Шрифт:
Закладка:
Но теперь он стремился к институционализации, чтобы иметь возможность оказывать помощь организациям в Израиле в более широком масштабе. В 1975 году он создал Фонд Террис (играя с именем своей матери, "Тейра", ливано-арабской формой имени "Эстер"), пообещав выделить 1 миллион долларов на поддержку строительства и содержания сефардских синагог и религиозных учреждений в Израиле. За работой будет следить комитет в Израиле, в который войдут главный раввин Овадия Йосеф и два представителя правительства. Эдмонд внимательно следил за ходом работ, изучал планы и критиковал стоимость строительства синагоги, которую он строил для своего раввина из Бейрута, раввина Якова Атти, обосновавшегося в Бат-Яме. "Цена ИЛ 6 м слишком высока, и стоимость в 500 000 долларов была бы более уместна", - писал он. В 1977 году он сделал еще один значительный вклад в ешиву Порат Йосеф над Западной стеной.
Но вскоре Эдмонд понял, что потребности крупнейшей в мире общины сефардских евреев выходят далеко за пределы мест отправления культа. Насколько успешными они стали в Нью-Йорке, Бразилии и небольших общинах в Европе, настолько же страдали в Израиле массы евреев, бежавших из Йемена, Сирии, Ирака, Марокко и Египта. Выселенные в города, исключенные из политического мейнстрима, и рассматриваемые в основном как граждане второго сорта, они сталкивались с предрассудками и заниженными ожиданиями. Лишь 6 процентов евреев-сефардов в Израиле посещали колледж, а многие были вынуждены учиться в профессиональных училищах. Нина Вайнер, родившаяся в Египте и получившая образование психолога, знала Эдмонда, потому что ее муж, Уолтер, был адвокатом Эдмонда и впоследствии стал президентом и председателем правления компании Republic. В 1976 году, навещая Эдмонда и Лили в Валлорисе, она рассказывала о том, что у сефардских детей не будет возможности полностью интегрироваться в израильское общество, если они не смогут достичь более высокого уровня образования, на который они способны. Эдмонд ответил: "Что ж, давайте попробуем сделать что-нибудь, чтобы помочь им". Так родился Международный фонд сефардского образования, который стал известен как ISEF. 2 июня 1977 года Эдмонд собрал около дюжины друзей из общины в своем офисе в Republic в Нью-Йорке, включая Джо Кайра и Дэвида Брака. На месте они собрали 200 000 долларов. И каждый год он делал взносы и проводил мероприятия по сбору средств в банке. Через год Сафра с гордостью написал своему женевскому соседу Нессиму Гаону, что 400 студентов в шести израильских университетах уже получили стипендии.
Как ни радостно было ему влиять на ситуацию в Израиле, Эдмон все чаще оказывался бессилен помочь еврейской общине, с которой он чувствовал самую тесную и личную связь. За несколько месяцев после начала жестокой гражданской войны в Ливане в конце 1975 года Бейрут стал неузнаваем. Улица Алленби, на которой располагались BCN и многие другие банки, превратилась в ничейную землю. Старый еврейский квартал, Вади Абу Джамиль, подвергался постоянным обстрелам и военным действиям. Главная синагога была повреждена, сотни домов разрушены, около 200 евреев оказались в числе тысяч жертв. Те, кто мог, ушли. TDB и Эдмонд служили спасением для сокращающейся общины. После войны 1967 года многие евреи в Бейруте открыли счета в TDB. Когда к 1976 году в Ливане осталось всего около 500 евреев, палестинские беженцы перебрались в Вади Абу Джамиль, и жизнь еврейской общины остановилась. Главный раввин Хрем и его семья были эвакуированы в 1978 году. Несмотря на все это, Эдмонд продолжал работать в BCN. Генри Крайем, многолетний директор BCN, переехал в Бельгию, но продолжал ездить в Бейрут. Банк переехал с улицы Алленби и арендовал помещение на Риад-эль-Сольх, рядом со зданием ливанского парламента.
Эдмонд лично поддерживал все более отчаявшихся людей, которые упорно оставались в Бейруте. Он посылал 500 ливанских фунтов в месяц старому другу Мураду Мамиеху. В сентябре 1977 года, когда раввин Исхак Хадид, чей дом в Вади Абу Джамиль был разрушен, бежал и снова появился в Бат-Яме, Эдмонд послал ему 500 долларов. "Я считаю вас ангелом с неба, который помог мне справиться с ситуацией в этой новой стране", - писал Хадид. В мае 1977 года Селим Мограби Чайя, глава общины, написал, что религиозная школа закрылась, а у Совета общины фактически закончились деньги. "Зная о сочувствии и духе справедливости, с которыми вы рассматриваете большие проблемы наших собратьев-евреев ради их безопасности, я пишу вам в надежде, что это найдет положительный отклик и мы сможем обучать детей".
Бейрута, в котором процветал Джейкоб Сафра и который Эдмон считал образцом для подражания до самой взрослой жизни, больше не существовало. Когда-то частые поездки в легкомысленную столицу Средиземноморья, пребывание в отеле "Сент-Джордж" и посещение любимых ресторанов и ночных клубов давно перестали быть частью расписания Эдмона. Он больше не мог потакать своей привычке отправлять пирожные и фисташки из Бейрута в Женеву или Нью-Йорк. Убожество и опасность жизни в Бейруте все сильнее контрастировали со спокойным порядком Женевы, где Эдмон теперь проводил большую часть своего времени, и с позитивной энергией Нью-Йорка.
Несмотря на то что Эдмонд обычно проводил в Нью-Йорке всего несколько месяцев в году, он начал пускать там глубокие корни. Летом 1978 года они с Лили купили квартиру на Пятой авеню, 820, на углу Шестьдесят третьей улицы, с видом на Центральный парк. У Нью-Йорка были и другие качества, которые Эдмонду понравились. Наглая капиталистическая энергия, пульсирующая на улицах, уже давно оказывала на него свое притяжение. В городе была очень большая община сирийских евреев в Бруклине, где он чувствовал себя как дома. Он любил нью-йоркские деликатесы, которые ему иногда даже доставляли в Женеву. И это был его портал в Соединенные Штаты, где даже самые эксклюзивные учреждения и системы были гостеприимны.
В 1975 году по просьбе Миноса Зомбанакиса Эдмонд сделал пожертвование в размере 1500 долларов на нужды Harvard-Radcliffe Collegium Musicum, спонсировав турне этой группы по Европе. В 1976 и 1977 годах к человеку, только окончившему среднюю школу, обращались старшие администраторы старейшего и самого престижного университета страны с просьбой поддержать его программу изучения иудаизма. Эдмонд быстро остановился на идее создания кафедры еврейской истории с акцентом на сефардскую историю. Осенью 1978 года профессор Йосеф Хаим Йерушалми стал первым в Гарварде профессором еврейской истории и сефардской цивилизации имени Якоба Э. Сафры.
