встретили воины. Я прищурился от дневного яркого солнца и равнодушно посмотрел на короткую шеренгу аборигенов. Ближайший туземец переступил с ноги на ногу и нервно сглотнул, покосившись на своего товарища. Я тоже посмотрел на дикаря и не смог понять откуда начинается мохнатая шапка: волосы человека и шерсть животного были одного цвета и, дополняя друг друга, срастались, не имея четких границ. Наверное, мода такая: глупая и непонятная для пришлых. Я усмехнулся. Воин-модник побледнел, сжал плотно губы и решительно шагнул вперед.

Я ждал.

А еще я понял, что они меня боятся. Титаны меня забери. Мир перевернулся и местные стали уважительно относиться к людям со звезд.

— Мы за тобой, инопланетник. Мать племени ждет. — Сопровождающий вытянул руку и покорно наклонил голову.

Я медленно кивнул. Посмотрел в раскрытую протянутую ладонь и осторожно вложил в нее свою, слегка пожимая, и, позволяя себя повести по тропе времени. Мир начал меняться, а я подумал: что-то в этом жесте символическое, такое и прижиться может. Каждый сможет увидеть своё: тайный путь между разными мирами и соприкосновение двух разных рас. А всего то: две руки соединились.

Вышагнули из пространства на большую поляну, до шатра вождя шагать полторы сотни шагов. Возле большого костра, в окружении возбужденных соплеменников, увидел Фальгуса. Воин размахивал ручищами и страшно вращал глазами, рассказывая увлекательную историю.

— И, что он?!

— Да, что он?!

— Мальчишку обидел! — рявкнул Фальгус, не видя меня.

— Ах, он негодяй!

— Нашел кого обижать!

— Гореть ему на костре!

— И что ты?

— Да, и что ты?!

— Я? — переспросил Фальгус и распрямил плечи, становясь еще больше. — И тогда я достал топор!

— Ну, конец ублюдку!

— Я бы тоже достал топор!

— А я бы палкой ему кишки наматывал! Инопланетники! Захватили весь мир! По прилетали тут, теперь и не вздохнуть!

— И, что?!

— Раскроил ему череп?!

— Фальгус может! Шмяк! И две половинки из инопланетника!

Тут Фальгус увидел меня, как я остановился и презрительно смотрю на дикарей. Отвел стыдливо глаза. Сдулся. Опустил плечи и прошептал;

— Нет.

— Как это «нет»? Ты же топор достал?

— Замахнулся и руки отсохли? Или в камень обратился?

— Ну, дела! — протянул туземец в прожженной шкуре, дергая себя за редкую бороденку.

— Да, ничего у меня не отсохло! — озлобился Фальгус, мрачнея, и поплотнее закутываясь в шкуры. — Я его хотел топором пришибить, а он нож поднял, на встречу роковому удару. — Дикарь обвел злым взглядом соплеменников. — Все же знают, что после моего рокового удара никто не выживает. Что я самый сильный и опасный! И, что лучше меня нет бойца в племени!

— Это, да.

— Это точно.

— И, что нож? Сломался?

— Нет. — Фальгус горестно вздохнул. — Перерубил топор. Он мой роковой удар на клинок встретил. Представляете?!

— Как это?

— Да не может быть, чтоб ножом топор перерубить!

— Может! — вскричал Фальгус. — Вот смотрите. — Он затряс перед соплеменниками своим изувеченным оружием. — Видели?!

— А почему так?!

— Как такое могло произойти?!

— Потому что нож тот необычный. Клинок его в крови саама. И теперь это самый настоящий артефакт!

— Да, ладно!

— Врешь!

— Истину говорю! Теперь — это артефакт нашего племени, который останется в роду на века. Вы представляете ценность вещи?!

— И, где нож?

— У инопланетника, где же еще.

— Надо отобрать. Это же наша реликвия.

— Наш артефакт!

— Очень ценный!

Я отмахнулся от мушки, попытавшейся залететь мне в глаз и, привлек внимание людей у костра. Все туземцы, как по команде посмотрели на меня и замолчали. Легкий ветер пошевелил пламя в костре, волнуя длинные оранжевые языки и из костровища с треском вылетел раскаленный уголек. Опасно, так и подпалить можно деревню, хоть бы камнями обкладывали.

Дикари вздрогнули. Один побледнел лицом, второй поспешил спрятаться за спины товарищей — все подумали, что это я сделал. Я хмыкнул: не знал, что умею управлять углями. Еще немного постоял, ожидая, когда у меня начнут нож отбирать и дальше побрел к хижине матери племени. Голубые тряпки от разорванных гимнастерок миротворцев, заметно выделяли жилище среди остальных.

18.2

Между домов выскочила на тропинку, вечно спешащая по своим делам Айна. Раскраснелась вся. Прекрасна, как никогда. Я снова остановился и попытался улыбнуться. Девушка оторопело уставилась на меня, замирая.

— Ой! — после секундной паузы воскликнула она.

— Что?

— Ты выглядишь необычно…

— Кроваво? — подсказал я, поднимая одну из рук. Коричневая короста успела засохнуть, но продолжала мазать. Кстати, не только клинок моего ножа был в крови саама, но и я. Странно, что дикари об этом не подумали. Я ведь теперь тоже артефакт. И очень ценный, судя по всему.

— Ты ранен? — Айна вытянула ко мне руку, не решаясь дотронуться, но я покачал головой.

— В основном, кровь не моя.

— А чья? — девушка стала озираться кого-то выискивая. Нашла у костра и немного успокоилась. Фальгус пялился на нас, надувая щеки.

— Червя.

— Правда? Ты смог ранить его?! — у Айны от возбуждения раздулись ноздри. Открытая кожа на груди, пошла красными пятнами. Я посмотрел, как дрожат тонкие ноздри, и улыбнулся. На душе стало тепло. Она же волнуется и переживает за меня. Так приятно.

— Да. Ранил. — Я вспомнил искромсанного на куски дракона и добавил. — На смерть.

— Как это у тебя получилось? Даже Фальгус боится купаться в озере! А он самый сильный в племени!

Я поморщился и сказал:

— Знаешь, а я за тобой.

— За мной? Зачем? Придумываешь? Мне мама ничего не говорила.

— Забираю тебя отсюда.

Девушка замолчала и стала медленно заливаться румянцем. Видя, такую реакцию, я улыбнулся с превосходством и уверенно продолжил:

— Полетели к звездам? Как ты хотела! Мне отпуск дадут. Я в этом уверен. Ну, может не сразу. Но точно