испанских властей, направленных на то, чтобы «насаждать в Америке католическую веру или защищать ее во Фландрии». Тиранию же видят в тех «ограничениях, которые якобы сковывали привольную жизнь испанцев, родившихся в Новом Свете»; их «все время хотели поработить».

Вслед за Худериасом и Карбия происхождением «черной легенды» занимались и другие исследователи. Шведский историк Сверкер Арнольдссон (1908–1959), автор работы «Черная легенда» («Svarta Legenden», 1947), считал, что неприязненное отношение к испанцам зародилось в Италии в XIV веке, когда арагонские короли стали отвоевывать побережье Средиземного моря. Позднее эта неприязнь перенеслась на всех жителей Пиренейского полуострова.

Люди, воспитанные на «социалистическом начетничестве», помнят со школы о «трех источниках и трех составных частях марксизма». У испанофобии были свои «три источника»: итальянский, немецкий и английский. В XVI веке, когда в Германии началась Реформация, католики-испанцы стали непримиримыми врагами протестантов во главе с Мартином Лютером.

Что же касается Туманного Альбиона, то американский историк Уильям Малтби (1940) в книге «Черная легенда в Англии» («The Black Legend in England», 1971) подробно описал ту ненависть, с какой к испанцам относились в Англии с XVI столетия — с того времени, как англиканская церковь отделилась от римско-католической. Впрочем, что касается «черной легенды», то она, «как и все легенды, проистекает из реальных событий. <…> Испанцы совершали тяжкие злодеяния, но то же самое делали и люди других национальностей».

Малтби, как и некоторые другие историки, не видел никакой связи между неприязненным отношением многих итальянцев к испанцам и той ненавистью к испанцам, что позднее намеренно разжигалась при помощи политических памфлетов в Англии и Нидерландах. Испанский историк Эльвира Рока Бареа на страницах книги «Империофобия и „черная легенда“» скрупулезно показывает, что в Италии в эпоху Ренессанса не любили всех чужаков (например, немцев), а не только одних испанцев («Imperiofobia у leyenda педга», 2016).

Испанцы же со временем стали средоточием всех пороков кряду. Не случайно в книге «Древо ненависти» американский историк Филипп Пауэлл (1913–1987) определил «черную легенду» следующим образом: «Основная предпосылка „черной легенды“ такова: испанцы, если судить с исторической точки зрения, исключительно жестоки, крайне религиозны, склонны к тирании, враждебны Просвещению, ленивы, фанатичны, жадны и коварны» («Tree of Hate», 1971).

Та же безысходность сквозила и в словах испанского историка Мануэля Фернандеса Альвареса (1921–2010), когда он характеризовал «черную легенду»: «Тщательное искажение истории народа, практикуемое его врагами, чтобы вернее его победить. И это настолько чудовищное искажение, осуществляемое, чтобы достичь желанной цели, что едва ли можно представить себе что-то подобное: речь идет о моральном уничтожении народа, с успехами которого ведут борьбу всеми возможными средствами» («La leyenda neg га», 1997).

Испанский философ Хулиан Мариас (1914–2005) также считал, что в мировой истории трудно найти что-либо подобное «черной легенде» (его русский оппонент непременно указал бы ему на русофобию, тоже получившую широкое распространение в англосаксонских странах, равно как и «ненависть к тевтонам», то есть немцам. — А. В.).

По словам Мариаса, «черная легенда» подразумевает «осуждение и исключение [из мирового порядка] целой страны на протяжении всей ее истории, включая ее будущую судьбу». В случае с Испанией ненависть к ней намеренно распространяется и подогревается почти во всей Европе «с начала XVI века, особенно она нарастает в XVII столетии, с новой силой возрождается в XVIII веке — следовало бы спросить: „Почему?“ — и впоследствии вновь возникает по любому мало-мальскому поводу» («Espana ineligible», 1985).

Смена парадигмы

В конце XX века свой вклад в исследование «черной легенды» внесли испанские историки Рикардо Гарсиа Карсель (1948) и Альфредо Алвар Эскерра (1960). Оба они подвергли ревизии «черную легенду», эту теорию «всемирного анти-испанского заговора». По их мнению, до сих пор историки и философы с опаской и предубеждением относились к тому, как воспринимали Испанию иностранцы. Им казалось, что те предвзято оценивали их родную страну, а то и открыто ненавидели ее. Эта вечная испанская подозрительность якобы и породила все измышления о «черной легенде». Собственные страхи испанцев обрели форму некоего рока, извечно преследующего их «милую родину».

Гарсиа Карсель во вступлении к своей монографии пишет: «Эта книга <.. > написана не для того, чтобы похоронить „черную легенду“, в частности, потому что речь идет о воображаемом трупе. Она скорее стремится <…> похоронить миф, который зовется „черной легендой“, ведь это и не „легенда“, и не „черная“, поскольку любая чернота здесь уравновешивается другими красками — от розовой до желтой» (R. Garcia Carcel. «La leyenda negra: Historia у opinion», 1998).

Подобные работы свидетельствуют о смене парадигмы. В истории ведь не бывает одних лишь черных или белых красок. И добро, и зло в ней перемешаны друг с другом, какие бы события мы ни брались анализировать.

В 2008 году американский историк Бетани Арам попробовала разом покончить со всеми этими легендами — черными, розовыми, желтыми, золотыми. Об этом говорит само название ее книги: «Черная легенда и золотые легенды в истории завоевания Америки» (В. Aram. «Leyenda negra у leyendas doradas en la conquista de America», 2008). Вот схема ее рассуждений.

Первый губернатор Панамы и Никарагуа Педрариас Давила (1468–1531) прослыл одним из самых свирепых конкистадоров, тогда как первооткрывателя Тихого океана Васко Нуньеса де Бальбоа (1475–1519) принято считать мучеником, жертвой завистливого губернатора, велевшего его казнить.

«Никогда Педрариас не простит сопернику, что тот самостоятельно совершил открытие, порученное Педрариасу и сулившее ему славу на вечные времена, — писал об этой истории Стефан Цвейг. — Губернатор Педрариас возбуждает судебное дело о якобы поднятом Бальбоа мятеже, суд чинят скорый и несправедливый. Через несколько дней Васко Нуньес де Бальбоа вместе с ближайшими соратниками всходит на плаху; сверкнул меч палача, голова скатилась с плеч, и в одно мгновение навеки померкли глаза того, кто впервые в истории человечества увидел оба океана, объемлющие нашу землю» («Побег в бессмертие»).

Как результат, Педрариас Давила стал одним из ключевых персонажей «черной легенды», а его «невинная жертва» Бальбоа — героем одной из «золотых легенд». В своей книге Арам детально и убедительно развенчивает обе эти легенды, являя нам не идеализированный, а реалистичный образ Бальбоа, а также правдивый облик Давилы, отмытый от наслоений черной краски. К слову, мифы вокруг этих конкистадоров сложились довольно рано, уже в XVI веке.

В 2009 году была издана и книга известного французского испаниста Жозефа Переса (1931–2020), образцово исследовавшего основные элементы «черной легенды» и их эволюцию (J. Perez. «La legende noire de I’Espagne», 2009). Уже предисловие этой книги было полемичным. Перес задавался вопросом: «Существовал ли в прошлом всеобщий заговор против Испании?»

…Так существовала ли «черная легенда», некий всемирный