его дочь здесь силой взял. Так что я усмехнулся и продолжил:

— Я был в командировке некоторое время, и мне довелось сотрудничать со Снежаной Александровной. А встретив вашу дочь вживую, я не смог отказаться от того, чтобы исцелить ее, — сообщил я. — Так что об этой стороне вопроса можете больше не переживать, я гарантирую, что Снежана абсолютно здорова. Понимаю, это поднимает ее ценность в глазах общества, но я, знаете ли, Александр Леонидович, не привык делиться тем, что считаю своим.

— Что вы имеете в виду, Иван Владимирович? — уже всерьез задетый, уточнил глава рода Макаровых.

— Я взял на себя смелость обозначить вашу дочь как свою невесту, — ответил я. — Конечно, это не значит, что мы с вами не встретимся и не обсудим подробности лицом к лицу, как отец и жених. Надеюсь, я вас не расстроил своими словами?

Чтобы подобрать ответ, ему пришлось потратить несколько секунд. Я же в это время спокойно разглядывал собственные ногти.

— Мне нравится ваш напор и решимость, Иван Владимирович, — заговорил Александр Леонидович. — Однако надеюсь, что вы окажетесь настолько же смелы, когда мы встретимся в нашем особняке.

— Договорились, как только я окажусь в Москве, я