Испорченной оказалась и она.

Потому что стоило им вернуться в прохладный салон автомобиля и оказаться наедине, отрезанными от окружающего мира, как на Лизу накатили странные, сумбурные ощущения. Настроение резко покатилось вниз.

В голове возникла мысль, которую она старательно гнала от себя последние минут сорок. Гнала маниакально, не желая признавать и анализировать её. Мысль, способную перевернуть её жизнь. Изменить её саму.

Юлиан. Его Елизавета. И, собственно, она - Лиза.

Любовный треугольник, пусть и не совсем банальный. Вампир, призрак и человек-парапсихолог.

Юлиан вызывал у неё самые противоречивые чувства - от негодования до влюбленности. Она приходила в ярость, когда думала, что он распорядился её судьбой, не посчитавшись с её мнением. Взял и перечеркнул всё. Прошлое. Настоящее. Привязал к своей жизни. Потом она, смущаясь, напоминала себе, что перечеркивать-то особо было нечего. Она с легкостью могла жить и заниматься практикой в любом городе. Выросшая на любовных романах серии "Шарм" Лиза втайне всегда восхищалась главными героями, которые, чтобы получить любимую женщину, шли на похищение, принуждение, сгорали в страсти и добивались своего. Показывали и доказывали женщине, что она ЕГО. Героини - некие кисейные барышни - возмущались, гневались, но в конечном итоге подчинялись и становились самыми счастливыми женщинами на свете.

А если и с ней так? Ведь влечение к Юлиану отрицать глупо. Да и возраст уже не тот, чтобы прятать чувства. И не зря говорят, что самая первая реакция на человека - самая правильная.

Она влюбилась в него с первого взгляда.

Её тянет к нему с невероятной силой. От его прикосновений она воспламеняется, по телу разливается теплая волна, и всё её существо кричит лишь одно: "Ещё"... Молит. Требует. Жаждет.

Юлиан ведет себя, как собственник. Как мужчина, привыкший всегда принимать решения. Он принял решение в отношении неё - сказал, что она будет рядом.

Имеет ли смысл сопротивляться?  

Она может "включить" феминистку. Срывать голос, доказывая, что она самостоятельная современная женщина, и только она имеет право распоряжаться своей судьбой. В этом случае пропасть между ними увеличится.

Может она поступить и иначе. Так, как подсказывает сердце, которое сейчас тревожно сжалось от дурных предчувствий. Более того, те эмоции, что зародились в глубине души, Лизе всё больше и больше напоминали ревность. Пока приглушенную, задавленную.

Лизу насторожило появление Елизаветы Сатинской.

На горизонте объявилась соперница. И это изменило всё.

Глава 2

- Пусти!..

Глухой рык ударился о стены пустой комнаты и растворился в высоком потолке.

- Мать твою, пусти меня немедленно!!

Кричавшая женщина была в ярости. Она билась о прутья клетки и шипела, не в состоянии преодолеть преграду. Если бы не проклятая кровь высших демонов! Если бы этот ублюдок хотя бы использовал обычных демонов... Но нет. Он хитер! Он всё просчитал. Знал, с кем будет иметь дело. И от этого она бесилась ещё сильнее. Готова была вцепиться в железные прутья зубами. И грызть до тех пор, пока железо не начнет крошиться под её акульими зубами, как никчемный сухарь.

Она сделала попытку. Всего лишь одну. В бездействии и нежелании вырваться из заточения её никто бы не смог обвинить. Но стоило приблизиться к прутьям, как тело опалил невыносимый огонь. Легкое, такое иллюзорное, манящее свечение охватило хрупкую фигуру, вспыхнуло белым пламенем. И не было ни сил, ни возможности потушить это пламя. Сколько времени длилась пытка? Минута, час, сутки или год?

Она не знала. Не могла определить. Она давно потеряла счет времени.

- Ты выглядишь даже обворожительнее, чем я запомнил...

Его голос выворачивал нутро наизнанку. Ненависть захлестывала. Если бы у неё была душа, она сказала бы, что именно ненависть к ЭТОМУ выжгла её насквозь, пропитала ядом, отравила. Ярость душила, мешала говорить.

Тот, кого она любила, кого считала союзником, превратился в тюремщика.

Как же она обрадовалась, когда поняла, кто вытащил её из Преисподней. Возликовала! Да! Да! Да... Она не сомневалась. Она знала - он придет за ней! Землю перероет, перережет всех врагов, вставших на пути к ней, найдет невидимые тропы, откроет двери без замков, но придет.

Он такой. Её герой.

Герой, которого она слишком поздно оценила по заслугам.

Его образ она хранила особенно трепетно. Холила. Лелеяла. Когда её жарили в аду - в прямом и переносном смысле - всё мысли были только о нем.

Хотя нет, тут она лукавила... Другого она тоже вспоминала.

Мужчину, который любил ее так безумно, что нанёс роковой удар в сердце.

Она вспоминала его даже чаще. Его губы, что складывались в улыбку только для неё. Глаза, вспыхивающие страстью, когда он смотрел, как она медленно раздевается. Или когда, дразня, она начинала ласкать себя. Показывая. Призывая. Привязывая. Вспоминала его шикарное тело. Большое. Крепкое. Натренированное. Он постоянно упражнялся - боксировал, фехтовал, изучал восточные единоборства. Смеясь, говорил, что желает быть достойным противником. Он и был достойным противником. Мать вашу, да есть ли кто-то сильнее его... Об этом она не задумывалась тогда, в той счастливой жизни, где у неё было всё. И даже его длинные пепельные волосы, которые она любила пропускать сквозь пальцы и лениво перебирать, тоже были её.

- Почему ты их заплетаешь всегда в одну косу? - как-то спросила она.

- Привычка, - ответил он. Чертов консерватор!

В ночь, когда он её убил, он заплел волосы в две косы...

О, да, она думала о нём. Когда в её тело вонзались тысячу ножей. Когда адов огонь лизал ей пятки. Когда несколько демонов Преисподней одновременно трахали её истерзанное тело.

Она думала о нем, когда лежала, истекая кровью, и пыталась собрать себя по кускам. Она собирала себя каждый раз и снова вспоминала ублюдка с пепельными волосами...

Он говорил, что любит. Говорил сквозь сжатые зубы. Нехотя. Точно сама любовь к ней была противна его природе. Она видела, как темный огонь пожирает его изнутри. Как она пробуждает в нем самые низменные желание. Видела и ликовала. Упивалась своей женской властью. Ещё бы, Древний - и у её ног.

В аду всё очень быстро меняется. Черное становится белым, и наоборот. Но в основном, всё окрашивается в красное.

И её мысли, воспоминая, чувства окрасились в красный цвет. Его любимый цвет.

Цвет мести.

Она знала - она вернется. Вернется, чтобы отомстить. Она сильная. Очень. Её бессмертный дух не сломить. Никому.

А когда тонкая грань миров стерлась, и её выдернули из