время из-за цепочки случайностей Добромир Хрисос снова стал проявлять враждебность к императору. Прежде чем Иванко пал, он продал или отдал своего пленника Мануила Камицу Иоаннице. Протостратор неоднократно обращался с мольбами к императору о выкупе его из плена, но Алексей III предпочел сохранить у себя конфискованные богатства своего двоюродного брата. Тогда Камица обратился к своему зятю Хрисосу, который выкупил его за двести фунтов золота, но не отпустил его в Константинополь, прежде чем не будет возмещена эта сумма. Император отказался сделать это, так что Хрисос и Камица решили самостоятельно компенсировать ее себе за счет соседних византийских земель. Двигаясь на запад и юг от Просакона, они захватили Прилап (современный Прилеп) и Пелагонию (Монастырская равнина, современная Битола). Затем, пройдя по Темпейской долине, они оккупировали Фессалию. Это событие, как сообщает Никита Хониат, всколыхнуло Элладу и вызвало восстание на Пелопоннесе (очевидно, это было восстание Льва Сгура). Камица, по-видимому, обосновался в Фессалии, в то время как Хрисос возвратился в Просакон.

Освободившись от давления со стороны валахо-болгар благодаря нападению русских, император сумел начать разнонаправленное наступление против этих мятежников. Алексей Палеолог возглавил значительную часть имперской армии, двинувшейся на Смолену; он изгнал Спиридонакеса и вынудил его бежать к Иоаннице. В то же самое время армия под командованием паракимомена Иоанна Ионополита выступила в поход против Хрисоса и Камицы. Целью командующего, видимо, были скорее переговоры, нежели война, хотя сообщается, что он добился некоторых успехов.

Сам император не замедлил последовать за Ионополитом со своей собственной армией. То, что он выступил осенью или в начале зимы 1201 г., четко указывают несколько авторов. В начале этой кампании принц Алексей – сын Исаака II бежал в Италию; почти не останавливаясь, император пошел за запад. Его первой задачей было разрушить союз между Хрисосом и Камицей. С этой целью он предложил Хрисосу новую жену – вдову Иванко Феодору, если валах откажется от дочери протостратора. Хрисос, как оказалось, был готов принять внучку Алексея, когда его двоюродный брат уже не стоял у него на пути. Император послал в Константинополь за девушкой, и брак состоялся. В обмен на свою невесту императорских кровей Хрисос разорвал свой союз с Камицей и возвратил Пелагонию и Прилап империи. Теперь у Алексея были развязаны руки, чтобы заняться Камицей в Фессалии, и он отправил вперед Ионополита с сообщениями, в которых предлагал мир и даже восстановление былого положения мятежника при дворе, в то время как сам он крадучись заходил Камице в тыл. Когда протостратор отверг предложения императора, тот напал на него. Произошло ожесточенное сражение, в котором мятежные войска обратились в бегство, а сам Камица получил ранение в бедро. Он бежал далеко, а все его крепости и города в Фессалии сдались императору. Камица нашел убежище в местечке под названием Станос – возможно, в Стенимахе в Родопских горах, хотя неоднократные ссылки Никиты Хониата на Хемус при изложении этих событий наводят на мысль, что это было место в Балканских горах. Даже здесь войска Алексея III преследовали Камицу, вероятно, в 1202 г., и снова ему пришлось спасаться бегством. О дальнейшей судьбе Камицы нет никакой информации, но вполне вероятно, что он нашел себе убежище у Иоанницы.

С Хрисосом Алексей не закончил: на обратном пути из Фессалии он неожиданно двинулся вверх по течению Стримона к Струмнице. Все маленькие крепости, встретившиеся ему по дороге, сдались, а Струмницу поджег бежавший из него гарнизон. Но Хрисос заперся в Просаконе, и эта крепость снова доказала свою неприступность, и осаждавшие в конце концов отступили. Во время этого отступления император и его свита свернули в сторону, чтобы поохотиться, и пригласили на охоту Хрисоса. Наверное, ранее была договоренность о перемирии, так как варвар принял предложение, но был немедленно схвачен. Рассказ Никиты Хониата на эту тему наводит на мысль, что Хрисос был связан, провезен вниз головой и символически затоптан императором. В конце концов, Хрисос был вынужден сдать Струмницу византийцам.

Венцом этих успехов стали, очевидно, события 1202 г., когда был заключен мир с Иоанницей, которого ослабили утрата помощи от половцев, равно как и недавние победы Алексея. По словам византийских ораторов, Алексей собирался предпринять военный поход на него, когда правитель валахо-болгар согласился на его условия. Очевидно, Иоанница согласился с возвращением Византии Центральной Фракии, так как говорится, что он удалился в свои горы. Он также обещал защищать византийскую территорию от других агрессоров, очевидно половцев. В обмен на это он, видимо, получил из Константинополя патриарха, чтобы возглавить его валахо-болгарскую церковь, и ему было обещано, что, если он приедет в Константинополь, ему будут дарованы императорская корона и права, которыми болгарские правители обладали в далекие времена. И хотя Никита Хониат радуется вместе с императором этому успеху, он предупреждает, что Иоанница вскоре может снова взяться за старое: автор особенно опасается, чтобы тот не присоединился к Западной Европе. Нельзя определить, то ли последнее относится к переговорам Иоанницы с папой Иннокентием III, то ли к его возможному присоединению к Четвертому крестовому походу.

Победы в 1200–1202 гг. принесли поразительные плоды. Растущее княжество Иванко в Центральной Фракии и Родопских горах было уничтожено, а его территории и крепости отошли Византии. Иоанн Спиридонакес был изгнан из своего логова на Стримоне. Мануил Камица, выдворенный сначала из Фессалии, а затем и Станоса, стал скитальцем. Хрисос, который отказался от завоеваний в Македонии в обмен на невесту из императорской семьи, был хитростью выманен из своей цитадели. И наконец, с Иоанницей был заключен мир. Общий итог: восстановлено положение, существовавшее до битвы при Аркадиополе в 1194 г., а валахо-болгарское государство ограничено Балканскими горами и дунайскими берегами и ослаблено потерей половецких войск. К югу от Балканского хребта только Хрисос в Просаконе оставался источником неприятностей в будущем. Алексей II имел все основания гордиться своими успехами на Балканах.

В Малой Азии Алексей проводил оборонительную политику, наверное полагая, что валахо-болгары представляют собой большую угрозу, чем сельджуки. Продолжалась политика подкупа султана Коньи, которой придерживался Исаак Ангел, но ее главным результатом было то, что она привлекла других желающих принимать щедрость Византии. Почти в то же самое время, когда Исаак был свергнут, к правителю Анкары обратился новый лже-Алексей II – юноша из Киликии с просьбой о помощи. Этот эмир, который был известей Никите Хониату как Масуд, но чье настоящее имя, по-видимому, было Мухий ад-Дин, был одним из сыновей Кылыч-Арслана II и принял Дорилей (Эскишехир) и Амасию (Амасья) в добавление к своей столице. Тем самым он получил полосу территории между византийским побережьем