— Напо? — я вновь повернулся к старейшине касты сетей.

Но тот безмолвствовал, не находя что сказать в этой ситуации.

Зато нашёлся Арииаху.

— Скат, а ты можешь добыть ещё?

И подмигнул, так, чтоб никто не видел.

По правде говоря, я вообще-то думал, что метрового «оковалка» хватит, чтоб убедить кого угодно. Но «партнёр» так корчил рожу и так выразительно строил глаза…

— Можно попробовать, — осторожно проговорил я.

— Вот и хорошо! — тут же с энтузиазмом подхватил отец Семиса. — Пусть вождь увидит твои истинные возможности!

Кстати, вождь-то молчал, ошарашено разглядывая гиганта.

Я попил водички, отказался от еды. Немного повисел, расслабленно, рядом с лодкой. Проверил гавайку. Жгут целёхонек, линь выдержал, наконечник…

Микролит — маленький осколочек кремня, что добавлял острию остроты, раскрошился. Наверно, когда гарпун пробил рыбу наконечник воткнулся в коралл.

По моей просьбе Каналоа просто поменял наконечники, перевязав линь.

Поехали.

Минут через сорок я добыл ещё одного. Поменьше. Этот был килограмм на семь. Его взял почти из засады — заметив какое-то движение впереди по курсу, меж кораллов, я опустился на «ступеньку» и какое-то время висел, разве что, придерживая себя левой рукой, чтоб совсем не лечь всей тушкой на коралл. Без гидрокостюма, голой кожей на острые края? Нет уж, нет уж.

Ничего не подозревающий группер сунулся и получил в морду гарпун, пробивший его голову и вышедший за жабрами.

— А ещё можешь? — в глазах Арииаху показался нехороший огонёк.

Азарт, батенька, до добра не доведёт.

Но я хорошо себя чувствовал, вполне даже свеж, плюс, удачная охота наполняла энтузиазмом, как хорошей дозой стимулятора.

— Да почему бы нет? — весело подмигнул я партнёру.

Следующей добычи пришлось ждать больше часа.

На расстоянии уверенного выстрела время от времени показывались вполне крупные экземпляры, но это было уже всё не то. Подумал в какой-то момент — вот буду бить рыбу так сказать штатно, такими можно не брезговать. Ибо рыбакам такие экземпляры вообще не под силу выловить. Но сегодня мне нужно что-нибудь эпичное. Такое, чтоб всем рты позатыкать!

Наконец, когда я уже сместился от барьерного рифа так, что глубина тут достигала не менее тридцати, а то и более, метров, я поймал взглядом какое-то движение на дне.

Сначала даже показалось, что всплывает один из валунов, настолько большим был тот, кто отправился наверх, взглянуть что это вообще за движуха у него над головой? Ну, действительно, а кого бояться каменному окуню, длинной более метра? Да у него пасть — ребёнка засосёт и не подавится. Даже иные взрослые гребцы, что недоедали в детстве, наверняка были не крупнее рыбины.

Тут же, не раздумывая, лишь выплюнув трубу, я вертикально ушёл в глубину. Рука с гавайкой вытянулась вперёд, левую кинул на нос и прижал к телу, чтоб не мешалась.

Где-то на пятнадцати метрах я его настиг. Не знаю, что он думал, но, до последнего, группер не убегал. Видимо, всё те же стереотипы подвели. Нет у них здесь врагов.

И лишь в последний момент, видимо что-то заподозрив, окунь решил рвануть подальше от непонятного объекта, что валился к нему на голову. Понятно, что я бы никогда его не догнал — рыба под водой всяко быстрее человека.

Но не быстрее трёхметрового гарпуна, с твёрдым наконечником из каменного дерева, разогнанного каучуковым жгутом.

Мне опять ожгло ладонь бамбуком.

На этот раз я достал добычу более чем в трёх метрах от себя, ибо древко ушло из руки полностью. Я вцепился в петлю линя.

А группер, поражённый на этот раз в бок, хоть и пробитый насквозь устроил представление. Во-первых, он бился и метался так, что бамбуковое древко, вдоль которого был подвязан линь, разлетелось на обломки. Петля на руке чуть не оторвала мне кисть — настолько рывки добычи были сильные. А во-вторых… Он пошёл в глубину, увлекая меня за собой!

Мелькнуло понимание, что ещё немного — и моему линю конец. Простая бечёвка из растительных волокон держалась из последних сил, грозя вот-вот порваться.

