Онлайн
библиотека книг
Книги онлайн » Научная фантастика » Чистилище - Геннадий Борисович Марченко

Шрифт:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 93
Перейти на страницу:
из всех административных зданий — скромная деревянная будка. Слышу, как принимающая сторона в лице хмурого сотрудника НКВД с майорскими петличками говорит начальнику нашего конвоя:

— Ладно, с покойником что-нибудь придумаем. Давай пока список, устроим перекличку.

Мы мёрзнем в своих лёгких бушлатиках, не предназначенных для такой погоды — на улице никак не меньше двадцати градусов мороза с лёгким ветерком, от которого моя щетина вокруг рта тут же покрывается ледяной изморозью. Хорошо хоть, кепка на голове имеется, у кого-то и того нет. Но даже поплясать на месте нельзя, приходится стоять по стойке смирно. У-у, садисты…

Меченым, как мне шепнул стоявший рядом Федька Клык, оказывается довольно неприятный на вид тип по фамилии Козьев. Вмятый в плоское лицо нос, глубоко посаженные, шарящие по сторонам маленькие глазки, кусочек левого уха отсутствует, белеющая нитка шрама на небритом подбородке, да ещё левая же щека чем-то обожжена, отсюда, наверное, и погоняло. Такой физиономией только детей пугать.

Рядом стоят три автозака. Опытный Клык шепчет, что в машинах так и поедем до Чибью[23] по наезженному зимнику, а это порядка пятисот километров.

— Сейчас река встала, лёд, а то бы на пароходе плыли, — добавляет Федька.

— Мы ж концы отдадим в этих автозаках.

— Не ссы, думаю, там буржуйки стоят. Сами же конвойные не дураки себе жопы морозить…

Перекличка закончена. Все на месте, включая покойного Петровича, которого майор спихивает на начальника станции, приземистого мужика в унтах, овчинном тулупе и, несмотря на мороз, фуражке на голове. Тот, выслушивая указания, обречённо кивает и козыряет. Затем подзывает двух пришедших с ним путейцев и показывает на завёрнутое в мешковину тело. Те хватают покойного за руки, перекладывают на санки и увозят куда-то за деревянное здание вокзала. Прощай, Петрович, земля тебе пухом!

— Так, граждане уголовники, троцкисты и прочая недобитая шваль, — констатирует майор, — слушаем меня внимательно, два раза повторять не буду. Сейчас перемещаемся в автозаки, ведём себя смирно, услышу какой шум не по делу — выведу весь автозак на мороз, раздену до подштанников и заставлю бежать за машиной на своих двоих до самого лагеря. Вопросы есть?

Вопросов ни у кого нет. Видно было, что начальник конвоя не большой любитель шутить. Майор дал команду, и новые конвойные — такие же разномастные, как и прежние, — принялись по одному загонять нас в автозаки. Которые, на наше счастье, и в самом деле отапливались буржуйками, и то больше создававшими иллюзию тепла. Наш этап — около полусотни человек, так что мы более-менее комфортно разместились по трём автозакам, если тряскую езду в холодной клетке вообще можно называть комфортной. Я по-прежнему держался с одесситами, хотя к нам затесались двое столичных. По виду — чистые политические, на уголовников совершенно не смахивали, вели себя смирно, тихо зажавшись в углу.

Получив каждый сухпаёк на два дня пути, тут же принимаемся грызть чуть подсоленные сухари. Я своё сало ещё в дороге схомячил, правда не один. Посчитал, что буду выглядеть как буржуй-единоличник, тем более что и другие, у кого что было, честно выставляли на общий стол. Нам этого шматка хватило один раз похавать всем пятнадцати зэкам, включая чушка Витю, которого я пожалел.

Со скуки кто-то затянул «Чёрного ворона». Остальные подхватили. Правда, когда хор стал слишком громким, приоткрылось окошко, в котором показалась физиономия конвойного.

— Хорош орать, черти, покемарить не даёте.

Замолчали. Кто-то по примеру конвоира тоже решил прикорнуть, насколько это было возможно в сидячем положении. А меня потянуло на блатную лирику, и я вполголоса начал петь «Гоп-стоп» из репертуара раннего Розенбаума. Народу понравилось, попросили исполнить ещё. В общем, развлекали себя, как могли.

Утром небольшой караван остановился на окраине Сыктывкара, нам разрешили выйти и оправиться. Делать это на виду у конвойных и рычащих псин было не очень-то и приятно, но выбора не оставалось. Тем более я уже находился в таком состоянии, когда всё было по барабану. Хотелось уже куда-нибудь наконец приехать и нормально выспаться. Здесь же машины дозаправились, и последний рывок — к нашему 1-му отдельному лагерному пункту в посёлке Чибью, стоявшему на одноимённой реке.

К лагерю подъехали в метель, хорошо хоть, дорогу не успело замести, иначе хрен его знает, на сколько застряли бы. В нашем автозаке я видел лопату. Наверное, и в двух других тоже имеется шанцевый инструмент, и тоже, скорее всего, в единственном экземпляре. Но что такое три штыковые лопаты против метровых сугробов на протяжении нескольких километров! Мы бы точно сдохли, не исключено, вместе с конвоем, потому что подмога неизвестно когда появилась бы, возможно, что и покрышки к тому времени стопили бы в костре в попытке хоть как-то согреться. Вспомнилась песня Высоцкого «Кругом пятьсот», ну точно была бы наша ситуация.

— Выходим строимся, — перекрывая метель, кричат конвойные.

Подняв воротники, пряча лицо от ледяного ветра и колючих снежных игл, стоим нестройной шеренгой и кричим: «Здесь!», услышав свою фамилию. Снова, как странно, всё совпадает, никого в пути не потеряли. Тут вперёд вышел невысокий круглолицый человек в круглых очках без оправы. Он не кричал, как перед ним начальник конвоя, но нам при этом его было прекрасно слышно.

— Я — начальник лагеря Яков Моисеевич Мороз. Рад приветствовать пополнение, надеюсь, сработаемся. Если среди вас есть специалисты нефтяного и угольного промысла — шаг вперёд…

Вот уж не знал, что в Коми нефть добывали. В моё время нефтепромысел был развит в Татарстане и Сибири, на Крайнем Севере… Но, видно, сейчас и тут есть что качать.

— Нет специалистов? — продолжил Мороз. — Что ж, позже выясним, кто из вас на что годен, или будете трудиться на общих основаниях. Сейчас отмоетесь в бане, поужинаете и будете размещены по баракам. Прожарить одежду, к сожалению, пока нет возможности, поскольку вам нужно в чём-то ходить, но скоро обещают с Большой земли подвезти бушлаты, ватные штаны и прочие нужные на севере вещи, тогда и займёмся вплотную вашей гигиеной. В случае возникновения каких-то проблем все вопросы — к вашему начальнику отряда. Вот он, капитан госбезопасности Северцев Андрей Петрович, прошу любить и жаловать. Он вам теперь и за мать, и за отца, и за Господа Бога. И запомните: органы не только карают, но и дают возможность искупить свою вину. Надеюсь, что, отсидев положенный срок, вы выйдете из стен нашего лагеря совершенно другими людьми.

Ого, тут и баня имеется! Это здорово воодушевило этапников, которые уже все исчесались из-за вездесущих клопов.

Мороз между тем повернулся к Северцеву, что-то негромко ему сказал, и тот

1 ... 46 47 48 49 50 51 52 53 54 ... 93
Перейти на страницу: