Шрифт:
Закладка:
Конечно, есть ситуации, когда мы действительно хотим кровопролития. Мы постоянно пытаемся находить противоречия и фракционные расколы среди повстанцев. Когда мы находим такой раскол, то пытаемся усилить его, увеличить трения в среде противника. Мы используем ложь и обман, чтобы довести какую-то одну фракцию до того, что она захочет драться с другой, затем мы находим осторожные способы помочь им сделать это. Мы делаем это так, что они все начинают обвинять друг друга. Часто повстанцы делают для нас нашу самую трудную работу, убивая своих собственных лидеров из страха, что те их предадут. Помните, это не та культура, в которой есть много доверия.
Однажды мы подставили им человека, специально, чтобы они его похитили. Он был «ночным охотником», замаскированным под работника неправительственной организации. Мы прицепили к нему на тело «маячок», чтобы постоянно отслеживать его местонахождение. За время своего пленения он смог много узнать о наших врагах. Спасти его было легко, потому что мы точно знали, где он находился.
Применение вакуумной бомбы американцами в Афганистане
Мы часто замечаем людей, которые пытаются принести оружие в Хаттин или спрятать его там. Мы не прерываем эти операции. Мы не пытаемся захватить или уничтожить это оружие. Вместо этого один из наших гвардейцев знал об определенном веществе, которое мы могли бы распылить на их патроны. Следы этого вещества им было бы трудно заметить, но из-за него их оружие заклинит. Нам прислали из Кливленда целые ящики аэрозольных баллончиков с этим веществом. Мы прокрадываемся на их тайные склады боеприпасов и распыляем там это вещество. И потом, когда они пытаются воспользоваться этими патронами, их оружие не работает. Это действительно подрывает их боевой дух. Если бы мы захватили или взорвали их оружие, то они могли бы бороться с нами, привозя больше оружия или научившись прятать его лучше. Но они не могут бороться с нами, потому что не знают о том, что мы делаем. Их операции проваливаются, а они не знают почему.
Они не могут атаковать нас из засады, потому что мы не следуем каким-то предсказуемым шаблонам. Они не могут застать нас врасплох, потому что мы всегда следим за ними, а они не знают, когда или где за ними следят. Они не могут сопротивляться, не вызывая к себе отвращение их собственных людей. Все, что они видят, это улыбчивые лица моих солдат, которые теперь стали частью их кварталов или общин.
Как бы то ни было, сэр, это и есть Операция «Давид». Она работает в Хаттине и в остальной части моего сектора. Все, о чем я прошу, сэр, пожалуйста, не разрушайте все то, что мы с таким трудом построили, если Голиаф своими тяжелыми шагами раздавит Хаттин. Есть много других городов, которые можно разрушить. Пусть Голиаф идет куда-нибудь в другое место.
— Ну, полковник, я думаю, что это разумная просьба, — сказал генерал Форрест. — Я могу сказать вам, куда дальше пойдет Операция «Голиаф». Она пойдет в корзину для бумаг. Полковник Бёрк, я предполагаю, что Операция «Давид» может продолжаться в Хаттине некоторое время и без вашего присутствия.
— Так точно, сэр, вполне может, — ответил Бёрк. — Не я создал Операцию «Давид», и не я провожу ее. Мои солдаты создали ее, и они ее проводят. — Хорошо, потому что я хочу, чтобы вы приехали сюда, временно взяли в свои руки лавочку G-3 и распространили Операцию «Давид» на всю 13-ю бронетанковую дивизию. Вы сможете это сделать?
Подполковник на мгновение задумался. — Я думаю, сэр, что смогу, если вы позволите солдатам в других батальонах делать то, что сделали мои солдаты.
— Я позволю, — сказал генерал. — А пока я хотел бы попросить, чтобы мой G-3 вернулся в Хаттин с вашим батальоном, как наблюдатель.
— Слушаюсь, сэр, — ответил G-3, явно без энтузиазма. Он почувствовал, что его момент, возможно, наступил, и вышел.
— И еще последняя просьба, полковник Бёрк, — сказал генерал Форрест. — Как вы думаете, могли ли бы вы представить мне Операцию «Давид» дивизии без PowerPoint?
— Да, сэр! — сказал Бёрк с улыбкой. — С вашего позволения я хотел бы поступить с дивизионным материалом PowerPoint так же, как я это сделал у себя в батальоне.
— И как же вы поступили, полковник? — спросил генерал Форрест.
— Я позволил повстанцам захватить этот материал. Это замедлило их петлю OODA до скорости улитки. (Петля или Цикл OODA, сокращение от английских слов O — observe, O — orient, D — decide, A — act) — концепция, разработанная Джоном Бойдом в 1995 году, также известная как «петля Бойда». На русском языке иногда используется обозначение «цикл НОРД», от сокращения русских слов наблюдение, ориентация, решение, действие. — прим. перев.)
— Еще одна хорошая идея, полковник, — ответил Форрест. — Я всегда знал, что и PowerPoint может быть для чего-то полезным.
«Горячая стирка»
Если мы критикуем Операцию «Давид», какие уроки о войне четвертого поколения мы извлекаем? Во-первых, мы видим элементы, которые перенесены из войны третьего поколения (маневренной войны). Они включают:
— Основное внимание направлено наружу. Чтобы иметь какую-либо надежду на победу, государственные вооруженные силы должны сосредоточить свое внимание, направив его наружу на ситуацию, результат, и действие, которого требует ситуация, а не внутрь на установленные правила, процессы и методы. Стереотипной тактики и всех предсказуемых шаблонов необходимо избегать. Командиров и подразделения следует оценивать по результатам, которых они добиваются, а не по тому, действуют ли они «точно по уставу» или нет. — Децентрализация. Потоки полномочий и информации, включая распределение разведывательной информации, должны быть децентрализованы, часто спускаясь вниз вплоть до самого младшего командного уровня и даже до уровня отдельного солдата. Это в свою очередь требует доверия, как к верхним, так и к нижним звеньям в цепи инстанций.
Точность. Прохождение петли OODA (наблюдение — ориентация — решение — действие) быстрее, чем у ваших врагов, остается важным, но точность наблюдения и ориентации может быть более важна, чем скорость. (5) Так как силы четвертого поколения — обычно «плоские», сетевые организации,
