— Да, господа, — заговорил Умедзу, — потребуются решительные меры. Опыт борьбы Германии на оккупированной территории подсказывает, что мы должны быть безжалостны. Империя стоит на грани великих, предначертанных небом событий. А сейчас необходимо использовать все меры для подрыва воинского духа и боеспособности Красной Армии. Необходимо, полковник Хасимото, активизировать также действия русских эмигрантов. Не скупитесь на инциденты…

3

Весть о прибытии в Харбин полковника Хасимото, официально — начальника военной миссии, а фактически — главы особого отделения диверсионно-разведывательной службы Квантунской армии, собрала в особняк генерала Карцева белогвардейских офицеров — непосредственных руководителей диверсионной и агентурной служб.

Бывший командир особого карательного отряда ротмистр Карцев бежал из Сибири в 1920 году, когда окончательно понял, что бита ставка не только на Семенова, но и на Японию. Имущество его было тогда невелико, но с приходом в Харбин японцев он быстро приобрел особняк, загородную дачу и лошадей. В 1938 году главком белоэмигрантского центра Кислицын произвел его в чин генерала, а харбинская японская военная миссия назначила начальником штаба «русских отрядов».

Последним на совещание явился князь Долгополов, руководитель «Высшего технического училища русско-японской ассоциации», готовящего диверсантов, разведчиков и шпионов. Князь небрежно сунул швейцару шубу, трость и шляпу, задержался у трюмо. Причесав щеткой жидкие волосы, он скользнул внимательным взглядом по своему продолговатому, матово-бледному лицу и недовольно скривил тонкие губы.

В приемной Карцева он отвесил общий поклон, прищелкнув каблуками, и направился к шахматному столику, за которым сидели грузный, с большой седой головой Карцев и его помощник полковник Ермилов. Долгополов почтительно приветствовал старика и приятельски кивнул Ермилову.

— Князь, — обратился к нему Карцев, — вы что же вчера не пожаловали к нам?

— Нездоровилось, ваше превосходительство, — неуверенно ответил Долгополов.

— Вернее, — пряча улыбку в усах, изрек начальник штаба, — не хотели изменить своему девизу: вино, женщины и карты, — и он неожиданно рассмеялся.

Подошедший слуга что-то тихо доложил ему.

— Простите, господа! — Карцев быстро встал и вышел.

— Где пропадал? — спросил Долгополов, подсаживаясь к Ермилову.

— В Новоселовке. Изучал Сабуровское направление.

— Что-то долго!

— Был под арестом восемь дней у майора Танака, — усмехнулся Ермилов.

Мерзавцы! — уже зло бросил он.

— Вы когда-нибудь допрыгаетесь, — поморщился Долгополов. — Будьте повежливее с ними: мы — моськи, а они…

Ермилов сердито взглянул на князя.

— Ну, знаешь, князь, русские… — начал он.

В это время открылась дверь. В приемную в сопровождении Кислицына и Карцева вошел полковник Хасимото. Он небрежно поклонился.

— Господа! — быстро заговорил начальник штаба. — По приказу господина Хасимото я просил вас прибыть для практического решения некоторых вопросов. Исторические события вызывают необходимость более активных…

— Не нужно предисловий, — нетерпеливо перебил его на хорошем русском языке Хасимото. — Ось истории — это Япония. Пока мы делаем историю только на юге, против волков. Но северный тигр не должен чувствовать себя спокойно, ему необходимо наносить систематические раны, чтобы он не успевал их зализывать. Нужно, чтобы взлетали на воздух туннели, мосты, склады, заводы. Вас не должна удивлять моя откровенность, она вызвана необходимостью дать вам понять размеры тайной войны против Советов.

