«Окаменение» было словом-солитером.

Это заклинание нельзя отменить. Она навсегда останется в камне. Пока нахлёстывающие волны и ветер не сотрут её черты, оставив лишь гладкую поверхность.

А что, если всё это время она будет в сознании? Если её разум всё ещё жив где-то там, глубоко внутри?

О боги. Что я наделала!

Я ведь, по сути, её убила!

У меня подкосились колени, и я бухнулась на песок. Мне хотелось зарыться в него с головой. Спрятаться от всего этого. Может, я всё ещё в лесу Безмолвных Страхов, и это лишь тест, кошмар, и скоро дядя Козёл и голос подруги помогут мне проснуться?!

Но моя подруга сама стала навеки безмолвной. Из-за меня.

Скрип подошв выдернул меня из омута отчаяния. Я подняла голову и увидела Бенедикта, стоящего радом с окаменевшей Моппи.

– Отличная работа, – сказал он таким тоном, будто я ребёнок, которого он только что научил правильно замахиваться молотком для крокета.

При виде его ненавистной улыбки весь мой ужас, вина и горе вспыхнули гремучей смесью чистой ярости.

– Вы! Вы использовали меня! Вы обратили её в камень!

– Боюсь, это было необходимо, – отозвался он и сдёрнул с каменных кудрей Моппи корону. – Видишь ли, иначе я не смог бы это сделать. – Он покрутил перламутровый обруч на пальце, а затем надел себе на голову, залихватски сдвинув набок. – И потом, она была твоей соперницей. Теперь тебе никто не мешает. Твой путь свободен, Антония. Прямиком в школу «Магика» и дальше. Всё, чего ты хотела, станет твоим.

Весь воздух вылетел из моих лёгких.

– Этого я не хотела!

– Нет? Ты не хотела стать великой волшебницей? Не желала силы? Признания? Чтобы весь мир рукоплескал твоим способностям?

Проклятье!

– Да, – со всхлипом признала я. – Но не такой ценой!

– Когда-нибудь ты скажешь мне спасибо, – не смутился он. – А если нет, это будет значить, что ты никогда всерьёз не желала успеха. Возможно, ты слишком много времени провела со своей дорогой Джулиен, и она успела стереть твои амбиции своими ограниченными правилами и этикой. Ещё когда мы учились вместе в школе, она уже была такой. Какая потеря. – Он неприятно ухмыльнулся. – Это твой шанс доказать, что ты чего-то стоишь, Антония. Можешь им воспользоваться – или дать ему обратиться в ничто. Как будет в итоге с твоей подругой.

И он, усмехнувшись, щёлкнул по каменному носу Моппи.

Этот негодяй заслуживает намного более страшного наказания, чем бородавки, но и они станут неплохим началом.

Но только я приготовилась наслать на него проклятье, как нас прервало ликующее шипение:

– Я достал шоколад! – Из моря выполз дракон с привязанным к горлу бочонком, внутри которого что-то громко плескалось. При виде происходящего на острове он с подозрением сощурился. Взгляд золотых глаз сместился с неподвижной Моппи на Бенедикта в короне. – Слав… ный король?

– Да, я твой король, – объявил Бенедикт. – И я приказываю тебе властью, данной этой короной, служить мне!

– Но я поклялся оберегать королеву от любого зла!

Бенедикт усмехнулся:

– И как ты можешь убедиться, королева Агамопа в полной безопасности. Ей уже ничто не навредит. – Он постучал костяшками пальцев по лбу статуи.

Дракон неловко заёрзал по камням своим длинным телом.

– Ты обязан подчиняться короне, верно? – надавил Бенедикт.

– Он всё врёт! – закричала я. – Не слушай его! Моппи – твоя королева!

Дракон содрогнулся и скорбно взвыл:

– Но я должен следовать приказам короны!

– Вот и отлично! В таком случае приказываю тебе отправиться на поиски «Виктории» и уничтожить корабль!

Дракон печально засвистел, и от этого звука у меня по коже побежали мурашки. Несколько секунд он сопротивлялся, но в итоге склонил голову:

– Да будет так. – И снова скрылся в волнах.

– Вы правда собираетесь обречь всех на смерть?! – возмутилась я. – Без суда?

– Я не отказываюсь от своих слов, Антония. Тебя ждёт большое будущее. Я настоятельно советую над этим подумать. Потому что ты никогда не станешь мастером-волшебницей, если тебя посадят за государственную измену.

Я отшатнулась.

– Мне всё равно, стану я мастером-волшебницей или нет! – Слова вырвались из меня будто сами по себе, но они исходили из самого сердца. Мой голос стал выше и задрожал от душевных страданий: – Вы уничтожили мою лучшую подругу!

На лице Бенедикта промелькнуло разочарование. Он пожал плечами:

– Что ж. Ты не оправдала моих ожиданий. Очень жаль. – Он взмахнул руками. Я попятилась, но он лишь коротко рассмеялся. – Не волнуйся. У меня есть проблемы поважнее, чем ты, Антония. И ты ясно дала понять, что тебе не хватит ни воли, ни силы, чтобы меня остановить. – Наградив меня напоследок очередной насмешливой улыбкой, он пошёл к пенящимся волнам, на ходу бормоча заклинание.

Подчиняясь движению его пальцев, вода закрутилась и сформировала лодку из прозрачного и сверкающего, как бриллиант, льда. Бенедикт запрыгнул в неё и, указав направление рукой, повёл прочь, ни разу на меня не оглянувшись, пока не исчез вдалеке.

Как получилось, что всё так далеко зашло? А ведь ещё десять дней назад моей самой большой проблемой было заставить редьку танцевать! И я ещё имела наглость спросить в пещере Эхо, как исполнить свои мечты, и всерьёз ожидала ответа! Может, в этом всё и дело? Может, во всём виновато то загадочное заклинание, которое нашептала мне Рема, и это оно повлияло на обстоятельства, в итоге поставив меня перед выбором, принимать или нет предложение Бенедикта?

Может, у меня с самого начала не было ни единого шанса попасть в Школу, кроме как через предательство подруги? Но я ни за что не променяю на это дружбу Моппи. Теперь, после того как она обратилась в камень, мне это ясно как никогда.

Я сидела на холодных камнях, обхватив руками колени. Никакая магия здесь не поможет. От окаменения спасения нет. Только боги могли его знать, но их давно уже нет. Они все умерли или заснули – сейчас это уже неважно.

Если бы только мне было известно слово, обращающее время вспять, я бы вернулась в тот день, в пещеру Эхо. Я бы пожертвовала школой «Магика», чем угодно, лишь бы всё исправить.

И тогда бы моя мечта исполнилась.

– Пожалуйста! Помогите ей! – закричала я, сама не зная, к кому обращён мой зов. Богов больше не было. Мастер Бетрис в тюрьме. Я осталась совсем одна.

– Помогите ей… Помогите ей… Помогите ей… – отразили скалы мои слова.

Как странно, что я расслышала это за грохотом волн и собственным громким дыханием. В груди