Потерять должность Генерального секретаря партии для Сталина означало потерять все.

После ознакомления с воспоминаниями Константина Симонова не остается никаких сомнений в намерениях Сталина по отношению к своим соратникам. Постаревший Сталин хорошо понимал, что никто из этих людей по своей катастрофической неподготовленности не сможет в случае чего составить ему полноценную замену и сохранить то, что все эти десятилетия он создавал. Наверняка он задумывался над тем, как бы переложить на них ответственность за свои кровавые злодеяния. На каждого члена Президиума ЦК у него был готов компромат. Втайне от своего окружения Сталин начал подбирать в партийное руководство новых людей. Они узнали об этом и забеспокоились. Им повезло. У него просто не оставалось времени, чтобы с ними расправиться. Через полгода после описанных событий Сталина не стало. Они прилюдно плакали, но это не были слезы безутешного горя, а слезы переполнявшей их радости. Рядом со Сталиным вся их прошлая жизнь была сплошным кошмаром, наполненным тревогами и постоянным животным страхом. Имел ли место при этом сговор против Сталина, неизвестно, однако нельзя не видеть, сколь единодушно они выступили против уже мертвого вождя, свалив на него все их общие прегрешения.

Он еще дышал, когда они начали делить партийные и государственные посты. Своими такими действиями они подтвердили худшие подозрения Сталина, которые тот высказывал в их адрес. Нарушая ими же самими принятые нормы партийной демократии, они резко сузили состав руководящих органов партии и постарались избавиться от молодых выдвиженцев XIX съезда КПСС.

Политическую власть в стране захватили совсем другие люди. Они не посчитались с волей усопшего. Все их последующие действия были свидетельством того, что они не хотят быть продолжателями дела Сталина.

Произошел ли этот дворцовый переворот в результате форс-мажорного события, связанного с внезапной скоротечной болезнью вождя, или был заранее спланированным актом. Знание этого позволило бы ответить на вопрос о том, умер ли Сталин естественной или насильственной смертью.

На траурном митинге выступили Маленков, Берия и Молотов. Константин Симонов отметил, что в том, «как произносились эти речи, как они говорили, отсутствовал даже намек на собственное отношение этих людей к мертвому, отсутствовала хотя бы тень личной скорби, сожаления или волнения, или чувства утраты – в этом смысле речи были абсолютно одинаково холодными.

…А, в общем, душевное состояние ораторов было состоянием людей, пришедших к власти и довольных этим фактом».

Соратникам Сталина было необходимо утвердиться на завоеванных позициях, что они удачно сделали на июльском 1953 года Пленуме ЦК КПСС.

Материалы этого пленума опубликованы («Лаврентий Берия. 1953». Стенограмма июльского Пленума ЦК КПСС и другие документы. М.: Международный фонд «Демократия», 1999). Они читаются как интересный и поучительный роман о партийной власти и о людях, олицетворяющих эту власть.

Несмотря на последующие редакционные изменения стенограммы, отчетливо просматривается их отрицательное отношение к Сталину. Они предстают перед нами обыкновенными серыми чиновниками, борющимися за властные места в партийной иерархии. В их представлении единство в руководстве партии понимается как соблюдение договоренности о распределении портфелей и круговая порука для оправдания своих неумелых действий по руководству государством.

Они были вынуждены открыто признать бедственное положение экономики страны, доставшейся им после Сталина. Они хорошо знали, что в первую голову во всем был виноват Сталин. Но между ними еще не было окончательной договоренности о публичном развертывании против него полномасштабной лобовой атаки. В этой ситуации им требовалось лишь оправдать те срочные действия, которые они предприняли после его смерти.

Они хотели отмыться от прошлого и начать новую политическую игру с чистого листа.

Основная интрига состояла в том, что перед ними находились те же самые люди, которые около полугода назад вместе с ними слышали от самого Сталина нечто другое.

Но, если полновластным хозяином октябрьского (1952 г.) Пленума ЦК КПСС был Сталин, то июльским (1953 г.) Пленумом ЦК КПСС заправляли уже они, неожиданно оказавшиеся в руководстве страной.

При поддержке армии они только что изловили своего недавнего конкурента в борьбе за власть Лаврентия Берия. Сейчас они сами представляли реальную опасность для любого члена ЦК, который решился бы выйти за рамки предложенной ими игры. По написанному те послушно обвиняли Берия во всех смертных грехах.

Главной мишенью критики на пленуме было выбрано Министерство внутренних дел. Они стремились разрушить силу этой государственной структуры, сделать ее себе подконтрольной. Да и Берия был им опасен только потому, что за ним стояло МВД. Начало этой дискуссии положил Маленков:

«Товарищи! Прошло около четырех месяцев после смерти товарища Сталина. …Разве не факт, что в течение многих лет Министерство внутренних дел приобрело слишком большое влияние и на деле вышло из-под контроля партии. Фактически на протяжении уже ряда лет был утрачен действенный контроль партии над органами Министерства внутренних дел.

Все это давало возможность различным авантюристам, врагам партии, пробравшимся в МВД, пытаться использовать аппарат МВД для того, чтобы стать над партией, подчинить государственный аппарат, стать над правительством.

Неотложная задача партии состоит в том, чтобы сделать невозможным попытки врагов партии использовать аппарат МВД. А для этого необходимо Министерство внутренних дел на деле подчинить Центральному Комитету КПСС, правительству СССР».

Интересна на этот счет реплика Хрущева:

«Товарищи, я человек, как говорится, старого режима. (Смех).

Я в первый раз увидел жандарма, когда мне уже было, наверное, двадцать четыре года. На рудниках не было жандармов, полицейский у нас был – казак Клинцов, который ходил и пьянствовал с шахтерами. Возьмите район. Никого, кроме урядника, при старом режиме не было. Теперь у нас в каждом районе начальник МВД да еще оперуполномоченный… Но, если создали такую сеть, нужно что-то делать. Если сейчас разобрать архив МВД (он постоянно не давал Хрущеву покоя), я убежден, что восемьдесят процентов Советского Союза имеет анкеты МВД, на каждого дело разрабатывается». (Смех.)

Кто на десятилетия набросил на свой народ эту сеть, всем было ясно.

Большинство делегатов пленума подняли больной вопрос о бедственном положении сельского хозяйства.

Следует напомнить, что после войны за эти вопросы, согласно Постановлению ЦК ВКП(б) и Совмина СССР от 8 февраля 1947 года, персонально отвечал Маленков, являвшийся председателем Бюро по сельскому хозяйству.

За Маленкова оправдывался Хрущев:

«Товарищи, вы знаете, что несколько лет как поручено товарищу Маленкову наблюдать за сельским хозяйством. Берия демонстрирует внешнюю дружбу, неразлучную, неразрывную с товарищем Маленковым, гробя сельское хозяйство, доведя до последней степени это хозяйство. Дальше терпеть нельзя: молока нет, мяса мало. Объявили переход от социализма к коммунизму, а муку не продаем. А какой же коммунизм без горячих лепешек, если говорить грубо.

Картошки нет.

У нас на три с половиной миллиона голов коров меньше, чем было до войны. Раз меньше коров – значит, меньше мяса, меньше масла, меньше кожи…

Это, товарищи, позор. Ведь к нам придут и скажут: слушайте, дорогие товарищи, вы нас учите, как строить социализм, а у себя картошки выращивать не умеете, чтобы обеспечивать свой народ, капусты у вас