Шрифт:
Закладка:
Анита открыла глаза и с грустью посмотрела на небо. Постепенно становилось светлее, на противоположной стороне узкой дороги уже просматривались одноэтажные и двухэтажные белые дома. За некоторыми росли самые высокие деревья, какие когда — либо видела Анита.
В половине седьмого она вошла в дом и услышала, как Мэри зовет ее.
— Доброе утро, — поздоровалась Анита.
— Доброе утро, отвези меня на коляске на кухню, по утрам мне так легче.
Анита притащила инвалидную коляску, посадила старушку и повезла на кухню, поставила перед ней горячую кашу, кружку кофе и вышла.
Позже, когда она помогала ей одеться, сказала:
— Вы слишком худая, вы всегда были такой худой?
— Полной никогда не была, но и такой худой тоже.
— Я буду вам готовить вкусную еду, и вы поправитесь.
— Это очень хорошо.
— Со мной у вас не будет такой проблемы, я люблю готовить, — призналась Анита, смеясь.
Мэри улыбнулась, ей было приятно слышать такие слова.
— Вы мне не покажете, где тряпки лежат, хочу отмыть весь дом, у вас слишком много пыли, — заметила Анита.
Мэри обрадовалась.
— Я тоже не люблю грязь, но что я могла сделать. Она не убирала дом, целыми днями висела на телефоне. Тряпки найдешь в узком шкафу в коридоре, — сказала Мэри, поставила ходунок возле дивана в гостиной и села.
— Принеси мне газеты и мои очки, а потом делай что хочешь.
В большом полупустом гараже Анита нашла зеленое пластмассовое ведро со шваброй, наполнила его водой и принесла на кухню.
Она начала уборку со стола, с зеленого горшка с искусственными цветами, покрытыми толстым слоем пыли, которые раздражали ее больше всего. Отнесла их в гараж и поставила в одну из пустых коробок. Мыльной тряпкой протерла весь стол, все шкафы, вымыла пол, и кухня преобразилась, в воздухе запахло чистотой.
Анита снова наполнила ведро теплой водой и отправилась драить деревянную часть коридорной стены.
Она работала так усердно, словно это был ее собственный дом, куда она вернулась после долгого отсутствия, радовалась как ребенок, когда увидела, как деревянные доски заблестели, освободившись от толстого слоя пыли.
В это время в коридоре появилась Мэри, она направлялась в ванную комнату.
— Посмотрите, как блестят деревянные доски, я соскоблила с них всю пыль, — вскричала Анита радостно.
Точно такая же радость появилась на лице Мэри.
— Я просто не верю глазам, что стало с деревом! Я всегда любила чистый дом, но теперь уже не могу поддерживать чистоту, та, другая, которая была здесь до тебя, ей было все равно, грязно или чисто, — вздохнула Мэри, разглядывая стены.
— А у вас нет жидкости для полировки дерева? Сегодня они высохнут, завтра я натру их и они заблестят еще больше.
— Посмотри в гараже, все там, — ответила Мэри, не в силах скрыть радость, и пошла в ванную комнату. — На сегодня хватит работать, иди на улицу, прогуляйся.
— Я хочу сперва вымыть дом, потом пойду гулять.
Анита была счастлива, что в доме не орет телевизор, новостной канал не рассказывает, кто кого убил, а Мэри такая тихая, ласковая, что ей хотелось делать для нее добрые дела.
Она пропылесосила все комнаты, сняла толстый слой пыли с красивых столов и шкафов, натерла их до блеска. Развесила всю одежду, которая валялась на широком темном кресле возле спальни Мэри. В одной из коробок под пустыми пакетами она нащупала что — то твердое, завернутое в целлофан. В большой позолоченной раме была свадебная фотография. Жених, плотного телосложения, темноволосый красавец, словно из кинофильмов, держал за руку красивую стройную блондинку в белоснежном платье до колен. На голове у невесты была золотистая корона с прозрачной вуалью до середины лица, в руках она держала небольшой букет белых цветов, на ее стройных красивых ногах были светло — бежевые туфли на высоких каблуках. В пакете обнаружился еще один портрет, в два раза меньше. Красавец со свадебного портрета с сияющими от счастья глазами и женщина сидели в каком — то баре, у обоих на шее висели большие длинные гирлянды из ярких желтых цветов. Она обнимала его за шею обеими руками и улыбалась так, как улыбаются женщины, которые любят и знают, что их тоже любят.
Анита не могла оторваться от фотографий, смотрела на них, покоренная красотой и счастьем этой пары.
Она пошла к Мэри и протянула ей фотографии.
— Кто это? — спросила она.
— Где ты их нашла? — удивилась Мэри и тут же добавила: — Это я и мой муж.
Анита была настолько потрясена, что не смогла произнести ни слова, продолжая молча рассматривать фотографии. «Так вот во что превращается красота в старости», — подумала она с грустью.
— Давайте поставим эти фотографии на стол в этой комнате, пусть все видят, какой красивой вы были, — предложила она, обращаясь к Мэри.
— Не надо, убери их отсюда, не хочу их видеть, — сказала Мэри.
— Пожалуйста, согласитесь, они мне очень нравятся! — воскликнула Анита.
Мэри промолчала, улыбнулась, Анита обрадовалась, пошла к длинному столу у стены, отодвинула другие фотографии в сторону и поставила свадебный портрет на самом видном месте.
Еще раз посмотрела на юную пару и подумала: «Так вот какими стройными были ее ноги, пока их не согнула старость!»
Другой портрет, где Мэри обнимала мужа, Анита поставила в столовой, в комнате с длинным столом и стульями, на небольшой столик в углу.
— Вы были очень красивой женщиной, настоящей красавицей, — сказала Анита.
Мэри не ответила, только улыбнулась.
— Ты слишком много работаешь, хочешь убить себя, что ли? Другая до тебя совсем ничего не делала, а ты работаешь с самого утра, оставь все, отдохни, попозже уберешь, — сказала Мэри ласково.
— Я так не могу, когда что — то делаю, то делаю до конца, сегодня помыла полы, завтра их натру, чтобы они блестели, потом отдохну.
— Я была такой же, делай, как хочешь, только не убивай себя, никто тебя не заставляет работать так много.
Чуть позже Анита подошла к Мэри с небольшой машинкой для упражнений:
— Вы не хотите делать упражнения для ног? Сидите и крутите педали, будто на велосипеде, ноги у вас окрепнут, ходить вам будет легче, — предложила Анита.
— Раз уж ты так хочешь, то буду делать, только надо пересесть на стул, — сказала Мэри и медленно встала.
Она села
