включая больницу Инкурабили, начатую в том же году, что и Сан-Джорджо-Маджоре, и спроектированную с учетом специфических потребностей хора приюта. Однако в Риме в те же годы в церкви Джезу, начатой в 1568 г. по проекту Виньолы, была опробована идея о том, что простой бочкообразный свод может более удовлетворительно проецировать звук. Вскоре эта идея начала укореняться и в других местах Италии. В конце концов, в Венеции возобладал низкий свод, а не плоский деревянный потолок. Более поздние сиротско-хоровые церкви Мендиканти и Пьета были построены со сводчатыми потолками, а не с плоскими крышами, и, в 1630 г., вместо плоского деревянного кессонного потолка, который в Сан-Франческо-делла-Винья предполагался изначально, был заменен сводом.

Второй крупной церковью, которую Палладио возвел в Венеции, была церковь Реденторе. Как и Сан-Джорджо, она может быть причислена к величайшим шедеврам архитектора. Хотя она имеет много общего с предыдущей церковью, совершенно иной характер заказа вдохновил Палладио на совершенствование и развитие своих идей.

Реденторе, посвященный Христу Искупителю, был заказан не монашеским орденом, а венецианским сенатом. Он стал результатом обета, данного в 1576 г. в разгар страшной чумы 1575–1577 гг., во время которой погибло около 30% населения города. Сенат постановил потратить 10 тыс. дукатов на строительство церкви в честь Искупителя. В рамках обета было также решено, что дож и сенат, вместе с хором Сан-Марко, должны посещать церковь каждый год в годовщину окончательного избавления города от чумы, позже установленную как третье воскресенье июля. Таким образом, главной функцией церкви стала вотивная, как конечный пункт назначения ежегодной процессии. Хотя церковь была вверена заботам группы монахов-капуцинов, она не была построена специально для удовлетворения их потребностей, а скорее для того, чтобы служить местом паломничества и проведения пышных государственных церемоний. Действительно, капуцины, принадлежавшие к особо аскетичной ветви францисканского ордена, жаловались, что церковь слишком пышна.

Благодаря заинтересованности сената церковь была построена быстро. После закладки первого камня в 1577 г., за три года до смерти Палладио, она была завершена за пятнадцать лет. Первоначальный бюджет в 10 тыс. дукатов был превышен на огромную сумму в 60 100 дукатов, но преимущество государственного патронажа заключалось в том, что дополнительные расходы обычно можно было покрыть из государственных средств без длительных задержек для дальнейшего сбора средств.

Как и Сан-Джорджо (но в отличие от Сан-Франческо-делла-Винья), Реденторе занимает столь заметное положение, что стал одной из самых известных достопримечательностей города. Это не было случайностью. Сенат рассматривал различные возможные места, прежде чем окончательно выбрал место на острове Джудекка, обращенное к остальной части города. По традиции в Италии и других странах святилища и вотивные храмы располагались на видных местах за пределами городской черты, поскольку это делало маршруты процессий более зрелищными. Венецианское чувство зрелищности и драматизма, должно быть, руководило сенатом при обсуждении проекта. Ежегодная процессия дожа проходила через лабиринт узких кривых каналов, а затем внезапно появлялась на Дзаттере на берегу канала Джудекка, напротив нового храма. Этот маршрут драматически подчеркивал контраст между темными, замкнутыми переходами и светлым пространством дзаттере, с мерцающим видением блестящего белого храма на дальней стороне канала. Специально сооруженный мост из лодок перевозил участников через канал Джудекка.

Владимир Тимофеевич проницательно заметил, что фасад церкви, если смотреть издалека, почти создает иллюзию, что позади находится центрально спланированная структура. За пределами Венеции святилища и вотивные храмы часто планировались центрически. Действительно, сенат долго спорил о выборе между центрическим и продольным планом новой церкви. В итоге был выбран план с латинским крестом, поскольку он должен был показаться наиболее подходящим для заключительных этапов процессии, а также для посвящения церкви. Тем не менее, акцент, который фасад делает на парящем куполе, со статуей Христа-Искупителя, триумфально стоящем на фонаре, сохраняет что-то от характера более традиционного, центрического святилища на вершине холма.

Это был первый случай, когда Палладио смог расположить вход в церковь выше уровня улицы перед ней. Следуя Витрувию и Альберти, Палладио в «Quattro libri» сам рекомендовал возводить храмы на ступенях, но до сих пор он добивался этого только в виллах с фасадами храмов. Ступени усилили бы драматизм последних этапов процессии. Выполненный до Сан-Джорджо, но, вероятно, спроектированный позже, фасад представляет собой еще более сложную вариацию на тему перекрывающихся фасадов храмов.

Ритм повторяющихся треугольных фронтонов дает энергичную визуальную поддержку куполу, а также маскирует неф и его мощные контрфорсы. Потребовалось бы много страниц, чтобы полностью изучить все сложности и тонкости архитектуры этого фасада, с его игрой полуколонн и опор (или пилястр), треугольных и сегментных фронтонов, простых и зубчатых карнизов, больших и малых ордеров. Верхняя пара второстепенных фронтонов скрывает плавниковые контрфорсы между клеристориями, которые поддерживают высокий бочкообразный свод. Вдохновением для сложного повторения фронтонов, ведущих к большому куполу, Палладио, по-видимому, послужило его собственное изображение Пантеона в Риме, как он изобразил его в ортогональной проекции в своей работе «Quattro libri» 1570 г.

Интерьер церкви, как и Сан-Джорджо, ярко освещен огромными термальными окнами и отверстиями в куполе. Как и в случае с Сан-Джорджо, интерьер, как и фасад, полностью выполнен из беленой лепнины и истрийского камня. Палладио проигнорировал венецианскую любовь к цвету, но при этом он смог подчеркнуть серьезность и величие самой архитектуры. Интерьер изобилует отсылками к памятникам Рима, как древним, так и современным. С момента последнего визита Палладио в Рим в 1554 г. прошло более двадцати лет, и за это время богатство художественных идей города впиталось в его личный репертуар форм. Поэтому нет ничего вторичного в том, как он переделывает систему барабана Браманте, во внутренней части большого купола над переходом церкви Реденторе; или в том, как колоннада апсиды за главным алтарем напоминает артикуляцию стен интерьера Пантеона.

И снова, как и в Сан-Джорджо, уроки римских бань были основополагающими. То, как апсидные ниши подчеркивают толщину стен, регулярные ритмы подъема нефа и соединение разнообразных пространственных последовательностей в симметричное, единое целое, – все это вдохновлено исследованиями Палладио древних банных комплексов. Как показал Акерман, однонефная церковь с боковыми капеллами занимала видное место в церковной архитектуре эпохи Контрреформации из-за акустических и практических преимуществ такого расположения для проповеди. В этот период церковь Джезу (Виньола) в Риме и Сан-Барнаба (Алесси) в Милане были построены с похожими планировками.

Церковь Иль Реденторе, план

Однако, как мы видели, этот тип уже был установлен в Венеции задолго до Тридентского собора в более ранних обсервантских францисканских церквях Сан-Джоббе и Сан-Франческо-делла-Винья. Но, следуя традициям францисканцев, мы не можем удивляться тому, что монахи-капуцины из Реденторе, с их крайним уважением к смирению и аскетизму, были встревожены великолепием