растерялся — ему никто не отдавал приказы, о нем вообще будто забыли — ир Гролсу и так хватало забот, он сейчас успокаивал лошадей, дотрагиваясь до каждого животного, а применение дара, как парень знал по себе, требует немалых усилий. Сам же он сейчас являлся неконвентной боевой единицей и, немного подумав, решительно пошел за Гурнсом, здесь же и без него справятся — дэум Тэррно ведь рассказывал, что тварь бродила вокруг да около и не решалась подойти к людям, защищенным светом Сидуса и молитвами.

— Тьху, так ты с нами решил пойти? — дернулась от испуга спина замыкавшего отряд Шангора перед тем как он обернулся на звук шагов Кальвадоса.

— Ну да, еще одно ружье вам точно не помешает.

Повернув на улочку, отряд рассредоточился вдоль заборов, фонари притушили на самый минимум, так чтоб не упасть в темноте. Гурнс послал вперед своего сержанта. Гаэнаро являлся выходцем и как у многих иномирных у него развился особый дар. В нынешней ситуации даже не самое отличное «ночное зрение» пришлось весьма кстати. И если патрульные Триззумского отдела в курсе присутствия демона и примерно знали, где он может находиться, то хташ, возможно, не догадывался о том, что в его сторону направляется отряд с не очень добрыми для него намерениями.

Пройдя три двора, Гурнс отдал приказ остановиться. Прислушались, пару минут было так тихо, что можно услышать стук сердца, вой ветра поверх крыш домов да скулеж брошенной во дворе позади собаки. Во втором от них дворе что-то скрипнуло, а потом будто пара некрупных камней обвалилось со стены. Десятник дал знак двигаться дальше. Передвигались с еще большей осторожностью, но совсем избавиться от сопровождающих движение отряда звуков не получалось: скрип сапогов по подмерзшей земле, легкое лязганье снаряжения.

Ворота во двор оказались полуоткрыты. «Заходи — не хочу», — как подумал Кальвадос. И хоть он прекрасно понимал, что это жители дома в безумстве или в спешке удрать попросту не прикрыли дверь, но не отпускало чувство, что это приглашение в западню.

Пара человек осталась у противоположного забора, остальные стали по обе стороны от ворот, Гаэнаро же аккуратно заглянул во двор. Гномьи очки Кальвадоса, конечно, тоже вполне могли позволить рассмотреть подворье, но приобретенный дар все же получше изобретений.

— Ну что, рогатый там или как? — не выдержав неизвестности, Варлик несильно дернул рукав сержанта и хриплым шепотом поинтересовался об обстановке.

— Ш-ш-ш, не видно его, так что заходим, но аккуратно... — и Гаэнаро первым зашел во двор.

Хозяин дома явно в бедняках не ходил: свой колодец, обложенный камнем посреди двора, сейчас раскуроченный и обвалившийся, даже сарай для скотины выглядел прилично — ровные доски, низ, обложенный камнем, но крыша провалена вовнутрь — словно что-то тяжелое сверху прыгнуло. Да что уж тут говорить, если для удобства домочадцев и дорожки камнем выложены! Хомутки, конечно, не в голой степи расположены, но и каменного карьера поблизости нет. Так, то тут, то там добывают немного, и поэтому камень дороже леса обходился в этой местности.

— Вот зараза!.. — прошипел Кальвадос, больно запнувшись за вывороченный из дорожки камень. Наклонившись ниже, при тусклом свете лампы он рассмотрел четкие следы огромных когтистых лап на земле подворья.

Осмотрев двор, попытавшись заглянуть в колодец (тварь, конечно, большая — не влезла б, но мало ли?), часть патрульных крадучись приблизилась ко входу в дом, дверь отсутствовала напрочь, вырванная с куском косяка. Другие пошли осматривать сарай и прочие хозяйственные постройки. Дверь сарая никак не поддавалась и, решив лишний раз не шуметь, ее оставили в покое. Доглис, худой и ловкий мужик из выделенных Окризом людей, при помощи сослуживцев взобрался по стене на кусок крыши сарая, благо она была не высокой. Заглянув в образовавшуюся дыру, он чуть не вихрем слетел оттуда: лицо бледное, глаза выпучены.

— Что, тварь там? — первым тихо спросил Кальвадос.

— Не, там другое... будто скотобойня, корову разодрал, а может и не одну, — собравшись, все же ответил Доглис. — Идем дальше, он оставил нам в сарае только ошметки под обломками крыши.

Тем временем Гурнс уже повел свою часть отряда в дом, оттуда периодически доносилась ругань и прочий шум. Так как людей в доме и так хватало, они остались на улице. Привалившись к стене, Кальвадос уселся на ступеньку крыльца, перехватив поудобнее ружье. Как же хорошо, что в загашниках оружейной в Каньи где-то нашлись патроны с наполнителем из измельченной фламмы. Гюнкар их еще освятил на всякий случай. Писарь, правда, не служитель Единого, но много ума и высокого сана не требовалось для использования очищенной кристаллами воды.

«Хорошо бы, конечно, чтоб эти патроны не пригодились», — думал молодой патрульный, в ожидании осматривая высвеченный светом фонарей двор. Судя по звукам, доносившимся из дома, там ничего не представляло опасности, и он уж начал думать, что хташ ушел. Вот только с тех пор, как они зашли в этот двор, холодок на затылке не отступал, да и Зонтик подозрительно замер в кармане. Как бы не к беде это...

Ожидание угнетало, оставшиеся на улице заметно нервничали, многие выбрали себе такое место наблюдения, чтоб спина оставалась прикрытой, но это никак не избавляло от тревожно бегающих по коже мурашек. Наконец, послышались шаги, и на крыльцо вышел Гурнс, за ним показались остальные.

— Пять трупов и пусто, демон их не трогал, все человеческих рук дело. И да, вот нашли, — протянул Гурнс Кальвадосу то ли косточку, то ли камушек на нитке.

— Твою ж мать... — начал ругаться парень, понимая, что это означает. Сидя на ступенях, он как раз смотрел на десятника снизу вверх и протянул уже руку, чтоб забрать вещь, как заметил, что с крыши крыльца посыпалась пыль и еще какой-то мусор, а в нагрудном