Шрифт:
Закладка:
Вообще-то она не была такой уж фанаткой сада, но, если она все-таки купит квартиру вместо дома, ей будет недоставать кусочка земли, на котором можно повозиться. За прошедшее лето она как-то вошла во вкус.
Мысль о квартире, возникшая совсем недавно, не давала ей покоя. Может быть, целый дом для нее одной – это многовато? Ведь надо и о будущем подумать. Она уже не так юна. Нет-нет, не старуха, пятьдесят с хвостиком, но лет через двадцать ей уже тяжело будет даваться работа в саду и уход за домом. Наверное, квартира – это намного практичнее. И лучше всего такая, чтобы была приспособлена для жизни пожилого человека. В доме должен быть лифт, в самой квартире – широкие дверные проемы и специальные перила в ванне. Обязательно балкон, а еще лучше – просторная лоджия, чтобы было достаточно места для цветов и шезлонга. И тогда можно будет наслаждаться на лоджии утренним кофе или бокалом вина по вечерам… С Генри вопрос о квартире она пока не обсуждала.
Йоханна выпрямилась и потянулась. Работать внаклонку не так-то просто. Ей захотелось пить. Неудивительно, ведь она почти все утро ковырялась в саду без остановки. Хватит уже на сегодня! Сейчас она выпьет большой стакан воды, примет горячий душ и приготовит кофе – именно в таком порядке. А попутно можно подумать о том, чем бы занять оставшуюся часть дня. Снова прогуляться по городу, пройтись по магазинам и найти что-нибудь новенькое для зимы? Купить хороший роман для долгих вечеров на диване? Или…
– Ты выглядишь как чумазая крестьянка!
Йоханна оглянулась. Теплый голос Генри она узнала бы из тысячи, как и его улыбку.
– Что ты подкрадываешься? – скрестила она руки на груди. – Это называется незаконным вторжением на частную территорию.
– Это не вторжение, а забота о человеке! – ответил Генри; глаза его блестели от радости. – Ты не отреагировала на звонок в дверь и не ответила по телефону. Пришлось срочно проверить, что там с тобой стряслось. Где ты откопала этот комбинезон? И все лицо у тебя в грязи…
Йоханна закатила глаза:
– Да ладно тебе. В этом комбинезоне я работаю в саду. Не в вечернем же платье! А грязь на лице – доказательство того, что я хорошо поработала и заслужила латте. А о тебе, чистюле, такого не скажешь!
– А вот и не угадала! Я даже шампанское заслужил!
– Это мания величия?
– Ни в коем случае! Спорим, что через полчаса ты будешь со мной согласна? Ну, или через три четверти часа. Тебе ведь еще надо в душ сходить и переодеться…
– Я и так собиралась это сделать. Но для начала скажи, что все это значит? Ты…
– Не скажу! Это сюрприз, – засмеялся Генри. – Но шампанское все-таки поставь охлаждаться.
Генри сам сварил кофе на кухне, а Йоханна поставила рекорд по скорости принятия душа. Ее распирало от любопытства.
Минут через десять она зашла в гостиную в джинсах и пестрой тунике, которая выгодно подчеркивала ее фигуру.
– Я готова.
Генри допил свой кофе одним глотком.
– Тогда не будем тянуть время, – сказал он, подмигнув ей.
Йоханне стало жарко. Наверное, это из-за душа – он был слишком горячим. От Генри пахло мылом, кожей и кофе. Сочетание, которое впору разливать по бутылкам и продавать… От кофе она отказалась, ей не терпелось узнать, в чем дело. Глотнула воды и этим ограничилась.
– По классике жанра я должен завязать тебе глаза, но тогда твои соседи примут меня за похитителя и вызовут полицию.
Несмотря на смешливые морщинки, Генри выглядел таким же молодым и беззаботным, как раньше.
– Могу и сама закрыть глаза, – сказала Йоханна, пристегиваясь на пассажирском сиденье. – Но только если по пути ты будешь мне рассказывать забавные истории из своей жизни.
– Дай-ка подумать! На дорогу нам понадобится минут двадцать. Так что можно даже выбрать. История номер один: как я однажды попал в вечернюю пробку в Париже, вместо того чтобы объехать город по автобану. Номер два: как я однажды попал на турецкую свадьбу в «Макдональдсе» и танцевал на ней. И номер три: как меня на родительском собрании приняли за учителя, я понял это только к концу разговора, но так и не сознался в этом…
Йоханна захихикала:
– Даже не знаю, что выбрать! Боюсь, тебе придется рассказать все три истории.
– Как это ты не можешь выбрать? Я всегда думал, что тут ты мастер!
Генри засмеялся, а ей, наоборот, смеяться расхотелось. Впервые он намекнул на то, что она изменилась. Она уже была не той Йоханной, которую он знал когда-то. В которую влюбился. Вопрос только в том, хорошо это или плохо. В конце концов, в юности она была невероятно амбициозной занудой – пыталась склонить Генри к хорошо оплачиваемой работе, которая сделала бы его несчастным…
В результате он не рассказал ни одной из своих историй, потому что разговаривал по телефону с одной из дочек или даже с обеими. Генри пользовался беспроводной связью, и Йоханна слышала только то, что он сам говорил, но и этого хватило, чтобы понять, какой он любящий отец. Его голос сразу стал мягче, а интонации – нежными и добрыми.
Йоханна вспомнила Рене – тот всегда был нетерпеливым по отношению к Анике. Она бы многое отдала, чтобы он разговаривал с дочерью так же, как Генри со своими девочками.
По щеке скатилась слеза, и она отвернулась, чтобы Генри не увидел. На всякий случай, ведь он и не смотрел на нее. Интересно, понимает ли его жена, какое это счастье, что у них все так?
– Мы приехали!
Йоханна вздрогнула от неожиданности, настолько погрузилась в свои мысли.
– Где… где мы?
Генри остановился на небольшой возвышенности и весь сиял в предвкушении ее реакции.
– Давай вылезай из машины, ты обязательно должна увидеть это именно отсюда.
Заинтриговал!
С
