а кто ведомый. На задворках сознания мелькнула мысль, что никто никогда не целовал ее с такой сумасшедшей страстью. Не выворачивал душу и тело наизнанку. Когда кажется, что прикосновений мало, когда одного поцелуя не хватает, когда ты думаешь, что умрешь, если не получишь чего-то большего. Между ног пылал огонь. Кровь бурлила.

Лиза жалобно всхлипнула, когда мужская рука чуть сильнее сжала горло, чтобы мгновением позже метнуться к волосам и вцепиться в косу, дернуть на себя, доставляя легкую боль, окуная в водоворот Его желаний. Его власти. Он так долго ждал... Так долго мечтал... Но даже самые смелые желания меркли перед реальностью. Он потянул за косу, заставляя девушку наклонить голову, предоставляя его яростному взгляду тонкую шею с прозрачной кожей. Десна зачесались от искушения. В голове Юлиана взорвалась картина - он впивается клыками в яремную вену и делает самый первый, самый сладкий глоток.

Это оказалось последней каплей. Понимая, что торопится, что делает всё поспешно, рывками, он устремился к краю юбки и задрал её едва ли не на талию Лизы. Чтобы, наконец, добраться до влажных трусиков и ощутить кончиками пальцев её желание. Юбки Лизы давно не давали ему покоя...

Тонкую преграду в виде кружев он даже не заметил. Утробный стон победителя растворился во рту Лизы, когда пальцы Юлиана скользнули в её влажность. Лиза дернулась, взвилась, вжалась сильнее в стену. Её пальцы заскребли по спине Юлиана, а из горла вырвалось что-то неразборчивое. Рубашка Юлиана откровенно раздражала ее, мешала, но избавиться от этой досадной помехи пока не предоставлялось возможным. Да и была ли в этом необходимость...

Мир померк в тот момент, когда мужские пальцы растянули её лоно. Попробовали. Вспомнили. На Лизу обрушилась лавина неконтролируемого удовольствия. Всё нервы, все чувства обнажились, всё её существо завопило: "Мало!". Лиза уже знала, каково это - кончать от ласк Юлиана.

Она заерзала на его колене, одна рука продолжала цепляться за рубашку, вторая вцепилась в волосы на затылке мужчины и сильнее притянула его голову к себе, чтобы углубить поцелуй. Хотя, казалось, куда уж глубже... Их языки танцевали самый страстный танец, который только можно было вообразить. Юлиан был осторожен, несмотря на вожделение, накрывшее его с головой, он четко определил для себя грань - не поранить Лизу, не пустить ей кровь. Иначе всё закончится, не успев начаться.

Перед запахом и вкусом её крови он не устоит.

Его пальцы действовали умело. Он удостоверился, что Лиза готова, что её естество источает самый сладкий сок желания, сносящий ему крышу, и безжалостно выдернул пальцы, не без удовольствия услышав, как захныкала от разочарования Лиза, ощутив удручающую пустоту внутри себя. Девушка заерзала бедрами, потерлась промежностью о его колено. Она жаждала, чтобы он вернулся. Чтобы снова заполнил её. Чтобы хотя бы несколько раз скользнул вперед-назад. Чтобы надавил на клитор. Чтобы позволил зарождающемуся оргазму взметнуться к небесам и накрыть её с головой.

У Юлиана были другие планы.

Внутренний зверь не зря вырвался на свободу. Ему простых прикосновений было мало. Член, налившийся кровью, жаждал продолжения. Требовал, чтобы сегодня все случилось. Чтобы он - а не пальцы! - ткнулся в нежные складки. Чтобы он растянул заветную щелку. Чтобы его окутала сладостно-вязкая влажность.

Юлиан действовал стремительно. Пуговицы на брюках покатились по паркету. Женские трусики легкой пенкой упали следом.

Губы - его и её - продолжали с неким остервенением изучать друг друга. Трогать. Втягивать. Лизать. Лиза даже позволила себе большее - провести языком по клыкам Юлиана...

Этот порыв стал их личным Рубиконом.

Как только она дотронулась до клыков Юлиана, он направил член к её лону. И ворвался. Одним движением.

Лиза закричала, забилась, не доверяя собственным чувствам. Такого не может быть... Просто не может быть... Разве мир способен окрасится новыми красками лишь от того, что мужчина проник в тебя? Разве твоё тело способно натянуться, точно тетива, и замереть в ожидании? Приготовиться. Разве ты сама способна впиться ногтями в железные от натуги мышцы, ощущая их даже сквозь плотную ткань рубашки, в безумном, безотчётном порыве?

Она приняла его с невероятной готовностью. Одновременно раскрылась и обволокла своей женской сущностью. В первое мгновение от неожиданности встала на цыпочки, точно попыталась выскользнуть из цепких рук вампира. Тот утробно зарычал, и этот рык был громким заявлением собственника - не отпустит. Не позволит убежать. Она и не собиралась. Как только его член полностью заполнил её, она, напротив, подалась вниз, чтобы ещё больше впустить его в себя... Чтобы почувствовать, как жесткие мужские паховые волосы соприкоснулись с её чувствительной кожей лона. Горячей. Влажной.

У Юлиана было чувство, что огромный таран со всей мощи ударил ему в грудную клетку. Разнёс его в щепки. Грудь сдавило. Нестерпимо. Так, что невозможно было ни вздохнуть, ни выдохнуть. Огонь - первобытный, берущий своё начало в недрах земли, который невозможно затушить - опалил его чресла. Казалось, кожа на члене натянулась до предела, головка стала невероятно чувствительной. А мягкость, в которую она окунулась... Это был слишком. Слишком приятно. Слишком сладко.

Юлиан перестал удерживать Лизу за волосы. Он сдернул её руки со своих плеч с одной единственной целью - чтобы поднять их кверху, пришпилив к стене и удерживая за кисти.

- Ты моя...

Прорычал.

Простонал.

Выдохнул.

И сделал первый толчок.

Лиза закричала в голос. Не таясь. Не стесняясь.

Распластанная его телом. Удерживаемая его руками. Насаженная на его член.

Она даже не двигалась. От неё и не требовалось движений. Она кусала губы, стонала, закатывала глаза.

Она наслаждалась.

А Юлиан, точно наркоман после долгого воздержания, вогнавший, наконец, себе дозу под кожу, посылал свои бедра вперед. Ещё раз и ещё! Его член толкался, готовый взорваться в любую секунду. Яички, бившиеся о нежные женские бедра, ломило от нестерпимого напряжения. Юлиан, не веря в происходящее, отринув прошлое и не признавая настоящего, вдыхал запах СВОЕЙ Лизы. Голова кружилась, мышцы напряглись до такой степени, что, казалось, одно лишнее движение - и сухожилия порвутся к чертям собачьим... Но Джаджену было наплевать. Наплевать на всех и всё. Существовала только Лиза и их страсть.

Когда девушка захныкала, а мышцы её лона стали судорожно сжиматься, когда она задрожала всем телом, а её руки дернулись в стремлении освободиться, когда она выгнулась дугой, а вокруг них на полочках и на журнальных столиках попадали со своих мест и задребезжали мелкие предметы... Лишь тогда он позволил себе излиться.

Цунами. Ураган. Извержение вулкана... Море, приходящее в себя после шторма.

Лиза, не в