— Ты тоже это видишь? — прошептал Максим, наклоняясь к Антону. — Он живой!

— Это просто камень, Макс, — Антон попытался скрыть удивление. — Нефрит такой, он тепло хорошо проводит…

— Нет, Антон, это не просто камень, — голос Максима звучал со смехом и одновременно торжественно. — Это знак! Судьба даёт тебе шанс, брат!

Антон хотел было возразить, но вдруг он поднёс дракончика к уху, словно бы прислушиваясь.

И услышал голос. Тихий, шелестящий, словно шорох крыльев ночной бабочки.

— Не бойся… я помогу тебе… верь мне…

Антон резко отдёрнул руку, будто обжёгся.

— Ты слышал? — прошептал он, испуганно озираясь по сторонам.

— Что? — Максим с недоумением смотрел на друга.

— Голос… он… он говорил со мной!

На лице Максима медленно расплылась улыбка. Не простая улыбка — лукавая, хитрая, как у того самого старика в лавчонке.

— Я же говорил, — прошептал он, похлопав Антона по плечу. — В Сеуле возможно всё. Добро пожаловать в мир волшебства, брат!

Антон стоял посреди шумного рынка, сжимая в руке нефритового дракончика, и чувствовал, как реальность вокруг него стремительно трещит по швам.

— Макс, я не шучу! — проговорил он, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Я действительно слышал голос! Он сказал…

— Сказал, что ты избранный, и тебе предназначено спасти мир с помощью древнего пророчества и волшебного посоха? — Максим театрально прижал руку ко лбу и закатил глаза.

— Да нет же! — Антон почувствовал, как к горлу подкатывает раздражение. — Он сказал… что-то вроде «Не бойся, я помогу тебе».

— Ага, знакомая история! — не унимался Максим. — Обычно после таких фраз люди резко начинают видеть зелёных человечков и скупать фольгу для шляп. Слушай, ты это… только не говори никому, а то нас еще в корейскую психушку запрут изучать влияние острой пищи на мозг европейца!

Антон нахмурился. Легко шутить, когда у тебя в кармане не живет говорящий дракончик!

— Это не смешно, Макс, — пробормотал он, пряча дракончика обратно в карман. — Может, у меня и правда галлюцинации после твоего кимчи…

— Да какие галлюцинации, брат! — Максим похлопал его по плечу. — Это у тебя просто переизбыток впечатлений! Новый город, новые знакомства, новые возможности… Вот подсознание и играет с тобой в игры. Не волнуйся, пройдёт!

Он повёл Антона дальше по узкой улочке, лавируя между лотками с сувенирами и уличными музыкантами. Максим что-то бубнил про то, что с Антоном лучше не шутить шутки, а то его друг слишком легко поддается волнению.

Антон шёл молча, прислушиваясь к собственным ощущениям. Голос дракончика он больше не слышал, но ощущение того, что он не один, что за ним наблюдают, не покидало его.

— А может, ты прав, — неожиданно для себя согласился он с Максимом. — Может, это и правда просто… стресс.

— Конечно, стресс! — с готовностью подтвердил Максим. — Тебе просто нужно отвлечься, расслабиться, окунуться в атмосферу настоящего Сеула! Вот увидишь, через пару дней ты и не вспомнишь про этих своих драконов. Но старика Ли обижать нельзя. Он подарил тебе талисманчик. Так будь добр, возьми и скажи: «Спасибо».

Он остановился перед лотком, на котором красовались горы разноцветных сладостей: мармелад в виде рыбок, леденцы на палочке в форме цветов, печенье с предсказаниями.

— Давай, угощайся! — Максим протянул Антону пакет с какими-то жевательными конфетками. — Это хангва — наше всё! Съешь одну — и все проблемы покажутся пустяком!

Антон с сомнением посмотрел на конфеты, которые ему предлагал Максим. Они напоминали ему пластилин сомнительной съедобности.

— Ты серьёзно? — спросил он, с опаской разглядывая ярко-красные и зелёные кусочки непонятной субстанции. — После вчерашнего кимчи я боюсь пробовать что-либо ярче серого цвета!

— Ну, как знаешь, — Максим с аппетитом запихнул себе в рот горсть конфет. — А я предупреждал: кто не рискует, тот…

Он не успел договорить. Из его кармана раздался тихий, но отчётливый голос:

— Зря отказался, хангва — вкусная…

Антон ошеломленно замер, боясь пошевелиться. Он не мог поверить своим ушам. Голос. Опять этот голос! Дракончик, мирно дремавший в его кармане, вновь подал голос, словно предупреждая его о чём-то.

Максим тем временем, не обращая внимания на оцепенение друга, продолжал уплетать конфеты, с шумом всасывая в себя воздух после очередной порции ттокпокки.

— Ты это… ты это слышал? — Антон схватил Максима за руку, пытаясь не кричать. — Он опять говорил! Сказал, что зря отказался, хангва — вкусная!

Максим, прерванный на полуслове, удивленно уставился на Антона. Его щёки, испачканные красной глазурью от конфет, напоминали боевую раскраску индейца.

— Кто говорил? — спросил он, с трудом прожевывая очередную порцию хангвы. — Ты про продавца сладостей? Так он мне и вчера говорил, что у него самая вкусная хангва в Сеуле. Но я-то знаю, что это не так! Самая вкусная — у нас в «OppaGo»!

— Да не про него! — Антон чуть ли не выкрикнул эти слова, притягивая к себе удивлённые взгляды прохожих. — Про дракончика! Который нефритовый! Он… он живой! И он говорит!

Максим от неожиданности даже перестал жевать. Он осмотрел Антона с ног до головы, затем прикоснулся тыльной стороной ладони к его лбу.

— Зря я шутканул про волшебство… Так, всё ясно, — протянул он с деланным спокойствием. — У тебя определенно жар. Это солнцепек, брат. Или передозировка экзотикой. Срочно нужно что-то предпринять!

— Но…

— Никаких «но»! — Максим решительно свернул с дороги и направился к небольшой аптеке, над которой красовалась вывеска с изображением зеленого креста и надписью на корейском, которая, судя по всему, означала «Здесь вас спасут от галлюцинаций и говорящих драконов».

— Вам плохо, господин? — встревоженно спросила аптекарша, миловидная девушка в белом халате, глядя на Антона огромными, как у