выжидающий взгляд.

Однако она не могла дать ему того, что он ждал, а именно – всех подробностей произошедшего, поскольку каждый раз при воспоминании об этом слова застревали в пересохшем горле. Так что она просто покачала головой, отодвинула его в сторону и, подойдя к Нессе, опустилась на колени.

Кас протянула руку к окровавленной тряпке, которую та прижимала к плечу, чтобы посмотреть серьезность ее раны, но Несса остановила ее своей рукой.

– Все не так плохо, – заверила она, не отпуская ее руку, прежде чем Кас успела что-то спросить. – Мы просто остановились передохнуть и подумать, как нам тебя найти. Но раз ты здесь, то мы можем продолжить наш путь.

Сказав это, Несса встала, чтобы показать, что она может идти. Ее лицо сморщилось от боли, и она не смогла сдержать стон.

Лорент, поняв, что ему не удастся выудить у Кас и Эландера информацию, обратился к Нессе:

– Нам нужно зафиксировать тебе руку, прежде чем мы отправимся дальше.

– Сначала нужно дойти до цели, – возразила Несса.

– Можно хотя бы соорудить шину из подручных материалов, – предложила Рея гораздо более мягко. – Это не займет много времени.

Несса продолжала ворчать, что у нее все хорошо, но в конце концов согласилась на эту процедуру. Друзья нашли подходящий материал и привязали шину, а когда все было готово, разговор зашел о затруднительном положении, в котором они оказались, – в самом сердце Беспросветных дебрей, израненные, изможденные и без нанятого проводника.

– А куда он подевался? – уточнила Кас.

– Сбежал, потому что он чертов трус! – сообщил Зев.

– Нет. Просто ты хотел его поджечь! – поправила Рея.

– Он заслужил это! – возразил Зев.

– Любое несоблюдение договора несет за собой последствия! – подтвердил Лорент, пожав плечами. – Именно поэтому мы отобрали пони у этого ублюдка!

– Вот если бы этот пони был достаточно умным, чтобы вывести нас из дебрей! – горестно сказала Рея.

Далее друзья продолжили разговор о том, как им лучше выйти из этой ситуации.

По мере того как тени становились все длиннее, а слабые лучи солнца, проникавшие сквозь дебри, стали гаснуть, Кас, незаметно для себя, придвигалась все ближе к Эландеру. Мысль о том, что придется провести ночь в этом месте, даже под защитой магии Эландера, не прельщала ее.

Посмотрев на друзей, она шепотом спросила:

– Я правильно понимаю, что ты хорошо здесь ориентируешься и сможешь довести нас до южной империи?

Она почувствовала на себе его долгий изучающий взгляд, а затем он прямо спросил у нее:

– Ты сама веришь в то, что я это сделаю?

Кас повернулась и посмотрела ему прямо в глаза.

«Нет! – подумала она. – Разве это возможно после того, что ты сделал?»

Тем не менее она ответила:

– У меня нет иного выбора, поэтому – да! Верю!

Она заметила, что в его глазах мелькнуло удивление. Кажется, он не ожидал от нее такого ответа, но, спохватившись, Эландер заверил ее:

– Да, я могу вывести вас отсюда. Положись на меня!

Кас выдохнула и постаралась не обращать внимания на червь сомнения, который грыз ее изнутри.

– Что ж, тогда показывай дорогу!

Глава 14

Эландер всей кожей чувствовал приятную прохладу воды, ласкающей его тело.

Он лег на спину и представил себя невесомым и свободным. На мгновение ему удалось забыть обо всех трудностях, которые тяжким грузом давили на него.

Каким-то чудом ему удалось отвлечься от боли, с некоторых пор сопровождавшей его повсюду, приступы которой без предупреждения разрывали его на части. Кроме того, он смог забыть об угрозах и приказах Бога Грача, которые тот ему нашептывал. А также о последнем, чрезвычайно глупом решении, за которое ему придется оправдываться перед Тарой и Кайденом, когда он вернется в царство Забвения.

Как его угораздило додуматься до такого…

Вообще-то он не хотел, чтобы Касия его заметила. Он просто пытался следить за ней, ставя по пути отметки, которые он мог использовать в будущем, и смотря, чтобы она не отходила слишком далеко. Последнее было особенно важным, так как он уже не мог свободно путешествовать по миру, как было раньше, в его бытность Богом. Теперь все его перемещения требовали тщательного планирования. Он обнаружил, что у него почти всегда получалось вернуться в царство Забвения, практически из любого места. Но чтобы перенестись в другие места, которые не были окутаны его магией, теперь требовались специальные магические пункты, которые могли служить маячками, на которые он мог ориентироваться.

Он как раз установил здесь один из них: теперь здесь были ворота, невидимые смертным, – на берегу того самого озера, в котором он сейчас купался. Он мог в любое время перенестись в свое царство Забвения, а затем также легко вернуться сюда, к только что установленным воротам.

Так почему же он оставался здесь?

Она все еще была жива. И теперь он знал, куда она направляется. Это единственное, что он хотел уточнить – всего лишь получить информацию о ее планах. Он не преследовал ее, когда она сражалась с кем-то или мстила своим врагам. Это его не касалось. Эландер не собирался ни с кем биться и в принципе не планировал оставаться.

Пока случайно не увидел ее привязанной к стулу.

Израненной.

Истекающей кровью.

И тогда в нем проснулась такая ярость, которая была сильнее всего, что он когда-либо чувствовал за всю свою жизнь. Сильнее страха перед Богом Грачом. Сильнее мечты вновь стать богом. Сильнее любых доводов рассудка.

Ярость затуманила его разум.

В результате он помог ей больше, чем следовало. В очередной раз. А затем сдержал данное ей слово, выведя их из Беспросветных дебрей, как она просила. Сейчас он нежился в воде на расстоянии менее километра от лагеря, где расположилась она с друзьями, но при этом он по-прежнему был начеку, смотря вокруг и слушая, чтобы не пропустить малейшей угрозы, которая могла появиться из дебрей вокруг лагеря.

«Утром мы расстанемся», – убеждал он себя.

Эландер не собирался провожать ее до Грозового пристанища. Он не мог этого сделать, поскольку у него были другие дела. И потом, он очень устал, проведя столько времени в людском обличье и использовав слишком много магии для отпугивания чудищ, живущих в дебрях. Ему пора было возвращаться в царство Забвения, чтобы набраться сил.

К тому же Богиню Грозы нельзя было назвать его подругой. Да, они были знакомы, но их отношения были… сложными.

Как и все, что происходило сейчас.

Если он останется, то лишь все испортит. А значит, он пробудет возле Касии ровно до того момента, как она с группой