(“Гусли”, 325) '

. В противоположность многим светским поэтам, у Проханова в сердце живёт не туманная мечта о неведомых небесах, но светлая, ясная уверенность относительно мира грядущего. Она побуждает его ставить каждому ближнему серьёзный неотложный вопрос;

“Где будешь вечность проводить?...

Уж многие к Христу пришли, Оставили греху служить И рай небес в удел нашли;

Где будешь вечность проводить?” (“Песни Христианина”, 5)

* * *

В последний раз Марцинковский виделся с Прохановым летом 1935 года, месяца за полтора до его кончины.

“Мы беседовали в горах Гарца, в Вернигороде, — пишет он, — потом в Берлине. Вместе служили словом рус-ким и немецким слушателям. Иван Степанович страдал от серьёзных недомоганий в переутомлённом организме, и, считаясь с возможностью скорой смерти, обсуждал со мной перспективы продолжения дела его жизни после того, как его не станет. Стоя у решётки сада в Шарлоттенбурге перед началом очередного собрания в зале на Грюнштрассе, мы беседовали о будущем евангельского движения”.

Марцинковский возражал против чрезмерной организационной работы, которой Проханов загрузил себя, напоминая, что и переутомление его вызывается бесконечной перепиской и личным участием в работе множества общин; кроме того, его возражение вызвала и перспектива централизации.

“Разве единство духа не может быть достигнуто без формального внешнего объединения?” — спрашивал он, приводя в пример строй так называемых “свободных братьев”.

“Что ж? И у этих братев есть свой порядок, — отвечал Иван Степанович. — И хорошо было бы нам всем быть вместе. Нужно избегать обеих крайностей: единства без свободы и свободы без единства. Идеал церкви — единство и свобода...”

“Я покидал Берлин утром, уезжая в Польщу, — про должает Марцинковский. — Уже собирался на вокзал. Вдруг меня вызывают к телефону. Говорит Иван Степанович. Просит передать привет верующим в Польше. На какую-то мою шутку разражается смехом, таким громким, что его слышат мои друзья в соседней комнате. Этот детски-радостный заразительный смех — последнее, что я слышал от него. Он до сих пор звучит в моих ушах.”

* * *

“Работники умирают — Церковь Христова живет!”

Так пишет Проханов в своём духовном завещании. Но, в сущности, и работники, отошедшие в мир иной, продолжают действовать в Церкви Христа. Это в известном смысле можно сказать и об И. С. Ибо его заветы и славословия по-прежнему живут в созданных им духовных песнях, которые воспеваются тысячами уст.

“От города к городу, от села к селу, от деревни к деревне, от хутора к хутору, от человека к человеку несите евангельскую весть”, — так призывал Проханов. Не случайно — один из многих его заветов — это завет о любви к погибающим:

“Людям блуждающим Путь укажите, Близких к паденью держите рукой!

Всем погибающим Правду скажите, Вновь пробудите Уснувших душой”

(“Гусли”, 350)

А кто из любящих Господа не знает этого его завета, обращенного ко всем — верующим и неверующим, к обретшим и ищущим — этого призыва преклониться перед Божественным Страдальцем:

“Взойдем на Голгофу, мой брат!

Там посланный Богом Мессия распят. О правде святой проповедывал Он, Больных исцелял, а теперь Онжазнён... Падём перед Ним!”

(“Гусли”, 39).

Свои заметки, написанные вскоре после смерти Проханова, его друг и брат В. Ф. Марцинковский заканчивает так:

“У свежей могилы ,скрывшей на время его милое доброе лицо, мы воспоём его же словами:

“Ты почиваешь, брат, спокоен, тих!

Ты не проснешься для трудов земных, И бури жизни сон твой не смутят, Спокойной ночи, брат!

До дня, когда украшенный венцом, Дарованным Спасителем Христом, Ты будешь обновлён и чист и свят, Спокойной ночи, брат!

До дня, когда с ветвями пальм в руках Мы встретим Господа на небесах И встретимся с тобой у вечных врат, Спокойной ночи, брат!”

(“Гусли”, 476)

Послание И. С. Проханова

ПОСЛАНИЕ МОИМ СОВРЕМЕННИКАМ-ХРИСТИАНАМ

“В годы, прошедшие после 1-ой Мировой войны, Земля переживает большую трагедию: война эта вылилась в беспримерную борьбу между народами и классами, в великие революции, реками крови разлившиеся по всем закоулкам мира, в экономическую депрессию и массовую безработицу, приведшие к голодной смерти множество мужчин, женщин и детей.

Под влиянием этих бедствий многие мыслители сделались пессимистами. Они говорят, что культура и все достижения человечства стремительно приближаются к гибели. Один из них, известный учёный Шпенглер, написал книгу под названием “Разрушение западной цивилизации близится”.

Сегодня интеллектуальное и духовное состояние большинства людей определяется настроением повсеместно и повседневно нарастающего пессимизма. Корни его следует, очевидно, искать в прошлом, как последствия — в будущем.

Моя биография “В котле России” — это описание жизни, которой не коснулось разлагающее влияние пессимизма, которая была прожита оптимистически — под сильной и милосердной рукой Того, Кто сказал: “Мужайтесь. Я победил мир” (Ев. от Иоанна 16,33). Известно, что Его собственная земная жизнь, как и учение Его пронизаны христианским оптимизмом: “Любящим Бога всё содействует ко благу” (Римлянам 8,28).

Почти всю свою жизнь я прожил в России, стране, которая много выстрадала на протяжении своей истории. Немало претерпел русский народ в прошлом, в царское время, однако, революция принесла ему переживания гораздо большие. Но моя жизнь, человека, родившегося там во второй половине прошлого столетия, была до того дня, как я оставил страну, исполнена пламенного и сердечного оптимизма. И это несмотря на то, что повсюду я сталкивался с проявлениями пессимизма... Я объясняю это моей постоянной устремлённостью от мрака к свету к той оптимистической вере, обрести которую можно только в христианстве.

Если бы я имел возможность говорить по радио, то обратился бы к людям во всём мире с такими словами: “Будьте оптимистами, а не пессимистами. Пессимизм делает вас слабыми. А оптимизм даст силы для преодоления трудностей, с которыми неизбежно сопряжено существование в этом мире. Путь к оптимизму — это Христос! И в этом моё послание Миру.

Несчастье состоит в том, что сегодня пессимизм проникает даже в среду верующих христиан, и явление это представляется мне противоестественным. Ведь учение Христа пронизано оптимизмом, как чистый кристалл — светом. Как же может быть пессимистом Его ученик ? Неправдоподобно, но факт. На своём жизненном пути немало встречал я таких христиан, которые сквозь тёмные очки видели будущее мира и христианства, всего человеческого рода, его культуры и научных достижений. Эти обманывавшиеся люди постоянно выглядели озабоченными. Как хочется мне сказать им: “Вы плохо понимаете Иисуса Христа, Который говорил : “Могут ли печалиться сыны чертога брачного, пока с ними жених?” (Ев. от Матфея 9,15). А ещё Он говорил: “Сие