Шрифт:
Закладка:
— Я очень тебе сочувствую.
— Это случилось пять лет назад. Вскоре после этого я перебралась в Нью-Йорк. Ее звали Нив.
— И что с ней случилось?
Теперь настал мои черед сглатывать.
— На нее тоже напали. Это был совершенно незнакомый ей человек.
Кайл бледнеет.
— Он изнасиловал ее, — продолжаю я, — а потом избавился от тела.
— Эрин, — тихо выдыхает Кайл.
— Да, — я запинаюсь, — Лорин нет в живых?
— Да… я… Прости меня, Эрин, но… я не могу о ней говорить. Это выше моих сил, правда… Не могу, и все… Я еще не успел с этим свыкнуться… Все случилось совсем недавно… Всего несколько месяцев прошло…
Я вижу, как в уголках его глаз блестят слезы, и понимаю, что в Кайле Хоули обрела родственную душу.
Именно в этот момент я нутром чую, что он не врет, когда заявляет о порядочности Дэнни. Ну или как минимум теперь я знаю, что мой муж действительно помогал ему.
Дэнни знал все подробности гибели Нив.
Если с Лорин случилось то же, что и с моей сестрой, нет ничего удивительного в том, что мой муж захотел помочь ее семье.
Да, так бы поступил тот Дэнни, которого я знала.
Хороший, достойный человек.
Но почему он столько всего от меня утаивал?
Гарвард
Май 2019 года
Элли примчалась в Гарвард в тот же день, когда ей позвонили.
У входа в Элиот-хаус ее ждала встревоженная Люси.
Во дворе стояло два больших стола — за одним занимались распределением добровольцев, вызвавшихся отправиться на поиски, на другом стояли напитки и закуски для тех, кто уже успел вернуться.
Люси увидела бредущую по газону Элли и направилась ей навстречу.
— Я не думала, что ты приедешь, — сказала Люси.
Элли покачала головой. У нее не оставалось выбора. Она была только благодарна подруге за звонок.
— Почему ее исчезновение заметили только на четвертый день? — лишь спросила Элли.
Люси беспомощно пожала плечами.
— У Лорин была отдельная комната. По всей видимости, девушкой она была неуживчивой, вот ей отдельную комнату и выделили. Она перестала ходить на лекции и на сеансы психотерапии, но спохватились, только когда приехала ее мама с братом, чтобы узнать, куда она подевалась… Ты уж извини, Элли. Я знаю, ты за нее тревожилась, вот я и старалась, как могла, приглядывать за ней, но сейчас летняя сессия, у всех дел полон рот, и…
Элли покачала головой. Если кого-то и можно было винить за случившееся с Лорин, так это только саму Элли.
— Ты уверена, что она ушла одна? Может, ее кто-то похитил?
— Ее видели, — покачала головой Люси.
— Где?
Слова подруги стали для Элли новостью. Об этом она в телефонном разговоре не упоминала.
Люси замялась.
— У реки, — наконец, сказала она.
Элли почувствовала, как у нее подкашиваются ноги.
О господи!
Только не это.
— Она тебе ничего не говорила? — спросила Люси. — Ну, вы же встречались, когда ты была у нас в последний раз. Тебе удалось тогда с ней повидаться?
Элли вспомнился вечер в этом самом дворе и Лорин, вышедшая на пробежку.
Вспомнился ей и их короткий разговор.
Элли покраснела и покачала головой.
— Нет, — ответила она. — Ничего примечательного она не сказала.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ПРАВДА
Тогда
Первые месяцы после смерти Дэнни меня кидает из стороны в сторону. То охватывает дикая злость на мужа из-за того, что он был на содержании у бандитов, то — непоколебимая уверенность, что все это какая-то чудовищная ошибка и Дэнни подставили.
Дэнни нет в живых. Он покончил с собой. Он унес в могилу все свои секреты.
Когда любишь кого-то так сильно, до безумия, как я, очень сложно по щелчку пальцев взять и приказать сердцу, чтобы оно перестало ныть.
Но, врать не буду, несколько раз я пыталась — когда на меня накатывало совсем уж черное отчаяние.
Насколько я понимаю, следствие по факту получения взяток заходит в тупик, но счет Дэнни в «Бэнк оф Америка» продолжает оставаться замороженным.
А вот счет в Первом национальном банке остается нетронутым. Следуя совету Карлы, я ни словом не обмолвилась о нем полиции. Карла считает, что мне следует затаиться и ждать, а если полиция найдет счет — черт с ним, пусть замораживают. Только они и не рвутся искать — им выгоднее, чтобы вся история, связанная с Дэнни, поскорее поросла быльем. Клара в этом уверена. Какой смысл подставлять себя под бичи журналистов, когда козел отпущения мертв и на него не спишешь все грехи?
Само собой, Карла не хочет выпускать джина из бутылки, предоставляя полиции очередное доказательство вины Дэнни. Мы играем с огнем? Возможно, но мне плевать — я слишком зла на департамент полиции Ньюпорта.
Ну а пока жизнь идет своим чередом. День за днем.
Я ложусь спать, просыпаюсь, гуляю, ем, пью.
Я прихожу к выводу, что работать на дому сейчас не самая лучшая мысль, и возвращаюсь в офис на Манхэттене, куда езжу четыре раза в неделю.
Можно сказать, что жизнь моими неимоверными усилиями входит в привычную колею, хотя сейчас понятие «привычная колея» для меня очень относительно.
Вместо того чтобы погрузиться в бездны отчаяния, я пытаюсь бороться. Стараюсь жить дальше. А помогают мне в этом и старые друзья, и те, с кем я познакомилась совсем недавно.
Я имею в виду Карлу, Кайла, Бада и кое-кого из коллег.
Осознание, что я постепенно прихожу в себя, появляется месяца через три после гибели Дэнни. Карла сообщает, что ее подруга сдает квартиру в южной части Манхэттена — нужно уехать на несколько месяцев, чтобы посидеть с заболевшей матерью, — и готова на цену, значительно ниже рыночной.
Несмотря на то что теперь со вторника по пятницу мне надо ездить в офис аккурат на Манхэттене, когда дело доходит до переезда, я вдруг понимаю, что не хочу покидать квартиру. Да, случившееся в ней ужасно, но с ней связаны и светлые, радостные воспоминания.
Мое отношение к этой квартире на Лонг-Айленде настолько же противоречиво, как и мои чувства к Дэнни.
Теперь я даже могу смотреть на это чертово окно у себя дома, и при этом у меня не возникает ощущения, что пол уходит из-под ног, нет и желания спрыгнуть с балкона самой. В те моменты, когда я полностью беру себя в руки, обвинения, выдвинутые против Дэнни, кажутся смехотворными, и я преисполняюсь уверенности, что мой муж был честным человеком.