Шрифт:
Закладка:
Вместо этого человеческое тело наполнено различными более желеобразными текстурами. Даже кровь немного гуще воды – старая пословица о главенстве родственных отношений верна и с физиологической точки зрения[32]. Благодаря высокому содержанию белка, похожего на яичный, кровь достаточно густая, чтобы ее можно было взбить, а по тому, как она течет у пациентов с травмами, заметно, что она более сиропообразная, чем вода. Это же придает вязкость консистенции наших внутренностей: например, глаз заполнен субстанцией, по консистенции напоминающей сырой яичный белок, в то время как некоторые внутренние органы ощущаются как плотный покачивающийся холодец из телячьих ножек. Скользкая правда заключается в том, что человеческое тело содержит гораздо более разнообразные текстуры, чем предлагает упрощенное дихотомическое деление на «плоть и кровь». В нас столько же различных консистенций, сколько на французских сыроварнях.
Еще одна вещь, о которой нам говорят в школе, – это то, что клетки – основные строительные блоки организма и что мы состоим из них, как здания из уложенных друг на друга кирпичей. Но в институте я наконец узнал, что между клетками находится волокнистая и желеобразная субстанция, или внеклеточный матрикс (ВКМ). Он заполняет все межклеточные пространства организма, окружая клетки, подобно упаковочному пенопласту, которым защищают хрупкие предметы при транспортировке. Если клетки – кирпичи организма, то слизистое вещество, находящееся по всему организму, – это строительный раствор.
В отличие от привычной слизи, вытекающей наружу, с которой мы имеем дело изо дня в день, ВКМ – это внутренняя слизь, которую мы обычно не видим. Тем не менее она составляет значительную долю организма. На гистологии я просмотрел сотни предметных стекол с образцами из всех частей тела, и почти на каждом из них был ВКМ в той или иной форме. Обычно под микроскопом мы в первую очередь изучали клетки, но между ними и вокруг них находился ВКМ. Он выглядел как свободные волокна, как арматура, придающая плоти форму и прочность на разрыв, а слизь служила наполнителем, как залитый бетон, обеспечивающий структурную поддержку и выдерживающий силу сжатия.
Гистологи называют слизь ВКМ основным веществом, словно подчеркивая ее основополагающую роль в организме. Основное вещество и волокнистые структуры ВКМ составляют значительную долю каждой части тела и органа: примерно 15 % массы тела взрослого человека. Будучи самым крупным единым компонентом организма, ВКМ объединяет все наши части в единое целое, и именно этот непрерывный поток слизи придает всем органам эластичность.
Ученые только начинают понимать важность внутренней слизи организма, особенно когда речь идет о создании искусственных органов, которые однажды (я надеюсь) будут получать все кандидаты на трансплантацию, включая больных муковисцидозом, нуждающихся в выращенных в лаборатории легких. Хотя в СМИ в основном освещают стволовые клетки, ВКМ, в котором они обитают, не менее важен для их правильного функционирования и роста. Внеклеточная слизь, окружающая клетки, служит центральной площадью организма, где происходит обмен питательными веществами, отходами метаболизма и сигналами межклеточной коммуникации.
Как и внешняя, внутренняя слизь также играет важную роль в защите. Когда микробы вторгаются в организм – не только во влажные отверстия, но и в более глубокие структуры, – они должны пройти непосредственно через ВКМ, который может замедлить их, как грязь, в которой вязнут копыта несущейся лошади. То же самое касается и злокачественных опухолей, метастазы которых могут расти через слизь, только выделяя специальные ферменты, расщепляющие ее. Когда организм посылает на помощь лейкоциты для усиления защиты, борьба происходит в той же слизистой среде. Таким образом, слизь – это не только признак битвы, но и само поле боя. Основное вещество подобно темной материи человеческого организма: оно играет основополагающую роль, но игнорировалось до недавнего времени. Восприятие его как клея, удерживающего компоненты организма вместе, может стать одним из ключей к открытию новых методов лечения.
Оказывается, живые существа похожи не на пакеты с хлюпающей водой, как я представлял себе в школе, а скорее на тушенку. Хотя подавляющую часть составляет вода, сама по себе она пуста, если не содержит «загустителей» – органических молекул, из которых строятся организмы. Вода сама по себе безжизненна. Слизь же, напротив, является ключом к здоровой жизни при условии, что имеет нужные свойства и консистенцию. Тот «факт», что наши тела состоят в основном из воды, ошибочен. На самом деле мы состоим из слизи.
Я никогда не осознавал свои пальцы рук и ног так отчетливо, как во время первой поездки в Россию. Я приехал в Санкт-Петербург под Новый год, когда температура в городе была значительно ниже нуля. Каждый раз, когда я покидал теплое помещение, мои пальцы быстро холодели и немели, и постоянный дискомфорт портил мне впечатление от поездки.
Вскоре после окончания колледжа я отправился в Россию, чтобы пройти практику в центре социальных исследований, где мне предстояло изучать влияние организаций по защите окружающей среды на российскую лесную промышленность. О медицинском институте я тогда еще не думал. Через несколько дней после приезда мои коллеги Тоня и Ваня, семейная пара, пригласили меня отпраздновать русское православное Рождество с их друзьями и родственниками. Они собирались отмечать праздник в деревне где-то в глуши на северо-западе России. Я охотно принял приглашение.
Мы с Тоней, Ваней и их двумя маленькими дочками Сашей и Машей сели на ночной поезд, после чего долго ехали на автобусе, из которого вышли уже к вечеру, когда дорога уперлась в заснеженный лес. Было темно, но в свете автобусных фар было видно, что наш путь по лесу пролегает через нерасчищенные сугробы. К тому времени мои пальцы на руках и ногах уже озябли в стареньком продуваемом автобусе, и мысль о том, чтобы идти по глубокому снегу, пугала меня. Ваня с густой бородой до груди, который совсем не говорил по-английски, первым погрузился в снежный наст. Тоня жестом указала мне следовать за ним. Снег доходил мне до середины бедер, мы с Ваней шли впереди, периодически обгоняя друг друга и с каждым шагом упираясь коленом в нетронутый, девственный снег, а Тоня, Саша и Маша шли за нами.
Через некоторое время я с удивлением ощутил, что моему телу тепло, даже пальцам. И действительно, мои перчатки и ботинки были мокры от пота. Впервые с момента приезда в Россию моим пальцам было комфортно на улице, и произошло это в темном лесу, ночью, когда я был почти по пояс в снегу. Когда мы остановились передохнуть, я тяжело дышал от усталости, изо рта вырывался пар и меня снова начал быстро пробирать холод. Через минуту мои пальцы остыли и мне стало некомфортно, но, как только мы продолжили идти, они быстро согрелись. Пока я продолжал двигаться, мне было хорошо и я мог наслаждаться окружающей зимней сказкой с заснеженными вечнозелеными деревьями, устремленными к морозному звездному небу.
