Тут я должна кое-что объяснить. Я обожаю любовные романы!!! Так же, как моя бабушка заглатывает детективы, я взахлёб читаю все книги и смотрю все фильмы, где есть что-то про любовь. Но чтобы уж сразу всё разъяснить… Мне нравятся только истории со счастливым концом! Оба должны заполучить друг друга и быть счастливы до конца своих дней. Так я себе представляю правильную любовную историю. Поэтому я всегда сначала читаю последние страницы. Я просто таю, когда влюблённые наконец оказываются вместе. Есть ли что-нибудь лучше? Ах! А с тех пор, как в моей жизни появился Финн… ну да… Это сейчас, наверное, поймёт каждый… С тех пор в моих фантазиях у главных героев, конечно, наши с ним лица. Смогу ли я когда-нибудь написать что-нибудь настолько невероятно романтичное о Финне и себе, как Баттерфляй о них с Гарри?

Что мы принадлежим друг другу и…

– Довольно болтовни. Гаммы, Эми! У меня нет особых надежд относительно тебя и пианино, но я обещала твоей бабушке достать из тебя то, чего можно добиться прилежанием и трудом. – Рубиния Редклифф грубо вырвала меня из моих мыслей.

Очевидно, она нашла нужный ей номер. Она решительно нажала на кнопку и прижала телефон к уху. При этом она поглаживала надпись на конверте. Незадолго до того, как она снова подняла его, я смогла бросить взгляд на верхнюю адресную строчку. Там стояла надпись курсивом: «Королевская академия музыки». Я тут же подумала о Финне и о подлости, которую совершила с ним Рубиния Редклифф.

– Чего ты ждёшь?

Я услышала гудки. Если бы я только была немного храбрее, то я не кусала бы губы и не проглотила бы робко всё, что хотела высказать. Но я этого не сделала, поэтому, молча кивнув и с огромным комком в горле, я направилась в сторону пианино.

– Рубиния Редклифф! – каждый слог – надрез скальпелем, сказала она в трубку и исчезла в кабинете, расположенном рядом с входной дверью. Дверь захлопнулась. Больше я ничего не слышала.

Завтра Финн накажет её за ложь и покажет всем, как он гениален за концертным роялем! А мне теперь нужен был новый план.

Глава 3

И вот наступила суббота! Наконец-то! Пунктуально, минута в минуту, бабушка и я с Перси на коленях пустились в путь в нашем грохочущем фургончике, загруженном пирогами, сконами, пирожками, чаем и ингредиентами для выпечки, в сторону Эшфорд-Хауса. Эндрю уже уехал на своей машине, потому что забарахлил один из холодильников на нашей площадке. Я счастливо вздохнула, прислонилась головой к прохладному боковому окну и стала смотреть на прекрасный летний день, расцветающий над бухтой и нашей деревней, и вспоминать свой тайный план, касающийся Финна, который я разработала вчера ночью вместе с Перси.

Я подожду удачного момента. Потом я просто заговорю с ним (просто? Пф!) и приглашу его на чашечку чая (или что он там предпочитает) и шоколадно-земляничный торт, испечённый с дополнительной порцией любви специально для него. От одной мысли об этом моё сердце забилось, как бешеное. Я обняла Перси.

– Перси, мне действительно стоит это сделать? – прошептала я ему.

Перси точно знает, как прогонять злых духов. Он лизнул моё лицо своим шершавым языком. Это значило: «Конечно, ты справишься!»

Если я хотела перешагнуть через это дурацкое «Привет» раз в неделю, то мне больше ничего не оставалось.

В моём воображении мы с Финном уселись бы с пирогом и чаем в стороне от остальных и заговорили бы. Впервые! И Финн влюбился бы в меня с первого взгляда. О да, конечно, так и будет. Во-первых, из-за моего торта, потому что бабушка всегда говорит: «Путь к сердцу лежит через желудок!», а во-вторых, потому что сегодня я навела особенную красоту. Я сто раз прошлась щёткой по волосам, чтобы они действительно красиво блестели. Чуточку подкрасила тушью ресницы и нанесла очень приличный слой блеска на губы.

– Парк выглядит, как голливудская декорация! – удивилась бабушка в тот момент, как в моей фантазии Финн обнял меня. Его губы были уже близко, и…

– Эми, посмотри же!

Я никогда не узнаю, поцеловал ли он меня.

– Да, здорово! – пробурчала я без воодушевления. Что было не очень-то справедливо, потому что парк и усадьба действительно выглядели так, будто вышли из фильма по книгам Розамунды Пилчер[4]. Не поймите меня неправильно. Я очень радовалась празднованию пятисотлетия. Правда. Все эти лавки, палатки, площадки, манежи с пони и карусель, роскошная усадьба шестнадцатого века, всё это выглядело супер, но… Ну… Что я могла сказать… В моей фантазии не случилось поцелуя с Финном!

Бабушка искоса бросила на меня изучающий взгляд. Один из тех, с помощью которых она раньше выуживала признания из своих учеников. Поэтому я решила упрямо смотреть вперёд и щедро почёсывать Перси под подбородком. У бабушки однозначно возникли подозрения. Ещё бы, я же никогда раньше не красилась! Но мне совершенно не хотелось, чтобы выражение моего лица давало ей лишнее подтверждение.

– Кстати, ты сегодня очень хорошо выглядишь! – заметила она, останавливая фургон и вытаскивая ключ зажигания. – Это летнее платье тебе идёт!

Блаженны верующие. Но, о боже, лишь бы Финн тоже так решил!

Я глянула на наручные часы. Половина десятого. Через полчаса на сцене перед усадьбой начнётся концертная программа. Может, Финн уже здесь? Половина Эшфорда сновала по парку, заканчивая приготовления. У палатки «Маленьких сокровищ» нас уже ждал Эндрю. Он широко ухмылялся. Очевидно, ему удалось привести холодильник в порядок.

Я глубоко вдохнула многообещающе ароматный летний воздух. Стоял прекрасный день, и он станет намного, намного лучше. Я просто знала это!

– Ты тоже так думаешь, Перси, да? – прошептала я ему заговорщически, на что пёс утвердительно гавкнул.

Что могло пойти не так? У меня же не было ни малейшего представления, как день пройдёт на самом деле. Поэтому я в отличном настроении выпрыгнула из фургона, чтобы помочь бабушке и Эндрю с разгрузкой.

– Не ёрзай! – тихо посоветовала мне бабушка.

Мы сидели в цветущем парке перед Эшфорд-Хаусом, в середине второго ряда стульев, откуда открывался хороший вид на сцену, и я просто изнемогала от напряжения. Это было хуже ожидания рождественского утра, когда тебе шесть. Тем временем церковный хор закончил своё выступление, и мэр Беннет с трудом вскарабкался по ступенькам на сцену. Он вытащил зловещего вида