Кто в вашем окопе? Отметьте их и расскажите, почему! #FoxholeMentality #NeverFinished

Глава

7. Расплата

Как только я вернулся домой из Моаба, я отправился на пробежку. Тренировки к гонке следующего года начались так быстро, и я была воодушевлена! Бег уже давно стал для меня как дыхание. Это было не хобби, а почти подсознательный биологический рефлекс. Я должен был это делать. Мне не обязательно нравилось это занятие, но уже на первой восьмимильной встряске я понял, что этот тренировочный блок будет совершенно иным. Я уже чувствовал огонь. День за днем я не мог дождаться того момента, когда начну заниматься, и тренировался с безрассудством.

Мое сознание отслеживало происходящее как никогда раньше. Речь шла не просто о том, чтобы поставить галочку, а о прямом искуплении. Набранная физическая форма также пойдет на пользу единственному значимому событию на моем радаре в 2020 году - сезону тушения пожаров в дикой природе в Монтане.

Но в апреле 2020 года, за несколько недель до того, как я должен был выйти на работу в Миссуле, мое левое колено распухло, как водяной шар. Колени периодически беспокоили меня еще со времен службы в отряде морских котиков, и поначалу я не испытывал особого беспокойства. Я много занимался и решил, что это скорее от переутомления, чем от травмы. Я не обращал внимания на болезненность и бегал через боль в течение нескольких дней. Мое тело так долго компенсировало болезни и травмы, что я решил, что это лишь вопрос времени, когда мои квадрицепсы стабилизируют коленный сустав и боль отойдет на второй план. Но стало еще хуже.

С неохотой я променял большую часть своих дорожных миль на несколько ежедневных часов на эллиптическом тренажере. Однако работа в пожарной охране требует особой физической подготовки. Чтобы подготовиться к печально известным 110-фунтовым рюкзакам, которые ждали меня в Монтане, я пару раз в неделю ходил по местным тропам с пристегнутым к спине стокилограммовым рюкзаком. Было слишком поздно отказываться от участия в тушении пожаров. Я дал руководству слово и был полон решимости его подкрепить, но к концу месяца мое левое колено стало вдвое больше обычного, и оно пульсировало днем и ночью. За три дня до отъезда на север я решил сделать магнитно-резонансную томографию, чтобы понять, с чем именно я имею дело.

Техник, проводивший сканирование, узнал меня, и, выходя за дверь, я спросил, не может ли она мне что-нибудь сказать. Техникам не полагается обсуждать увиденное с пациентами или пытаться анализировать изображения, но она покачала головой, и выражение ее лица подсказало мне, что я в полной заднице.

"Слушай, - сказала она, - у тебя в колене много чего происходит".

"Что вы имеете в виду?"

"Я имею в виду, что в ближайшее время ты не будешь заниматься бегом и триатлоном".

Я хотел сказать ей, что пробежал десять миль, прежде чем прийти в этот чертов рентгенологический кабинет, но придержал язык, потому что подозревал, что она права. Я загрузил результаты в номер мотеля в Айдахо, где мы остановились, чтобы прервать долгую дорогу. Официальный отчет подтверждал множественные разрывы медиального и латерального менисков, растяжение задней крестообразной связки, общее разрушение хряща и артрит, дефекты в нижней части бедра, обширную кисту Бейкера за коленом и, в довершение всего, частично разорванный ACL. Говоря простым языком, мое колено было в полной заднице.

Заключение МРТ левого колена, май 2020 г.

Новость была ошеломляющей. Чувство честно отработанного дня - лучшее чувство, которое я когда-либо испытывал в своей жизни, и почти год я с нетерпением ждал возвращения в горы, чтобы поработать с пожарной командой в бэккантри. Мы отложили пять месяцев и отказались от всех выступлений на этот период, и теперь мой сезон выглядел обреченным. Когда я лежал без сна той ночью, Киш напомнил мне, что у нас еще есть две недели до первого дня тренировок и что мы знаем одного новаторского тридцатипятилетнего спортивного физиотерапевта, работающего в Миссуле, где мы сняли однокомнатную квартиру на лето.

Кейси специализировался на работе со спортсменами мирового класса и часто ездил с известным профессиональным теннисистом - мы встречались с ним на турнире в Риме в 2019 году. Но поскольку пандемия коронавируса приостановила турне, он вернулся домой, где принимал пациентов, и смог включить меня в свой ежедневный график. Двух недель было явно недостаточно, чтобы вылечить мое колено, но мне и не требовалось быть на 100 процентов. Если он сможет помочь мне стать здоровее хотя бы на 10 процентов, этого будет достаточно.

Через два дня я, прихрамывая, вошел в кабинет Кейси, где из колена было извлечено 120 миллилитров кровавой синовиальной жидкости. Достаточно, чтобы заполнить несколько флаконов. Это было похоже на наблюдение за тем, как надувная игрушка превращается в сморщенную оболочку после того, как из нее вышел весь воздух, и было очевидно, что в суставе осталось очень мало структурной целостности. Амплитуда движений была просто чудовищной. Моя нижняя часть левой ноги двигалась как чертов маятник, почти на сорок пять градусов в каждую сторону, а коленная чашечка плавала, как шайба в хоккее.

В течение следующих двух недель я проводил у Кейси по четыре-пять часов в день, занимаясь массажем, проработкой диапазона движений и процедурой под названием "сухое иглоукалывание", которая похожа на иглоукалывание. Он вколол мне более двухсот этих чертовых штуковин. Я был как гребаная булавочная подушка размером с человека. Мы еще дважды делали дренаж колена, и пока я подчинялся всем его безумным вмешательствам, мне оставалось только надеяться.

Я надеялся, что что-нибудь получится. Я надеялась, что Кейси сможет взломать скелетно-мышечный код, чтобы вылечить мое шатающееся колено. Что его иглы способны не только снять воспаление, но и соединить истертые и порванные связки и восстановить хрящ. Больше всего я надеялся, что нас не попросят копать на крутом склоне. Я мог справиться с болью и обладал достаточной устойчивостью, чтобы двигаться прямо по ровной поверхности, но любое боковое движение, особенно на неровной местности, было бы невозможным. К сожалению, Монтана не славится обилием ровных мест, а, как известно, надежда - это не точка опоры. Другими словами, я надеюсь, вы знаете, что я знал, что меня поимели. Но в первое утро тренировки я пришел рано, несмотря ни на что.