Шрифт:
Закладка:
Так, по мере того, как мятеж распространялся, генерал Батлер делал именно это. Он назвал это Операция «Голиаф». Он знал, что никакой враг на земле не мог противостоять американской огневой мощи. Все, что было необходимо, это убивать любого, кто сопротивлялся, и запугивать всех остальных, чтобы они сотрудничали с американцами.
В одном городе за другим в секторе ответственности 13‑й бронетанковой дивизии его войска систематически проводили операции по оцеплению района, поиску противника и зачистке местности. Собственные потери были невелики, потому что генерал перед вторжением в каждый город тщательно «подготавливал» его, используя авиацию и артиллерию, чтобы уничтожить любые вероятные цели. Затем его танки и БМП «Брэдли» прочесывали город. Он был уверен, что убил много плохих парней, благодаря такой огневой мощи. Он превращал города в кучу развалин, но их восстановление было проблемой уже других людей. Так или иначе, он по ротации должен был отправиться домой на следующей неделе. Тем временем Операция «Голиаф» должна была вычистить город Акабу.
Мохаммед жил в Акабе. Он был бедняком, как почти все в Акабе. Но его чайхана напротив мечети позволяла ему прокормить свою семью. Он даже смог накопить немного денег, чтобы когда-нибудь отправиться в хадж.
Когда несколько месяцев назад войска 13‑й бронетанковой дивизии впервые прошли через Акабу, Мохаммед просто наблюдал. Не было никаких боев, хвала Аллаху, но американские танки разрушили несколько дорог, раздавили коллекторы и водопроводные трубы, и даже уничтожили пару зданий. Американский офицер обещал, что они заплатят за нанесенный ущерб, но они так никогда этого и не сделали. Однако жизнь в значительной степени продолжалась как прежде. Теперь никто не собирал налоги, и это было хорошо. Какието иностранцы, не американцы, как думал Мохаммед, организовали больницу; им были рады. Электричество подавалось чаще, и это тоже было хорошо. Так или иначе, американцы скоро должны были уйти, по крайней мере, так они говорили.
Конечно, моджахеды теперь активно действовали в Акабе, как и повсюду. Главным образом они устанавливали бомбы на обочинах дорог, чтобы взрывать американские конвои со снабжением. Он видел, как горела американская машина после того, как ее подбили. Он чувствовал жалость к американским солдатам в горящем грузовике. Они были чьими-то сыновьями, думал он. Война — это плохо для всех.
Когда ночью началась бомбежка, Мохаммед не понимал, что происходило. Мощные взрывы следовали один за другим. Он быстро вытащил свою семью из комнат над чайханой, где они жили, и перебежал с ними в мечеть через улицу. Он не знал, кто осуществлял бомбежку, но, возможно, они не будут бомбить мечеть.
На рассвете бомбежка прекратилась, и американские танки двигались по его улице. На сей раз они не просто проезжали мимо. Американские солдаты выбивали ногами двери каждого здания и обыскивали дома внутри. Американцы атаковали моджахедов. Он знал некоторых из моджахедов. Они были бедняками, как и он сам. У них было мало оружия. Американцы носили бронежилеты и шлемы. Их танки были огромными, и из дверей мечети он мог видеть их вертолеты наверху, стреляющие во всех на улицах. Мясники! Убийцы! Как люди могли поступать так?
Американский танк остановился около его чайханы. Внезапно два моджахеда, совсем мальчишки, выбежали из переулка у чайханы. У них был реактивный гранатомет, или РПГ. Прежде, чем они смогли выстрелить, пулеметы американцев скосили их. О, Аллах, какое ужасное зрелище! Затем танк повернул свою огромную пушку. Она выстрелила через его чайхану в переулок. Его бизнес и его дом были мгновенно разрушены. — Да проклянет их Аллах! Да проклянет их Аллах! — вопил Мохаммед. Меньше чем за минуту он потерял свой дом и свои средства к существованию.
Американские солдаты вошли в мечеть. Они не сняли свои ботинки, как требовал обычай, оскверняя этим святое место. Они кричали на языке, который Мохаммед не понимал. Его жена и дети были напуганы солдатами. В их шлемах, бронежилетах и темных очках они были похожи на джиннов, не на людей. Мохаммед утащил свою семью в угол и встал перед ними, готовый защитить их. Он был маленьким человеком и не имел никакого оружия, но его честь требовала, чтобы он защитил свою семью. Он не мог поступить иначе.
Три американских солдата подошли к нему, все еще крича. Он не знал, чего они хотели. Два из них внезапно схватили его и бросили на землю. Каждый наступил своим ботинком на голову Мохаммеда, чтобы он не дергался. Разгневанный ужасным оскорблением и унижением перед его семьей, Мохаммед боролся. Другой солдат ударил его ногой в пах, пока он лежал на земле. Блюя с болью, он видел, как американцы ощупывали его жену и дочку. Они что-то сделали и с его руками тоже. Он не знал что. Затем, без предупреждения или объяснения, они резко отпустили его и оставили его лежащим на земле, напуганным, избитым, оскорбленным и разгневанным.
А в штаб 13-й бронетанковой дивизии как раз прибыла замена генерала Батлера. Генерал-майор Монтгомери Форрест был приглашен генералом Батлером на совещание о ходе Операции «Голиаф».
— Вчера был еще один большой успех, — рассказывал генерал Батлер своему сменщику. — Мы умиротворили город Акабу, убив, по крайней мере, 300 моджахедов и захватив в плен 17. У нас уже выработался довольно хороший подход, как обращаться с этими местами, и я не думаю, что у вас будут какие-то проблемы, когда вы продолжите эту работу после моего отъезда.
В тот же день к Мохаммеду и его семье пришел Рашид. Мохаммед знал, что Рашид был моджахедом. — Мы сожалеем о том, что американские шайтаны вчера сделали с вами, — сказал Рашид. — Мой кузен сказал, что ты и твоя семья сможете жить в его доме. Вот 5000 динаров, чтобы помочь вам. Мы также поможем восстановить ваш дом и чайхану, когда американцы будут изгнаны, с помощью Аллаха.
— Хвала Аллаху за вашу щедрость, — ответил Мохаммед. — Я тоже хочу бороться с американцами. Но я не солдат. Я видел, как американский танк убил тех двух мальчиков у моей чайханы. Собаки даже переехали танком их тела. Вчера у вас, должно быть, было много погибших.
— На самом деле, хвала Аллаху за его защиту, у нас было
