– Искренние слова! – Похвалил его принц. – Люблю людей, верных и любящих свою отчизну… – Он окинул взглядом рыцарей, улыбнулся и сказал. – Мессиры! Не пора ли нам, наконец, в Неаполь?!..

Все обрадовано закричали, приветствуя его слова. Отряды, перемешавшись, – почти каждый из воинов отыскал своего родича, знакомого или земляка по провинции – двинулись скорым маршем на Неаполь.

Через два дня – принц буквально гнал отряды – они вступили в город, встретивший их ярким светом теплом южной итальянской зимы и радостью жителей. Огромный древний город, раскинувшийся возле залива, был полон красок, радости и веселья. Сотни нефов, галер и торговых судов, кто на веслах, кто под парусами, деловито сновали по его голубой глади, чайки огромными стаями носились над головами, пронзая воздух своими, казалось, радостными криками.

Шарль де Анжу встретил армию принца возле северных, или Римских ворот верхом на прекрасном белом иноходце. Он был в умопомрачительной по красоте и пышности мантии, небрежно наброшенной на плечи поверх кольчуги и сюркота, расшитого золотом и лазурью, а голову венчал парадный шлем-сервильер, украшенный сдвоенной короной Неаполя и Сицилии. Король немного располнел, но его широкое и загорелое лицо, несмотря на показную радость и веселье, было немного хмурым и осунувшимся, а аккуратно подстриженная бородка, пожалуй, еще немного поседела, придав его лицу величавость и истинно королевскую красоту.

– Бог ты мой! Филипп! Как же я рад встречи с тобой, мой мальчик!.. – Шарль подъехал вплотную к принцу и обнял его, наплевав и позабыв обо всех приличиях. Было видно, как он рад и счастлив встрече с племянником. – Господи! Как же ты вырос, просто шагающая башня!!!..

Они обнялись и расцеловались под оглушительные и восторженные крики рыцарей, воинов и местных жителей. Даже архиепископ Неаполя и Сицилии, вечно мрачный монсеньор Гуго де Шеврез, и тот так широко и радостно улыбался, что, казалось, освещал всех своими лучами.

– Дядюшка! Батюшка просил кланяться вам и пожелал долгих лет здоровья и царствия во благо народа королевства и торжества нашей святой католической церкви… – Филипп быстро произнес заранее приготовленное приветствие, которое тут же утонуло в непрекращающихся криках радости и восторга. Он немного понизил голос и произнес слова, касающиеся только ушей Шарля. – Отец ворчит, что мне надо набираться ума-разума, вот и отправил меня, сначала к мессиру де Леви, а уж потом к вам…

– Ух, ты! И Ги здесь?! – Шарль искренне обрадовался словам принца и поискал глазами своего друга детства. – Ги, дружище, ты где?..

Ги подъехал к ним и вежливо поклонился, не слезая с седла. Шарль весело засмеялся и, дружески похлопав его по плечу, сказал принцу:

– Твой отец, храни Господь его и даруй ему сто лет жизни, мудрый человек и великий король, раз послал тебя на обучение к моему другу де Леви. – Он резко повернулся к рыцарю. – Как семья? Как супруга, детки?..

– Во славу Божию, с ними все в порядке, сир… – с улыбкой ответил де Леви. – Прошу прощения, ваше величество, а как ваши?..

– Слава Господу… – вздохнул Шарль. – Хотя наследник, разбойник, как молодой конь! Бьет копытом и за ним нужен глаз да глаз…

– Ну так, сир, у вас есть для этого маршал де Фурр или мессир Лука. – Засмеялся в ответ Ги.

– Спасибо… – усмехнулся Шарль. – Эти, уж точно, его такому научат! Они, прости меня Господи, только и делают, что задирают юбки местным красоткам, да не вылезают из борделей, коих, – он с улыбкой вздохнул, – здесь, мой друг, видимо-невидимо…

– Хороший, значит, доход, сир… – засмеялся де Леви.

– Это точно. Доход непотребные дома дают отменный, но и моих рыцарей они слишком уж разгружают на золото…

– Сир, прошу прощения, – Ги посмотрел на Шарля. – Меня встретил мессир Ла Рюс. Кстати, как он вам?..

Шарль развел руками в стороны:

– Нет слов, чтобы нахвалиться! Воин он отличный, да и предан, как собака! Вот он-то и отвечает за моего сына…

– Хороший выбор… – с видом знатока кивнул де Леви. – Русич – человек выдержанный и грамотный воин…

– Только не бережет он себя… – с какой-то тоской или сожалением в голосе ответил король. – Лезет на рожон, если на штурм – то в первых рядах…. Видел, как располосовали ему лицо под Мессиной?.. – Ги утвердительно кивнул. – То-то и оно, – вздохнул Шарль, – хочу его, разбойника, оженить, да все недосуг. То, понимаешь, наведение порядка в королевстве, то, тьфу ты! – Он плюнул на каменные булыжники улицы. – Конрадин, этот, проклятый! Совсем недосуг…

– Видели мы его, встречались… – Филипп презрительно хмыкнул.

– Ну, и как он? – заинтересовался Шарль.

– Хлюпик и трус… – Филипп скривился, словно от зубной боли. – как и все Гогенштауфены… Что сынок, что папаша, что дедуля покойный…

Шарль задумался и ответил:

– Ну, с папочкой его, покойным, я не был знаком, а вот дедушка, скажу я тебе, был тот еще! Фридрих, оно слово!.. Да и Манфред рыцарь был храбрый. Красиво, подлец, умер… мы его трое суток искали, не могли опознать. Слава Господу, вот, де Леви, случайно, отнял его труп у какого-то проходимца. Мы его похоронили с почестями, как могли… он же был отлучен от церкви, сам понимаешь… – словно оправдываясь за что-то, произнес скороговоркой Шарль. – Он засмеялся, словно застеснявшись своей мимолетной слабости, ведь ни для кого не было секретом, что Шарль уважал отвагу, прежде всего, у своих врагов, и не позволял глумиться или непочтительно относиться к их телам. – Как говаривал мне один исламский мудрец, – он поднял палец к небу, – коли враг твой, прежде чем погибнуть, замучил тебя своим упорством, храбростью и воинской доблестью, ты не в праве отнестись к нему непочтительно!..

– Хорошие слова, дядя! – Филипп поклонился словам исламского мудреца. – Мусульмане, хоть они и нехристи, но не дураки…

– Пожалуй, племянник, они даже умнее многих из нас… – вздохнул Шарль.

– А, как вы узнали, дядя, что мы едем к вам? – Спросил его Филипп.

– Как-как? Очень просто… – король посмотрел на него с удивлением. – Вы же сами отправили всю пехоту морем ко мне! А они, вот молодцы, по дороге еще и прихватили моих рыцарей из Анжу и Мэна, милостиво отправленных ко мне моим старшим братом-королем!..

Так, за разговорами, они доехали до дворца и замка. Шарль снова приблизился к де Леви и, пользуясь моментом, пока Филипп размахивал руками и наслаждался приветствиями жителей, тихо спросил:

– Как тебе Конрадин?..

– Это, пожалуй, серьезное дело, сир… – ответил ему Ги.

– Ладно, вечером поговорим… – ответил