Да, у него не было шелковистых пепельных волос. И взгляд не теплел, когда он смотрел на неё. Но именно ОН пришел за ней. Её герой.

- Елизавета, - тонкие губы растянулись в улыбке. Холодной. Неприветливой.

В другой раз и в другом месте она бы всё заметила. Поняла. Почувствовала. Но слишком сильно было чувство освобождения. Елизавета Сатинская жадно глотнула воздух.

- Владлен, - впервые за три столетия она произнесла мужское имя вслух.

Мужчина покачал головой.

- Нет, милая. У меня теперь другое имя. Я изменился. И изменилось имя.

Она слишком поздно заметила, что внешность мужчины, которого она боготворила, претерпела изменения. Да мало ли что произошло за столетия...

Только от чего так холодно? Неуютно? И глаза у него... Другие.

- Не понимаю...

- А так? - усмехнулся тот, кого она знала, как Владлена.

Визг и скрежет опускающихся решеток оказались для неё полной неожиданностью. Стальные прутья толщиной с мужской палец упали в метре от неё. Со всех четырех сторон.

Клетка оказалась не слишком просторной...

Её предали. Второй раз.

Елизавета в первое мгновение не поверила. Зарычала и бросилась на путья. Вот тогда она и ощутила все прелести крови высших демонов. Зашипела, ринулась назад.

- Владлен! Что... Что это значит?

- С возвращением в МОЙ мир, детка.

Мужчина откинул голову назад и захохотал.

И от его смеха стало жутко даже Сатинской.

Глава 3

Юлиан не собирался подниматься в квартиру. От греха подальше.

Сатинская объявила о своем возвращении, так что стоит подготовиться к следующей встрече. Он расслабился - и вот результат. Решил, что раз Провидение послало ему Лизу, то он может успокоиться. Ан, нет, вот вам, господин Джаджен новая проблема. Проблема с подковыркой.

Почему Елизавета появилась только сейчас? Почему её призрак бездействовал три столетия? Было время, когда Юлиан звал её. Напивался до беспамятства и с отчаянием взывал к небесам, едва ли не умоляя их вернуть возлюбленную. Благо, таких дней выпадало немного. Алкоголь вместе с красным порошком опасен для любого вампира. Разум затуманивался, восприятие подводило, и мир представал в искаженном свете. В те минуты Юлиану казалось, что Елизавета любила его. Не играла с ним, не пользовалась его положением и влиянием. Любила.

Наивный.

Теперь назрел новый вопрос - что делать с Сатинской? Небеса, как всегда, распорядились по-своему. Вернули её тогда, когда он больше в ней не нуждался. Да и нуждался ли он в ней вообще?

Машина медленно въехала на охраняемую стоянку. Весь путь от ресторанчика до квартиры, Юлиан с Лизой молчали. Лиза, прикрыв глаза, положила голову на подголовник. Её поза была расслабленной, дыхание ровное. Она сделала вид, что устала, и ей требуется отдых. Юлиан сделал вид, что поверил, и тревожить разговорами не стал.

Им обоим надо подумать.

Как только "лимузин" остановился, Лиза распахнула глаза и повернула голову в сторону Юлиана.

- Поднимешься?

- Сначала заеду в клуб.

- Тогда проводи меня до двери. Пожалуйста.

Отказать в просьбе даме он не мог, хоть и удивился. Что-то новенькое. На языке вертелась язвительная фраза, но он её оставил на потом.

Помогая выйти из машины, заметил, что Лиза не спешила поправить юбку, как она это делала всегда. Задумалась или... Об "или" лучше не думать. Не сейчас.

Так же, не произнося ни слова, они дошли до лифта и поднялись на последний этаж. Юлиан двигался, прислушиваясь. Мало ли что - посторонние, возможно, заглядывали, или просто любопытствующие проходили мимо. Только когда убедился, что никого из чужих не было, успокоился. Одного Влада казалось уже мало, надо усилить охрану. И лучше подключить ведьмака. С ведьмаками у Юлиана в личном составе была напряженка, вампиры с трудом уживались с колдунами, но водилась парочка знакомых чародеев, которые периодически оказывали ему услуги разного характера. К одному из них он и обратится.

Легко толкнув дверь, он, нарушая правила этикета, в квартиру вошёл первым. Снова надо было проверить. Несмотря на бронированные стекла, при желании в квартиру можно было попасть.

И здесь тихо.

Значит, появление Елизаветы было спонтанным, незапланированным. Оставалось узнать, с чьей легкой руки её призрак разгуливает по городу.

Когда за Лизой захлопнулась дверь, брови мужчины изогнулись.

- Лиза?

Девушка прислонилась к двери спиной. Стояла, прикусив нижнюю губу, и задумчиво смотрела на Юлиана. Взгляд сосредоточенный, серьезный. Но отчего Юлиану казалось, что столь серьезно его сканируют впервые?

Хотя нет. Он ошибся. Аналогичным взглядом она на него смотрела в роковой день их знакомства, после душа, когда немного пришла в себя.

Лиза облизнула пересохшие губы и медленно кивнула. Сделала один шаг в направлении пуфика, но дрожащие ноги подвели, и невысокий каблук пошатнулся. Юлиан готов был метнуться к ней и поддержать, она видела, как напряглось его тело, будто перед прыжком, и вовремя вскинула руку. Мол, не стоит. Клатч, который все еще сжимала в руках, попросту кинула на пуфик. Тот шлепнулся мимо пуфика, но на этот факт никто не обратил внимания.

Воздух в гостиной мгновенно наэлектризовался, точно рядом сгустились грозовые тучи. Стал тяжелым, едва ли не ощущаемым, казалось, возьми нож, проведи по нему - и полетят в разные стороны искры.

- Ты не будешь же возражать, если я тебя ненадолго задержу? - Лиза не узнала свой голос. Откуда в нем взялись томные нотки? Загадочная хрипота? Тело словно бросили в огненную лавину. Она чувствовала, как жар стремительно несется по крови, толкая её вперед. Кожу пощипывало от нервного возбуждения и предчувствия.

Да, Лиза всё для себя решила.

Чтобы не сожалеть потом. Вернее, даже не так. Если она и будет сожалеть, то только о том, что не сделала. Не предприняла. Отпустила.

А если это её шанс на счастье? Вот именно с таким мужчиной? С властным древним вампиром? Который смотрит на нее сейчас тяжелым темный взглядом, пробирающим до самого нутра? С руками - сильными и одновременно нежными? С голосом, способным вызывать у неё самые противоречивые эмоции? С губами, доказывающими, что рай может быть и на земле?

Её сущность стремилась к нему. Зачем противиться? Зачем выуживать из мозга причины, чтобы не быть счастливой? Он - Юлиан - ясно дал понять - именно ОНА ему нужна. Она. Не та, чей портрет он хранил долгие годы, а теперь даже не удосужился поднять и повесить на место. Значит, не вспомнил о нем. Значит, он уже не представляет значения.

И какая разница, почему