– Это было за день до того, как все произошло. То утро… я немного надавила на него. Девушка с его работы прислала ему сообщение, и я хотела знать, что в нем было.

– Сообщение от другой женщины? И ты его прочитала?

– Так получилось.

– Так получилось, да?

– Да, так получилось, – настаивает мама. – Сообщение пришло ночью. Рингтон разбудил меня, поэтому я решила переключить его телефон на беззвучный режим и случайно прочитала сообщение.

Это неожиданно. Еще с тех пор, как учился в начальной школе, я знал, что папа всегда ловил каждое мамино слово, следил за каждым ее движением, – но никогда не подозревал, что мама уделяла столько внимания тому, что делает папа.

– И что же произошло?

– Что произошло? Я просто спросила его, что все это значит.

– Это был допрос?

– Нет, нет, ничего подобного. Но в тот день он взял отгул на работе, чтобы… И я подумала…

– Ты подумала, что он сделал это потому, что ты заподозрила его в измене?

На ее лицо как будто опускается тень, и я беспокоюсь, что зашел в своих расспросах слишком далеко. В основном я просто шутил, но, думаю, то, что я мог воспринимать как легкий подкол, для нее было равносильно тому, что я вонзил нож в струп на все еще не зажившей ране.

Затем я понимаю, что мама, возможно, терзала себя этим самым вопросом долгие годы после смерти папы, и именно это вынудило ее обратиться за медицинской помощью. Возможно, все это время она чувствовала, что это ее вина.

– Но я не думаю, что папа стал бы тебе изменять.

– Он был очень красивым мужчиной.

– Конечно, может быть, но…

Судя по тому, как отец всегда из кожи вон лез, чтобы сделать ее счастливой, я просто не могу себе представить, чтобы он совершил нечто подобное. Но, опять же, любовь и вожделение – это не то, что поддается логике. Здесь трудно говорить о спокойном, аргументированном принятии решений. В истории человечества есть бесчисленное множество примеров самых разных драм и трагедий, произошедших по вине страстей.

– Так что же в конце концов произошло?

– Когда я спросила его, не изменяет ли он мне… – Мама внезапно стала выглядеть намного старше. Или, по крайней мере, мне так кажется… Я понимаю, что открыл тайный ящик, который не следовало открывать, задал вопрос, который следовало оставить незаданным. – Он сказал, что женщина просто ошиблась. Что она, вероятно, хотела отправить сообщение кому-то другому, но ввела неправильный номер.

– Довольно надуманное оправдание.

– Да, я тоже так решила.

Но, очевидно, после смерти папы она обнаружила, что это надуманное оправдание было правдой. Мама не дает мне подробных объяснений, но я предполагаю, что позже та женщина отправила второе сообщение, в котором объяснялось, что первое сообщение предназначалось кому-то другому. Маловероятная ошибка, но в жизни ведь и не такое случается…

– А что это за история с молодым человеком, который неожиданно к тебе пришел?

– А я разве сказала тебе, что он был молод?

– Да, сказала. Он что, показался тебе подозрительным? Что-нибудь продавал?

– Нет, он просто пришел и спросил о твоем отце. «Ваш муж дома, госпожа?» Вот и все, что он сказал. Но он знал его имя.

– Он пришел, чтобы встретиться с папой?

– Да. Сначала я на секунду подумала, что он – его незаконнорожденный сын…

– Сколько ему было лет?

– Может быть, около двадцати.

Мама тянется к подставке для открыток, стоящей на комоде, и я вдруг понимаю, что эту украшенную гравировкой подставку я сам сделал на уроке декоративно-прикладных искусств в начальной школе. Впечатляет, что ее все еще можно использовать как старую модель плеера, которая все еще продается в магазинах, хотя ее место вовсю пытаются занять новые модели. Мама достает из подставки маленький прямоугольник бумаги.

– Он оставил свою визитную карточку.

«Рёдзи Танабэ, личный фитнес-тренер».

– По какому поводу он хотел видеть папу?

– Мне не понравилось, что он пришел, поэтому я велела ему уйти.

– Даже не выслушав, что он хотел сказать?

– Почему я должна была его слушать?

– Гм… интересно, чего он хотел.

– Знаешь, а ты действительно повзрослел.

– А?..

– Ты теперь тоже отец, Кацуми. Это происходит так быстро…

– Наверное, теперь мы говорим каждый о чем-то своем.

…или, может быть, мама начинает потихоньку сходить с ума. Мне становится не по себе.

– Ты очень похож на своего отца.

2

У Рёдзи Танабэ, несомненно, фигура настоящего фитнес-тренера. Плюс к этому шелковистые волосы и цветущий здоровый вид. Он выглядит как новоиспеченный студент университета.

– Я очень рад, что вы нашли время встретиться со мной.

– О, ну конечно. – Я отвечаю ему ничего не значащими вежливыми фразами. Моя жена забеспокоилась, узнав, что я собираюсь встретиться с ним. Она почему-то думала, что он может быть членом какого-то религиозного культа или чего-то в этом роде, и продолжала настаивать, чтобы я был настороже.

– Что именно вы искали, когда посещали дом моих родителей?

– Я прошу прощения за мое внезапное вторжение. И за то, что расстроил госпожу дома.

«Госпожу дома?» Его манера говорить показалась мне немного странной. Или, может быть, он просто старался быть предельно вежливым…

– Она не была расстроена, она просто…

– Нет-нет, я просто не сумел правильно объясниться. Все, чего я хотел, – это засвидетельствовать свое почтение вашему отцу. Моя история довольно пространная. Надеюсь, вы не будете возражать против того, чтобы ее выслушать.

На самом деле я очень даже возражаю, потому что терпеть не могу длинных историй от незнакомых людей, – но не могу же я прямо сказать ему об этом, поэтому прошу его постараться рассказать покороче. «Понял!» – говорит Танабэ. Но история, которую он начинает рассказывать, все равно оказывается поразительно длинной. Все начинается с того, что он поступает в начальную школу и не вполне вписывается в свой класс, затем мало-помалу становится более общительным ребенком, более физически развитым, и в подростковом возрасте начинает серьезно увлекаться гандболом, затем выигрывает спортивную стипендию в университете – и так постепенно идет вперед по жизни. Честное слово, в самой лучшей речи шафера на свадьбе не было бы больше подробностей об истории жизни жениха. У меня возникает ощущение, будто он хочет, чтобы я написал его биографию.

– Теперь я работаю тренером, и моя жизнь вполне сносная… ну да, можно сказать, вполне сносная. Однако…

Я чувствую, что он вот-вот пустится в описание всех своих нынешних тревог и переживаний. Жаль, что у