Шрифт:
Закладка:
Иначе ему придётся в первую очередь отомстить самому себя за то, что он похитил его тело.
Пронзительный взгляд Лао Шуаня вонзился прямо в душу Сима; секунду спустя мужчина кивнул:
— Вы правы. Пока на вашем сердце находится печать, даже вы сами не знаете ответа. Я бы хотел её снять, но делать это будет опасно. Его величество неминуемо заметят её исчезновение… И тем не менее есть один выход, — сказал Король.
— Его величество издревле ценили талант. Возможно, именно поэтому, благодаря необыкновенной силе вашей родословной, которой вы превосходили прочих его отпрысков кроме почившей принцессы, он сохранил вашу жизнь и даже не стал уничтожать ваши меридианы. В печати есть она слабость: если однажды вы сможете достичь стадии Цветения, последняя спадёт самостоятельно. Тем самым вы докажите свою силу и дарование и сможете вернуться в Южный регион, но до тех пор…
Мужчина посмотрел на Шестнадцатого принца, который немедленно опустил голову.
— До тех пор никто не должен знать о том, кто вы такой на самом деле. Вам нельзя возвращаться; нельзя рассказывать о своём происхождении. На данный момент вы находитесь в изгнании; Император не станет объявлять на вас охоту, однако не будет вас защищать. У него много врагов, ненавистников. Если они узнают, что вы его внук…
— Я понимаю, — напряжённым голосом сказал Сима.
— Хорошо… Я хотел бы вам помочь, но делать это будет непозволительно. Наша с вами встреча — случайность, и я безмерно благодарен за неё небесам, — сказал Лао Шуань и низко поклонился.
После этого они ещё немного поговорили и решили, что теперь делать. Лао Шуань вмешался достаточно своевременно, чтобы никто, даже Короли из Храма Тысячерукой Бодхисаттвы, не узнали, что Сима почти пробудил свою родословную в этой битве. Теперь оставалось только придумать объяснение, что именно случилось, и между делом разорвать помолвку. Благо, теперь для этого была причина — поражение Шестнадцатого принца (который сделал кислое лицо на этом моменте разговора). Остальные вопросы Лао Шуань собирался уладить самостоятельно ещё до завтра.
А на сегодня — всё.
Сима закрыл глаза, открыл и обнаружил себя на золотой площадке за границей корабля. Вскинув голову, он посмотрел на такой же золотистый небосвод и, чувствуя порывы прохладного вечернего ветра, спросил про себя:
«Мысли?»
— А у тебя? — улыбнулась девочка с блестящими рогами.
«Он врёт».
— Хе-хе…
Впрочем, где здесь была ложь, где правда, — этого Сима не знал. Во всяком случае условие, что печать будет разрушена, если он перейдёт на стадию Цветения, было предельно подозрительным. Как-то не верилось, что Чёрный император был таким большим «ценителем дарований». Напротив, из того, что Сима слышал, последний был предельно осторожным и безжалостным, когда разбирался со своими врагами.
По словам Лао Шаня, Чёрный император заметит, когда печать исчезнет и Сима перейдёт на стадию Цветения. А что если было это для того, чтобы убить его прежде, чем он станет представлять реальную угрозу? В таком случае Лао Шань не столько мотивировал Сима, сколько «подталкивал» его на верную смерть.
Для чего?
Без понятия.
Были и другие примечательные моменты. Сима обдумывал последние, как вдруг раздался голос Гинь:
— Она жива.
— Кто?
— Твоя кузина, — как бы между делом ответила дракониха.
— Кузи… А?
Сима замер.
Кузина в смысле… Кузина? Сима Цзинь? Гениальная принцесса? Но ведь это невозможно. Лао Шань действительно мог соврать, но только не об этом. Известие о смерти Второго принца и молодой принцессы наверняка должно было разлететься по всему региону. Сима был уверен, что и сам откопает эту историю, когда пороется в библиотеке.
— Возможно, он тоже не знает, — с хитрой улыбкой прибавила Гинь. — Как и Чёрный император.
— Тогда откуда ты это знаешь? — нахмурился Сима.
— Ты с ней встречался.
— А?
— У неё было другое имя, но такая же родословная — сильнее твоей.
Сима сморгнул.
Сперва он хотел спросить, почему Гинь не рассказала ему об этом раньше, но, предполагая, что ответом будет «потому что ты не спрашивал», задал другой вопрос:
— О ком ты?..
Глава 58
Гром
— О ком ты? — спросил Сима.
Гинь ответила.
У него отвисла челюсть.
Сима вспомнил эту девушку, вспомнил её характер, вспомнил не самую приятную историю, которая между ними случилась, и глубоко вздохнул.
Стоп, разве Сима Цзинь не должна быть младше его на пару лет? Впрочем, не то чтобы эта девушка называла ему свой возраст. Она просто казалась его ровесницей, а сколько ей на самом деле — этого Сима не знал, и к тому же всегда была вероятность, что её подлинный возраст намеренно скрывали.
Скрывали, да… Почему девушка использовала чужое имя? Почему прятала свою родословную? Она скрывалась, но от кого? Чёрного императора? Судя по рассказу Лао Шуаня, последний был на удивление заботливым дедом, по крайней мере в отношении своей внучки. Второго принца? Но ведь он мёртв… кажется. Теперь Сима был даже в этом не уверен.
Очевидно, что здесь имел место некий чрезвычайно запутанный заговор, понять природу которого он, по крайней мере на данный момент, был не в состоянии.
Шахматные фигуры не умеют смотреть над собой — только вперёд.
Во всяком случае теперь Сима понимал, что его первоначальный план, использовать свои связи с Чёрной династией, был слишком опасным. Когда он станет сильнее — тогда да, можно подумать, но прямо сейчас ему следовало держаться как можно дальше от этой змеиной ямы.
С этой мыслью он помотал головой и отправился к Небесному лифту. На подходе к последнему Сима заметил Лу Инь, которая нервно покусывала губы. Стоило девушке его завидеть, и она сразу бросилась ему в объятия, даже несмотря на то, что рядом стояли стражники (среди которых недавно произошли перестановки). Сима погладил девушку по голове, и вместе они отправились в Небесные чертоги.
Между делом он заметил, что Лу Инь немного изменилась с момента их последней встречи. Тогда ему казалось, что внутри неё как будто бы нечто надломилось, после чего она погрузилась в глубокое уныние. Некоторое время Сима даже волновался, что у неё может начаться депрессия, и собирался проверить, нет ли в алхимической лавке (или системном Магазине) таблеток от последней, но теперь в этом не
