Шрифт:
Закладка:
Вздохнув, Торн выдернул капюшон из-под воротника пальто, теперь тяжело лежавшего на его крыльях, и натянул его на голову. В тот момент, когда он это сделал, Стефани кивнула, легкая улыбка тронула ее губы.
— Посмотри, — предложила она, указывая на гардеробную.
Подняв брови, Торн обошел ее и направился к двери гардеробной. Он был удивлен, увидев зеркало в полный рост на стене напротив двери, но еще больше удивился, увидев свое отражение. С капюшоном, закрывающим маленькие белые перья на его голове, и длинным пальто, закрывающим его крылья…
— Я выгляжу нормально, — сказал он с благоговением.
— И чертовски сексуально, — почти обиженно сказала Стефани, а затем вздохнула. «Ну давай уже. Мы можем поехать на твоем мотоцикле.
Торн смотрел, как она уходит, а затем снова повернулся, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Как и Пиноккио, он всегда хотел быть настоящим мальчиком, пока рос. Теперь он выглядел как один из них, и для этого ему не нужно было надевать мотоциклетный шлем.
— Торн?
— Иду, — сказал он и отвернулся от смотрящего на него человека, похожего на человека, и последовал за Стефани в гараж.
Потребовалось некоторое маневрирование, чтобы посадить их обоих на мотоцикл. На самом деле, поначалу Торн не думал, что они смогут это сделать. Чтобы ехать вместе, он должен был сложить крылья так, чтобы они опирались по обе стороны от внешней стороны ног Стефани позади него, но пальто, кожаный плащ, не был разделен по центру сзади, поэтому цеплялся за нее и сбился там. Это оставило концы его крыльев открытыми по обе стороны от ее ног. . пока Стефани не расстегнула свой длинный кожаный плащ и не прикрыла концы его крыльев.
Торн опасался, что материал ее пальто сдвинется или сорвется с его крыльев во время поездки, но она заверила его, что этого не произойдет, и они отправились в путь.
У Торна на острове был мотоцикл. Он принадлежал одному из людей Дресслера и остался после рейда. Он присвоил его и использовал для передвижения по острову, когда торопился, или просто ездил на нем для развлечения. И, конечно же, он приехал сюда из Торонто на мотоцикле, который Маргарита и Джулиус организовали для него. Но у него никогда раньше не было пассажира. Ему это нравилось, по крайней мере со Стефани, но это была сладкая пытка, когда ее руки обнимали его за талию, а ее верхняя часть тела прижималась к его спине. Почему-то это заставило его задуматься о том, что она сказала, и он снова обдумал ее обвинение в том, что он мало рассказал ей о себе.
Теперь, когда он анализировал это, Торн понял, что это правда. Он не сказал ей о своих интересах или…. ну, что угодно, кроме его генетической структуры. Что было довольно шокирующим, когда он думал об этом. Всю свою жизнь он желал, чтобы его считали чем-то большим, чем эксперимент Дресслера, и все же это было большей частью того, что он рассказал ей о себе.
По правде говоря, по этой шкале он знал о Стефани больше, чем она знала о нем. Торн не только знал, где она живет, но и бывал там. Он знал, что она писатель. Что у нее были собака и кот, которых она избаловала. Он знал, что у нее были друзья, которых она считала семьей, например, Дрина и Харпер, Бо и множество других, которых она упоминала. Он знал, что она одинока, но очень независима.
Он также знал, что она может быть требовательной и даже язвительной, когда того требует ситуация, подумал Торн, вспоминая, как она огрызалась на него, что бюстгальтеры тоже неудобны, но женщины носят их каждый день, так что смирись. . лютик? Он до сих пор не мог поверить, что она это сказала. Но потом он решил, что заслужил это. Он вел себя как капризный ребенок, жалуясь, что ему не нравится носить вещи, ограничивающие его крылья.
Хотя это было правдой, подумал Торн. Он всегда ненавидел прикрывать свои крылья. Вот почему его мать и Мария начали шить ему одежду, которая не закрывала их, и ее приходилось застегивать сзади на липучки. Однако дело было не только в предпочтениях. У него было глубоко укоренившееся отвращение к этому, и он подозревал, что это укоренившееся явление. Птица, неспособная использовать свои крылья, была мертва, когда выживание означало возможность взлететь в любой момент. Но это был не первый раз, когда он так закрывал свои крылья, и не последний. Для него это тоже было хорошей практикой. Это позволило бы ему увидеть, какой могла бы быть жизнь без его крыльев.
Поездка в продуктовый магазин не заняла много времени. Найти место для парковки было настоящим испытанием. Стефани отказалась от нескольких мест, которые он предложил, в том числе прямо перед продуктовым магазином. Она заставила его трижды обогнуть небольшой квартал, крошечного городка, прежде чем остановиться на месте позади парковки за единственным в городе банком. Это было вниз по улице от продуктового магазина, и на самой улице было по крайней мере три других места, которые были ближе. Торн не понимал, почему она настаивала на том, чтобы припарковаться так далеко и в таком уединенном месте, пока она не сошла с мотоцикла первой и ненадолго стали видны его крылья.
Он не стал комментировать, но быстро спешился и убедился, что его пальто снова прикрыло его крылья, прежде чем они отправились в магазин. Они шли молча, взгляд Торна скользил по всему и каждому, мимо кого они проходили, впитывая все это. Когда Стефани свернула в бакалейную лавку, он последовал за ней и замер, его чувства были перегружены новыми видами и звуками.
В то время как он видел продуктовые магазины в кино, Торн никогда не был в них раньше. Это отличалось от того, что он видел на экране телевизора. Этот, с не более чем шестью или восемью короткими проходами, казался намного меньше, чем в фильмах, где были десятки очень длинных проходов. Здесь были и люди, и звуки, и некая атмосфера, которую не чувствуешь при просмотре фильмов. Он заметил, что были и запахи, и закрыл глаза, отделяя различные ароматы, атакующие его. Торн почувствовал запах фруктов, специй и…. мертвое мясо.
«Торн? Ты идешь?»
Открыв глаза, он огляделся и увидел, что Стефани с любопытством смотрит на него с середины первого прохода.
Кивнув, он двинулся вперед, его взгляд скользил
