что я вижу, — это сломленные мужчины с запачканными душами, и женщины, продающие всё, что у них есть, чтобы просто выжить. Я вижу ложных богов и ничтожных монстров, грех, разложение и кровь в сточных канавах. Именно сюда приходят прятаться заблудшие души, потому что больше никто их не ждёт.

— Думаете, я этого не знаю? — сказал я. Думаете, Жюльен этого не знает? Мы здесь, потому что мы нужны. Потому что не все мировые проблемы можно решить с помощью простых, безжалостных понятий, таких как Добро и Зло, Закон и Хаос, Свет и Тьма. Мир нуждается в том, чтобы мы смотрели на вещи нестандартно.

Но Король-Солнце не слушал. Он пожал плечами и отвернулся.

— Если вы не являетесь частью решения, Джон Тейлор, вы являетесь частью проблемы.

Я чуть не упал в обморок, когда он отвернулся, от облегчения, что не нужно бороться с его подавляющим присутствием. Король-Солнце ничего не заметил, всё его внимание было сосредоточено на Жюльене.

— Ты предал Мечту, Жюльен. Отказался от роли Авантюриста ради работы в офисе. Мистер с девяти до пяти. Как и все остальные бесхребетные трутни.

— Я пробудился, — твёрдо сказал Жюльен. Я перестал потакать себе, разыгрывая героя под аплодисменты толпы, и сменил тактику. Ради достижения большего.

— Ты постарел! — сказал Король-Солнце. Внедриться в систему, чтобы изменить систему? Это был веский аргумент, даже в моё время. Но, вы не можете работать в системе без поддержки системы, и любые небольшие изменения, которых вы добьётесь, неизбежно будут нивелированы всеми остальными.

— Я хотел изменить Тёмную Сторону, так, чтобы это принесло пользу! — упрямо сказал Жюльен. Разработать метод и пролонгировать процесс.

— Ты разработал этот метод? Все эти годы ты пытался спасти и искупить Тёмную Сторону, и чего ты реально достиг? Что же реально изменилось?

— Я стал частью новой Власти, — сказал Жюльен. Старый порядок сгинул, исчез, как и их способы ведения дел. Твой же путь работал только благодаря тебе! А тебя там больше не было. Мне нужно было найти новый, практичный подход. И я это сделал.

— Мечты не должны быть практичными, — сказал Король-Солнце. Все эти годы ты впустую растрачивал свою жизнь, Жюльен. Тёмная Сторона такая, какая она есть, потому что всех это устраивает. И потому, что корыстолюбцы делают большие деньги, им выгодно чтобы всё так и оставалось. От выжимания грязных прибылей из всех жалких неудачников, которые приезжают сюда, чтобы делать то, что им не разрешили бы делать в другом месте. Как вы можете победить это? Здесь всегда ночь, чтобы люди могли скрыть то, что они делают.

— Всё не так просто, — сказал Жюльен.

— Да, ну, что ты ещё мог бы сказать? — уточнил Король-Солнце. Я не вижу ничего из того, что, как вы говорите, вы здесь видите.

— Это не значит, что этого нет, — сказал я.

Меня смутил Король-Солнце. Он был всем, о чём говорил Жюльен, и даже больше, и все жё… с ним было что-то не то.

Живой бог, но со странно лимитированной перспективой. Он мог видеть только то, что хотел видеть, думать только в терминах того человека, которым он был сорок с лишним лет назад. Как будто он хотел быть хорошим человеком… если бы только он мог вспомнить, как это… Если бы только он мог сконцентрироваться…

Я не уверен, что он действительно слышал, о чём мы говорили. Там что-то было… вне фокуса его внимания, вне всего его ослепительного присутствия.

Я встречал живых богов и людей, которые были намного больше, чем просто люди, и никто из них никогда не казался таким опасным, как он, потому что он производил впечатление человека, способного одним жестом, в одно мгновение, по прихоти, смести весь Мир. Потому что он не мог придумать ничего лучше.

— Я собираюсь всё это разрушить, — сказал Король-Солнце Жюльену Адвенту. И ты ничего не можешь сделать, чтобы остановить меня. Пусть солнце проникнет сюда…

Я поднял руку, как ребёнок в классе, и это привлекло его внимание.

— У меня есть вопрос, о великий живой бог. Кто такие эти Сущности Запределья? Как они себя называют, когда находятся в своей обители?

У меня были всевозможные контакты со всевозможными Сущностями из других измерений, и я никогда не слышал о них раньше. Почему они связались только с вами? Или это должно было быть похищение?

Почему они не сказали вам, что вы проведёте годы, общаясь с ними? О чём вы говорили всё это время? И чего именно они хотят взамен всей той Власти, которую они вам дали?

Король-Солнце удивил меня тем, что легко улыбнулся, абсолютно проигнорировав мои вопросы.

— Я одобряю вас, Джон Тейлор, правда одобряю. Никогда не бойтесь задавать неудобные вопросы. Никогда не бойтесь рисковать своей жизнью, чтобы докопаться до истины. И я одобряю принятую вами роль. Частный детектив — уважаемая икона, современный архетип, защищающий тех, кто не может защитить себя. Вы живёте своей мечтой. Но, как и Жюльена, я должен спросить вас, — чего вы на самом деле достигли?

— Вы что, издеваетесь надо мной? — Я спасал людей, которые нуждались в спасении! Я спасал всю Тёмную Сторону и всю эту проклятую планету, и не один раз! Вы должны были лучше провести подготовительную работу. Я больше не частный детектив. Я новый Уокер.

Король-Солнце печально покачал головой.

— Совсем как Жюльен. Вы отказались от Мечты, чтобы стать Человеком. Продали свою душу за власть.

— А разве это не то, что вы сделали? — спросил я. И хочу обратить выше внимание, — вы так и не ответили ни на один из моих вопросов. Какую цену вы заплатили, чтобы стать Королём-Солнцем?

— Я не могу ответить на ваши вопросы, потому что вы не сможете понять, через что я прошёл, — сказал Король-Солнце. Ваш разум слишком мал, слишком ограничен. Сугубо материален. Власть, цены, ответы… все эти человеческие, навязчивые идеи.

— Потому что они имеют значение, — сказал я.

— Если мы люди, то кто же ты? — спросил Жюльен. Человек, которого я помню, был всё ещё человеком, несмотря на все его чудеса, и Мечта, которую он преследовал, была человеческой Мечтой.

— То, что я мог сделать тогда, ничто в сравнении с тем, что я могу сейчас, — сказал Король-Солнце. Посмотрите, что я смогу сделать…

И он резко хлопнул в ладоши, и солнце, сияющее над головой, внезапно увеличилось в размерах, наполовину заполнив небо. Небо стало ярко-голубым, такого чистого цвета, что на него было больно смотреть.

Солнце стало яростным и раскалённым, как печь, и моё лицо и кисти рук обожгло