– Тебе не все равно? – император пристально наблюдал за тем, как она пытается взять себя в руки и совладать со своими эмоциями.

– Нет.

– Как же родные земли? Милрадия?

– Она чужая. И всегда была чужой. Одаренных выкидывают в долину чуть ли не рождения…

– Потому что ваши силы мешают пологу. Вы должны быть снаружи защитного контура, а не внутри.

– Но снаружи они обрекали нас на смерть.

– Мне жаль.

– Вы действительно заберете остальных? – с надеждой спросила Ким.

– Заберем. Сделаем все возможное, чтобы забрать. В Андракисе магия высоко ценится, и жителям долины будут рады.

– Спасибо, – она украдкой смахнула непрошенную слезу, – я пойду. Мне и правда надо в лазарет. Там моя подруга.

– Идем. Я провожу тебя.

– Не надо, – ей было неудобно. Шутка ли сам император вызвался проводить.

– Идем, – усмехнулся он, – Хасс не простит, если его исерри сгинет в недрах моего замка.

– Кто такая иссери?

– Это та, ради кого кхассер живет. Это и есть его жизнь.

Эпилог

Следующим утром они отправились в Мол-Хейм. Солнце едва расписало багрянцем линию горизонта, когда грациозный крылатый зверь плавно сорвался с площадки самой высокой башни города и устремился на восток. На его спине сидела маленькая хрупкая девушка, и ее глаза, сияли как два изумруда.

Ей нравилось летать. Нравилось чувствовать, как под ней плавно двигается сильное звериное тело, как сокращаются огромные крылья, делая очередной взмах. Нравилось обнимать его косматую гриву.

Крохотные домики и тонкие змейки дорог посреди бескрайней зелени полей, извилистая лента реки Сомны, темные пики предгорья – все это проносилось далеко внизу. Но, как ни странно, она совсем не боялась упасть. Потому что он был рядом с ней.

С прошлой зимы ее жизнь так сильно поменялась, что все остальное уже смазалось в памяти, превращаясь в унылое серое пятно. Монастырь, чьи древние стены хранили зловещие тайны, вечное недоедание, серые одежды и постные лица окружающих. Старая йена, казавшаяся самой отзывчивой и надежной. Ее теплая материнская улыбка и ласковые руки. Воспитанницы, которые каждый год доверчиво спускались в подвалы обителей, искренне веря, что так они спасаются от кровавых завоевателей Андракиса…

Все это казалось таким далеким и призрачным, словно ночной сон, который ускользает и растворяется, стоит только открыть глаза.

На смену прошлому пришла совсем другая реальность, жестокая и злая с одной стороны, но полная новой надежды с другой.

Ким и сама изменилась. Нет, она не превратилась в решительного воина или сильнейшую целительницу, способную поднять на ноги безнадежного больного. Напротив, после того, как связь между кхассером и ней закрепилась, она могла лечить только его. Зато она поняла, что ради тех, кого любишь, не страшно пожертвовать и жизнью. Научилась прощать и внимательно слушать. А самое главное – научилась верить тому, что говорит сердце.

Манила осталась в Андере. Ее состояние по-прежнему было плачевным, и придворный целитель погрузил ее в глубокий сон, чтобы замедлить распространение белого яда по организму. Они искали пути спасения, и оставалось только надеяться, что рано или поздно им улыбнется удача.

Дорога до владений Хасса заняла несколько дней. Он не торопился. Делал привалы там, где было особенно красиво, и с удовольствием показывал Ким самые интересные места Андракиса. Они ночевали на поляне, залитой лунным светом, купались у водопадов, где миллионы брызг играли радугой в солнечных лучах, а вода была такая прозрачная, что можно было увидеть противоположный берег. Пролетели по ущелью Кхассеров. Узкая река, зажатая между высоких скалистых берегов, ярилась, пенилась и грохотала, а над ней, высеченные прямо в камне, скалили пасти все семь кхассеров.

Останавливались они и в медовом лесу, где ягоды были настолько крупными и сладкими, что невозможно было оторваться. Ким набирала полные горсти сочной малины и отправляла в рот, жмурясь от удовольствия, а Хасс в этот момент наблюдал за ней и задерживал дыхание, до сих пор не веря, что все это происходит с ним. Ведь отправляясь прошлой зимой в долину, он и представить не мог, что встретит бродяжку, без которой потом не сможет жить. Она заставляла его сердце сжиматься от счастья несмотря на то, что над Андракисом сгущались тучи.

Черного песка в часах Вечности становилось все меньше, время стремительно ускользало, оставляя за собой лишь горький пепел. А впереди поджидали нескончаемые трудности.

Рой, который никуда не делся, а просто затих до следующего сопряжения. Милрадия, правитель которой рвал и метал из-за того, что плененному кхассеру удалось сбежать. Стычки с соседними государствами, жадно посматривающими на богатства Андракиса.

Надо было готовиться к переходу. Хасс мог подробно объяснить, как почувствовать свой Сеп-Хатти, как его подчинить, но он ничего не мог сделать с тем запасом сил, которые были в распоряжении у остальных. У них не было иссери, дарующей силу. И, увы, одного камня мало, что помочь всем кхассерам, даже если этот камень первородный и являлся основой всего. Должен был быть другой способ, и над его поисками бились сильнейшие оракулы Андера, воодушевленные новостями, которые он принес.

Да, их ждали сложные времена, но сейчас, скользя над хрустальной гладью Верхнего озера, Хасс был счастлив.

К концу седьмого дня они добрались до Мол-Хейма, утопающего в тяжелом густом тумане. Хасс пролетел высоко над городом, чьи темные башни казались призрачными великанами, выглядывающими из белесой мглы, и начал постепенно опускаться. А тем временем Ким до рези в глазах всматривалась вниз, пытаясь хоть что-то разглядеть. Ей почудилось, что все вокруг застыло: и звуки, и дуновение ветра, и даже движения кхассера казались медленными и надрывными, будто ему приходилось продираться сквозь сонное покрывало.

Но когда они опустились ниже, Ким не смогла сдержать восхищенного всхлипа, потому что город раскрылся перед ней во всей своей суровой красе.

Мол-Хейм не был похож на Андер или Асоллу. Он был другим. Спокойный и сдержанный, как и его хозяин, он покорил ее с первого взгляда. Ким моментально влюбилась в улицы, мощеные темным камнем, в узкие окна и крики морских чаек, в ту особую атмосферу, которая с каждым вздохом все больше наполняла легкие.

Хасс не полетел к родовому замку, вместо этого сразу свернул в сторону храма и приземлился на верхних ступенях, перед высокими дверями.

Навстречу им вышел верховный жрец Дорхан и склонил голову в почтительном поклоне:

– Хозяин, с возвращением.

Кинт кивнул, опустил крыло, позволяя Ким спуститься со своей спины, потом обернулся. Тем временем жрец с нескрываемым интересом смотрел на нее:

– Это та самая девушка?

– Да.

Еще один