– Он был так близко… – Нэрис прятала взгляд, саму себя опасаясь, – касался меня. Отвратительно.

– Пока ты не переступишь через эти воспоминания, они будут твоей прочной клеткой, – Рик был совершенно серьезен. – этого я ему не позволю.

Он снова остановился, и медленно развел в стороны руки, недвусмысленно приглашая. При этом Макар ей улыбался так солнечно и светло, что Нэрис, притормозившая было и отступившая, снова вздохнула и шщагнула навстречу. Один медленный шаг. Еще один. И вот они, крепкие руки Макара. Такие надежные и родные. Носом уткнулась в его широченную грудь, жадно вдыхая следы мужских запахов. Укол еще действовал. Потом не пахло, но Нерис отчетливо ощутила аромат Синего леса, запах оружия, кожаных ремешков его костюма, соленой воды, свежей крови и камня.

– Пугливое счастье мое, – вздохнул снова Аверин. – Как же нам с тобой будет непросто… Идем. