Ксения закусила губу. Помотала головой:

— Командир, Ракс…

— Тебе надо решить, кто ты, — прервал её Горчаков. — Ракс, Первая-отделённая или человек, Ксения…

— У меня даже фамилии нет. — Ксения попыталась улыбнуться.

— Ксения Ракс. — Горчаков поморщился. — Да, звучит отвратительно. Попроси Матиаса, он поделится. Ксения Хофмайстер — очень внушительно.

Ксения с сомнением посмотрела на него, но лицо Горчакова было непроницаемо, и она отвернулась.

Минуты текли одна за другой, Марк выполнял свою работу, генераторы вышли в режим ожидания. Горчаков представил себе, как на великолепном, гладком и гармоничном корпусе корабля болтается кабель, соединяющий две сломанные антенны, и у него заныло в груди.

Ну да, они сделали всё, что могли.

Но в фильмах этого всегда оказывается мало. Что-то происходит. Один конец кабеля отрывается, теряется контакт, и нужен герой — который выскакивает на обшивку и руками соединяет цепь, сгорая, но спасая экипаж…

Горчаков затряс головой. Это не кино! Всё будет нормально!

— Командир… — сказал Марк.

— Что? — выкрикнул он непроизвольно. — Нет контакта?

— Какого контакта? — Искин изобразил непонимание. — Я хотел сообщить, что из корабля Ауран вышла особь в скафандре. Она движется к кабелю.

— Связь!

Марк не стал уточнять, с кем именно — на экране возникли рубка-оранжерея чужого корабля и серая фигура.

— Что вы делаете? — завопил Горчаков.

— Для гарантии безопасного выхода из червоточины контролируем временную перемычку между антеннами.

— Да вы с ума сошли… — простонал Горчаков. — Ваша… особь… не успеет вернуться!

— Если всё пройдёт штатно, то нахождение на обшивке не нанесёт вреда.

— А если нештатно? Фло!

— Мы все умрём, — ответила серокожая фигура. — Кстати, я не Фло. Я Картас. Это довольно невежливо, не узнавать союзников, но я понимаю ваше эмоциональное состояние.

— Двадцать секунд до выхода из червоточины, — сказал Марк.

Горчаков замолчал. Кого Ауран послали наружу? Кем готовы пожертвовать?

Кем-то из тех, кто и раньше «не имел значения»? Или несчастного Тарту, пострадавшего из-за ошибки командира?

— Десять секунд до выхода, — сказал Марк. — Генераторы Лавуа в рабочий режим.

Вокруг корабля затрепетали призрачные полотнища света. Горчаков смотрел на один из экранов, где серая фигурка замерла совсем рядом с антенной, извергающей в пространство энергию. Кабель тоже заметно мерцал, тусклым и тревожным красным свечением…

— Выход! — сказал Марк.

И вокруг возник космос. Такой обычный, дружелюбный, пустынный космос, с тысячами огоньков далёких звёзд.

— Это был волнительный момент, — сказал Картас. — Ваш кабель выдержал. Сейчас командир Фло вернётся в корабль, и мы расстыкуемся.

— Фло? — поразился Валентин.

— Неужели вы думали, что он упустит такой уникальный шанс для саморазвития и духовного обогащения? — спросил Картас и прервал связь.

— Я их не смогу понять, — признался Горчаков. — Марк, рапорт!

— Корабль в порядке. Все системы функционируют исправно. Кабель выдержал и, вероятно, сможет отработать ещё раз.

— А потом?

— Испарится, — ответил Марк.

Горчаков кивнул. Что ж, у них всё равно не было особой надежды на защитные поля. Вот только возвращаться назад будет тяжело… сколько ещё кабеля есть на корабле… Ладно, это потом.

— Навигатор, — позвал он.

— Мы над плоскостью эклиптики, как и планировалось, — ответил Алекс. — Расстояние до звезды Лисс — около двенадцати астрономических единиц. Идёт сбор информации.

— А почему «над», почему не «под»? — неожиданно спросил Криди. — Извините, хочу понять систему координат.