— О, боже! — воскликнул Карцев. — Мы готовы взорвать все от Читы до Владивостока. Пожалуйста! Приложим все усилия. Приказывайте! Пошлем сто… пятьсот человек. Нужные люди найдутся… Но в чем же задержка? Большевистская армия сейчас деморализована, стратегические резервы иссякли, оперативные — брошены на Западный фронт. Малочисленный заслон перед армией божественного микадо не может оказать серьезного сопротивления. Упустить такой момент — это наполовину проиграть…

У сидевшего рядом с начальником штаба Кислицына от нервного возбуждения выступили на лице пятна, глаза лихорадочно заблестели. Он не раз говорил себе то же самое, что сказал сейчас его ближайший помощник этому надутому японцу… Впрочем, вмешиваться генерал счел неосторожным. Лучше помолчать.

Хасимото недовольно взглянул на Карцева:

— Вы, господин Карцев, потеряли ориентировку в мировой политике. Кроме России, есть Америка и наполовину существует Англия, которым мысль об Азиатском материке не чужда. Как говорится, всякому овощу — свое время. Вы знаете, что успех может принести только неожиданный удар в сочетании…

— Вот именно! Мы это знаем, — не выдержал Ермилов. — А посему, можно перейти прямо к делу.

Хасимото недобрым взглядом сверкнул на Ермилова.

— Когда ваше командование, господин Хасимото, считает целесообразным начать эти операции? — громко спросил Долгополов, чтобы разрядить напряженную паузу.

— Технические подробности обсудите с господином Карцевым, — ответил Хасимото. — Он будет иметь мои указания. Что вами предпринято за эти дни, господин Карцев?

— Высланы оперативные группы в Уссурийск, Хабаровск, Благовещенск, — доложил Карцев. — Всего направлено… — Он подумал и назвал общее количество переброшенных через границу шпионов и диверсантов. — Основная задача группы — найти свободный доступ к важнейшим сооружениям Восточносибирской железной дороги и к крупным промышленным сооружениям, организовать надежную разведку и расшатать большевистскую армию на Востоке…

Хасимото поморщился:

— Мне кажется, господин Карцев, вы слишком увлеклись. Я, конечно, учитываю и ценю фактор особых акций. Но одно дело — хотеть, другое — иметь. При оценке противника нужно отдавать ему должное. Давайте лучше говорить о более реальных вещах. Скажите, сколько есть у вас прочно осевших агентов в основных центрах Советов?

Карцев начал перечислять на память цифры, но пристальный взгляд Хасимото его смутил, и он совсем тихо посетовал:

— Правда, с некоторыми из них связь потеряна. Отдельные пошли по пути предательства и выдали себя красным властям. С этими я рассчитаюсь… Резидентов, преданных и прошедших выучку, пока мало.

— Вот с этого нужно и начинать, — резко прервал его Хасимото. — Нужно не мечтать, господин генерал, а действовать. Дей-ство-о-вать! — Его голос стал гневным. — В противном случае история может окончательно вышвырнуть вас за борт. Для вас должен быть поучительным урок 1920 года. Мы дали тогда вашему атаману оружие, деньги, предоставили власть, но он не оправдал наших надежд. Сейчас можно превосходно обойтись и без вас. Только из снисхождения мы помогаем вам. Или вы оцените это или…

4

Генерал-лейтенант Савельев, облокотившись о край стола, скользил взглядом по лежавшей перед ним карте.

— Да-а! — тяжело выдохнул он. — Задача!

Отправка под Москву дивизии оголила, хотя и на второстепенном направлении, целый участок обороны. Командарм не считал целесообразным направлять в полки первой линии пополнение, поступившее из строительных батальонов, с полигонов и из рабочих команд. Пока позволяла обстановка, его надо было держать в резерве и обучать. Ничего другого не оставалось, как «растягивать» соединения и части по фронту.

— Какую дивизию отдали! — проговорил начальник артиллерии Николаенко, меряя комнату беспокойными шагами. — А артиллеристы там какие были! Ай-яй-яй! Если возьмут еще — от армии ничего