Шрифт:
Закладка:
Против другой пятёрки выступил поднявшийся эльф, пока Яхель продолжал фехтовать с оставшейся парочкой прислужников рыцаря. Шансов на проигрыш у него не было…
Пока в него не влетела тёмная стрела рыцаря, из-за которой он пошатнулся, пропустив удар булавой. Удар топора он заблокировать сумел и тот соскользнул с его щита, но его ситуация ухудшилась.
Сатиры уже перешли на метательные топорики — те в их руках были куда менее эффективны нежели дротики, но вносили свой эффект. «Гладиатор» перешла в нападение, стремясь побыстрее разобраться со своей группой «мелочёвки», и с её характеристиками она могла себе это позволить, особенно после особо удачно попавшего в голову пехотинца топора — тот упал под ноги своим же товарищам, из-за чего те об него запнулись.
Мне было сложнее, так как сатиры, бросавшиеся в мою сторону, были менее удачливы. Я перехватил рукоятку меча двумя руками, для более уверенного хвата и более точных атак, после чего сделал шаг им навстречу.
Используя преимущество в длине меча, я наносил пусть и не слишком сильные, но достаточно быстрые удары с дистанции, кружа вокруг людей, пока один из пехотинцев не открылся и я сделал длинный выпад, попавший тому в горло.
Резким движением я выдернул клинок обратно, блокируя удар мечника, для устойчивости поддержав клинок рукой… и, предвидя атаки заходивших с боков пехотинцев отвожу его меч влево, доворачивая корпусом, после чего совершая рывок вперёд, толкая его своей массой. Пока он отшатывался мой клинок совершает обратное движение, делая широкий удар, на излёте достающий его подбородок, но лишь рассёкший кожу. В него же влетает ещё один топорик, но не наносит серьёзных повреждений.
Пользуясь инерцией удара, я перенаправляю его в пехотинца, всё также заторможенно реагировавшего. Он с трудом блокирует мой удар, но клинок остановился, направленный ровно в центр его груди, а мне осталось лишь надавить, лишая жизни ещё одного человека.
К этому моменту Яхель закончил со своей парочкой, переключившись на лидера противников.
Я услышал рык — скорее всего, это Ангнисс призвала лунного зверя, а судя по скрежету когтей по металлу, упал этот зверь на тёмного рыцаря.
Продолжая движения, к которым меня подводила система, позволяя отклоняться от атак, я постепенно теснил оставшуюся тройку. Однако, буквально спиной, и системой, ощутив неладное, я кинулся вбок… и увидел, как мимо меня пролетел вполне подлежащий опознанию объект — призванная пантера, влетевшая в двух пехотинцев. Она сгруппировалась быстрее чем попавшие под неё люди, начав их рвать, и отнюдь не безуспешно.
Последний оставшийся — недобитый мечник — сделал шаг назад, прикрываясь своим щитом, но давать ему фору я не стал. Стремительно заходя сбоку и заканчивая это столкновение.
К этому моменту у меня уже закончился откат «звёздочки», так что мне оставалось только прицелиться чтобы отправить её в тёмного рыцаря, который продолжал крутиться, отбиваясь от уже всей четвёрки морских эльфов.
Сатиры же бросались оставшимися топориками куда более вдумчиво, но из-за их общей слабости, на фоне что эльфов, что даже меня, это можно было назвать только «беспокоящим» огнём.
Однако, каждый постепенно совершает ошибки. Пантера, закончившая с парочкой пехотинцев, кинулась в ноги тёмному рыцарю, заставив его запнуться. Да, это стоило ей остатка жизни, так как уже падая он поразил её глефой, развеяв как пыль по ветру, но это и стало переломным моментом.
Уже в падении в него влетела «звёздочка» от Ангнисс, а морские эльфы слаженно атаковали потерявшего равновесие противника. Протазан вонзился в правую подмышку рыцаря, практически пригвождая его к земле, а трезубец вонзился в левую ладонь, заставив того выпустить своё оружие и также прижимая его руку к полу.
Этот момент стал роковым для него — он был уже на издыхании, исходящий кровью из нанесённых ран и повреждённый магией, но всё ещё живой.
Оставшиеся двое были наготове, но уступили возможность добить этого рыцаря, держа ситуацию под контролем. А я… а что я — мне грех было отказываться. Да и почувствовать себя злодеем, что не спешит расправляться с противником?.. Почему бы и да?
Я нарочито медленно приблизился к нему, держа меч одной рукой. Он же прожигал меня ненавидящим взглядом — в нём было что-то особое, что-то заставляющее хотеть видеть такое чаще, у большего числа людей…
— Проиграть эльфу… пха… — буквально выплюнул он последние слова.
— Но сражался ты неплохо. Жаль, не на той стороне, — я нарочито тяжело вздохнул. — Последние слова? — в его глазах мелькнуло что-то недоброе.
— Я… я отдаю се… — однако не успел он закончить фразу, как я вонзил меч в его распахнутый рот, после чего провернуть, буквально превращая всю его ротовую полость в фарш.
Этого хватило ему для окончательной смерти. Его тело обмякло, но самое главное, он не успел произнести главные слова.
«Я отдаю себя в услужение.»
Успей он это сказать, и началась бы вторая фаза боя, и уже отнюдь не с ним, а с даллаханом, чего я допустить не мог никак. Ведь любой тёмный рыцарь, что проиграл, мог стать достойной жертвой и вместилищем для этого монстра, и более того, сам тёмный рыцарь мог попытаться отдаться этой сущности.
Уже с запозданием на лбу выступил холодный пот от того, что могло произойти. Если тёмный рыцарь на четверть-треть превосходил этих эльфов, то уже даллахан превосходил тёмного рыцаря вполовину. Более того, из-за его особенностей… в отличии от рыцаря он не был настолько обделён в магии, но самой страшной его частью была именно аура разложения, что следовала за ним повсюду.
Эта аура наносила постоянный урон всем, кто был рядом, на расстоянии десяти-пятнадцати метров. Просто за сам факт того, что даллахан существует. И ладно бы урон был небольшим, но нет, рядом с ним я прожил бы от силы десяток секунд, после чего отправился на перерождение, а эльфы секунд тридцать в лучшем случае.
А ведь этот дух ещё и сам крайне агрессивно оборонялся бы — пусть глефа и не его профильное оружие, но просто прожить полминуты под всем нашим напором он бы сумел. Единственное что его упокоило бы, так это магия со святым уроном, которая была только у нас с Ангнисс… и времени на которую нам бы не хватило.
Призыв этого юнита в замке тёмного