Алекс смешался. Ответил:

— Ну, можно сказать и «под». Принято говорить «над», вот и всё.

— О, я так и подумал, — решил кот. — Извините, что встрял. Мне важно представлять себе пространственную картину.

Помедлив, Алекс добавил:

— Пока ничего необычного не наблюдаю. Никакого… кольца.

— Как и следовало ожидать, — произнёс Горчаков.

Конечно же, он солгал. И он сам, и остальные допускали, что Лисс опоясана кольцом Нивена или диском Олдерсона. Наверное, это было бы немыслимо красивое зрелище, особенно диск: огромное колесо со ступицей-звездой, внутренний диаметр которого был бы раскалён светилом, внешний охлаждён до абсолютного нуля, а посередине лежала бы узенькая, ну в половину астрономической единицы примерно, полоса обитаемости…

Жуть. А как бы там обстояло дело с силой тяжести? Генераторы гравитации? Уступы, на которых людей и атмосферу удерживает центробежная сила?

Но ничего такого не было.

И быть не могло.

— Врунья, — сказал Горчаков, постаравшись произнести это как можно мягче и с жалостью.

— Обнаружена планета в обитаемой зоне, — сказал Алекс. Помедлил и добавил: — Одна планета. В системе только одна планета. Землеподобная.

— Странно, — только и ответил Горчаков. Такое случалось, конечно, но, как правило, помимо единственной планеты было хоть что-нибудь ещё. — Пояса астероидов, протопланетные диски?

— Ничего. Очень чистая система. — Алекс покрутил головой в навигационном шлеме. — Довольно странно, командир, согласен. Но такое бывает, если звезда проходит рядом с источником гравитации, внешние планеты-гиганты может сорвать с орбит…

— Хотя бы кометное облако?

— Пока ничего, — сказал Алекс. — Извините.

— Это согласуется с нашими данными, — сообщила Ксения. — Одна планета земного типа. Наверное, мы зря не обратили внимания на уникальность такой конфигурации. Но если ничего более странного нет…

— Обнаружен энергетический центр на орбите планеты, — внезапно сказал Марк. — Мощный поток инфракрасного излучения. В видимом диапазоне всё чисто. Радиоволны, рентгеновское и гамма-излучение отсутствуют. Признаков гравитационной аномалии нет.

— Так, и что это? — спросил Горчаков.

— Не знаю, — смущённо ответил Марк. — Готов отправить зонды. А так… я бы сказал, что там нечто горячее.

— Висит, горячее, но не светится… — пробормотал Горчаков. — Что бы это могло быть?

— Лампочка перегорела? — предположил Марк.

Несколько секунд Валентин молчал, потом рассмеялся.

— Знаешь, а у тебя уже получается шутить! Отправляй зонды. По дальней траектории, с выводом в плоскость эклиптики… в общем, чтобы нас нельзя было отследить. Активных сенсоров не использовать.

Но, отдав эти абсолютно резонные команды, он подумал о том, что, если в системе Лисс есть хотя бы простейшие станции наблюдения за пространством, генераторы Лавуа уже всех оповестили об их прибытии.

[1] «Во имя всех, за кого я живу» — традиционное выражение крайнего удивления и смятения у народов Халл и Халл-три. Очевидно, связано с особенностями их взросления, когда личинки убивают и пожирают друг друга.

Часть вторая. Глава 3

Глава третья

Запас зондов «Твена» был не только восполнен Ракс полностью, но и сами зонды теперь лишь внешне напоминали земные. Куда более чувствительные датчики, маскирующие поля, скоростные двигатели, а следовательно, как заметил Вальц, — каждый зонд теперь мог послужить кинетическим снарядом, способным вывести из строя небольшой корабль. А ещё каждый зонд мог произвести до трёх пространственных сдвигов, словно десантная капсула Ракс, разом преодолевая несколько астрономических единиц.

Но до их подлёта к планете, тем более с учётом сложной траектории, всё равно оставалось больше часа.

Корабль Ауран