Кстати, и мне было пора на воздух — хоть я и нырнул к нему с поверхности, но борьба, в течение менее, чем минуты, уже сожрала весь кислород в мышцах, и лёгкие немилосердно сотрясали контракции, намекая, что, как бы, уже и хватит. А то…

Бросаю? Пронеслось в уже начавшем туманиться мозгу. Так ведь и закончиться можно. И Каналоа вряд ли с двадцати метров поднимет.

Ну уж, нет!

Я плавно, чтоб не порвать, но быстро потянул на себя линь. То ли рыбу к себе подтягивал, то ли себя к ней — сознание уже не фиксировало. В последний момент я левой рукой успел вырвать из ножен кинжал и вкладывая в удар остатки сил вонзил куда-то в район головы беснующейся рыбине.

Удачно попал, ибо она тут же обмякла. А я, развернувшись головой к воздуху, сотрясаемый контракциями и чувствуя накатывающее онемение, погрёб наверх. К поверхности, к солнцу и воздуху.

Глава 22. Отчетно-перевыборное

— Это всё детское баловство! — Напо кривил рожу и всячески пытался продемонстрировать своё отношение к моей «показухе». — Сколько можно таким способом рыбы добыть?

Я демонстративно повернулся к трём тушкам, лежащим на песке. Десять, семь и, по моим прикидкам, никак не меньше пятнадцати килограмм. Считай полста кило рыбы за полдня лова!

— Да большая лодка, с хорошим кормчим за день наловит куда больше! И лучше! — продолжал громить мои результаты старейшина касты сетей.

Мы все вернулись на пляж у деревни, выгрузили мою добычу, и старшие собрались, вроде как, обсудить результаты.

Вождю опять принесли стул со спинкой, поставили напротив берега, его помощник с ещё одним мужиком, в лагуну не ходившим и подошедшим только сейчас, встали позади. Остальные разделились на две неравные группы. Арииаху, Киаху, Ласа и один незнакомый мне старший встали по левую руку от вождя. Плюс, подошли ещё пара незнакомых мне молодых мужчин с наколками рыбаков.

Остальные встали напротив, по правую руку, причём, Напо занял позицию рядом с главой острова.

— Не больше, — хмыкнул я, стоящий считай в прибое, в одиночестве у рыбьих хвостов. Каналоа оставался в лодке, Семис юркнул за спину родителю.

— Что⁈ — обернулся ко мне Напо, наморщив лоб так, словно хотел сказать: «Кто это там сейчас вякнул?»

— Я говорю, что «не больше», — повысил голос я.

— Тебя, недомерок, вообще не спрашивали! — обрушился на меня Напо. — Кто дал тебе право открывать рот, когда старшие острова, и даже сам вождь, обсуждают вопросы дальнейшей жизни племени!

Вождь бросил короткий ироничный взгляд на Напо, впрочем, мало кем замеченный, особенно главным рыбаком.

— Правда, Скат, сейчас помолчи, — мягко, почти по-отечески, обратился ко мне Арииаху.

Когда выгружались и вытаскивали на берег рыбу, отец Семиса успел шепнуть: «Ты своё дело сделал. Теперь дай и мне отработать свою часть уговора».

И, слава богу! Иначе я бы сейчас вызверился: я, понимаете ли, придумал, я всё подготовил, я добыл, и теперь мне же слова и не давали! Вот тебе, Скат, все прелести патриархального общества!

— То есть, — как бы уточняя, спросил вождь у старейшины рыбаков, — ты — против?

— Да! — важно выпятил грудь тот. — Касте сетей не нужно ничего такого!

У меня «зачесался язык» крикнуть, что и хорошо. Тогда дайте мне основать новую касту! Но я напоролся на взгляд Арииаху и решил язык прикусить. В конце концов, мой партнёр, похоже, поболе меня поднаторел в подобных разборках. «Стратегический уровень не твоё поле, Скат», — сказал сам себе. Я ведь неплохой тактический командир и хороший исполнитель. Но я никогда «не двигал фишки на карте».

— Что ж, — качнул головой вождь, — твоё слово весомо в твоей касте…

На краткий миг повисла пауза. Моё сердце замерло, в испуганном ожидании, что сейчас я услышу, что-то типа: «Пусть так и будет!» — и на этом моя «показуха» закончится. Полнейшим провалом!

Но вождь добавил:

— Но, может, кто другой что-то хочет сказать?

Сердце, пропустившее такт, пошло дальше. Правда, и пульс подскочил.

— Я хочу сказать, — сделал вперёд полшага Арииаху.

— Говори, досточтимый, — милостиво кивнул вождь.

— А мне нравиться то, что я увидел, — просто заявил отец Семиса. — Такой большой рыбы мы не брали никогда. Видели, это точно. И я помню, — Арииаху усмехнулся, — как я цепенел от страха, моля