Наревевшись вдоволь, Рина сердито отбросила одеяло и вытерла слезы.

«Раз я не могу превзойти тех, кто был до меня, я должна стать той, кто все это закончит, – подумала она. – Это как на войне: никто не помнит мелкие битвы. Все помнят, кто начал войну, кто победил и какие крупные сражения стали переломными пунктами. А о мелких боях сразу забывают. Поэтому я должна снять с королевства проклятье. Это мой единственный шанс доказать всем, что я чего-то стою, что жертва Клима была не зря».

Глава 10

Крышесносный обмен

Утром Рина чувствовала себя заметно лучше. За ночь она согрелась и пропотела, вся одежда высохла, и обувать ботинки с нагретыми на печи подошвами было настоящим блаженством.

Кроме завтрака и дневника, на круглом столе Рину ожидали три безделушки, как назвали их ученые: резная шкатулка, темно-коричневый, точь-в-точь под цвет столешницы, шар и деревянная подставка, на которой стоял деревянный же куб, составленный из множества крошечных деталей.

– Что это такое? – спросила Рина, аккуратно потрогав шкатулку.

– Открой, – предложила ей Криста, – и сама увидишь.

Рина подняла крышку и ахнула: шкатулка была музыкальной, а внутри нее находились цветы из драгоценных камней. Их венчики то смыкались, то раскрывались, превращаясь во все в новые и новые узоры в такт мелодии. Солнечные лучи играли на гранях самоцветов, и радужные блики плясали на крышке шкатулки и на звездном куполе комнаты. Это напоминало одновременно калейдоскоп и танец платьев в театре.

– Залипательная штуковина, правда же? – весело спросила Криста. – Дамочки любят драгоценности и музыку. Кто-то из них обязательно соблазнится.

– А это что за коричневый шар? Или это мячик? Можно потрогать?

– Разумеется, – ответил теперь уже мужской голос.

Кому он принадлежал, Рина спрашивать не стала. Она подошла ко второй безделушке и взяла ее в руку. Шар оказался упругим, и от пальцев по нему быстро пошли розовые узоры.

– Ого! – удивилась Рина. – Он меняет цвет? Это мячик-хамелеон? Смотри, Альберт, полный восторг, да? Помню, как ты выпросил у мамы целых три таких и в тот же вечер все потерял.

«Потрясная штука!» – взволнованно покрутился брат.

– Этот мяч – настоящий шедевр, не надо сравнивать его с рыночным барахлом. – Тут-то Рине стало понятно, что это говорит Илоний. – Детский вариант имеет всего два цвета, которые меняются в зависимости от температуры. А мое изобретение способно подстраиваться под все, к чему прикасается.

Рина ударила мячом об пол, шар спружинил и влетел ей в руку частично синим, но его низ тут же снова порозовел.

– Выглядит весело! – призналась она.

– Безумцы обожают стучать всем подряд обо все подряд, – заметил Илоний. – Мое изобретение их точно заинтересует. К тому же материал мяча очень прочный. Его нелегко будет повредить.

Рина кивнула и, полная любопытства, подошла к подставке с кубом. Из всех безделушек она была самая интригующая.

– А это как работает?

– Подвигайте рычажки по бокам, – подсказал Олав, которого легко было узнать по медленной речи и вежливому тону.

Рина подняла первый рычажок, и куб раскрылся, а затем собрался в мельницу. Ее ветровое колесо вращалось, окошки то распахивались, то закрывались, а в дверцу въезжали крохотные фигурки людей, держащих с разных концов деревянные брусочки.

– Это пилорама! – догадалась Рина и, налюбовавшись ей, подняла второй рычажок.

Подставка превратилась в море, а мельница сложилась в корабль с деревянным парусом и подвижными веслами. На нем тоже были крохотные человечки.

Потом корабль превратился в остров, а тот – в рынок. Каждый рычажок менял форму скульптуры, и так рассказывалась легенда о подвигах знаменитого морехода Плифа, которую завершал бал во дворце.

– Как будто маленький театр! – восхитилась Рина. – Это очень здорово! Неужели вы правда сделали это всего за ночь?

– Конкретно этой вещью я занимался в свободное время забавы ради, – ответил Олав. – Надеюсь, она подойдет на роль игрушки.

– Еще как!

Рина была уверена, что Олав тут самый молодой. Наверное, поэтому он нравился ей больше всех. Профессор точно был самый старый, а Криста – где-то между ними.

– Кстати, Олав, а что насчет Проводников? Они нашли кнопку?

– Увы, нет. Либо она хорошо спрятана, либо я ошибся. Вам придется проверить это самой.

Рина тяжело вздохнула.

– Садись завтракать, девочка, – предложила Криста, – я пока все упакую.

– И кстати, во дворе тебя ждет великолепный подарок, – вставил Илоний. – От одного взгляда на него ты сразу же перестанешь страдать по своему велосипеду.

– Вы придумали, как ему помочь?!

Усевшаяся было за стол Рина вскочила и, не дожидаясь ответа, побежала к фойе. Там она едва не поранилась, налетев на шкаф с разбитыми стеклянными дверцами, но скорость не сбавила.

Глупо было верить, что ученые всего за ночь сумели достать Клима из Собирашки, привезти его сюда и починить, но Рина все равно наивно надеялась увидеть велосипед во дворе.

– Ну что же вы, Илоний, – пожурила его Криста. – Не дали девочке даже позавтракать.

– Я не виноват, что у нее нет терпения, – парировал тот.

Слушая их вполуха, Рина выскочила в объятия утреннего холода и тумана. Весь двор был покрыт росой, а может, это были капли дождя. Штанины внизу мгновенно намокли, но Рина этого даже не заметила. Она огляделась и вместо велосипеда увидела у крыльца мопед на широких колесах. Спереди к нему была приторочена корзина, а по бокам – канистры, пахнущие бензином. Позади длинного седла крепились по две солнечные батареи с каждой стороны, похожие на крылья стрекоз.

– Клим? – неуверенно спросила Рина.

Вместо мопеда ей ответил профессор.

– На что ты надеялась, я не понимаю? Мы ведь уже сказали, что не сможем помочь твоему другу. Но зато, как видишь, я решил транспортный вопрос. Не правда ли, замечательная машинка? Я собрал ее всего за ночь! Она абсолютно безопасная – я первым делом установил ограничение скорости. И очень легкая в управлении! Тебе даже учиться не придется. А еще мой мопед почти вездеходный: не увязает в песке, не тормозит в высокой траве, не трясется на кочках. Настоящее произведение искусства из подручных материалов. Это тебе не какой-то там велосипед.

– Какой-то там велосипед? – зло выдохнула Рина. – Да как у вас вообще язык… то есть эти ваши катушки повернулись, чтобы такое сказать? Как можно сравнивать Клима с этой грудой железок?

– Что за наглость! – возмутился Илоний, и на этот раз в его механическом голосе и правда прозвучало восклицание. – Тебе стоит быть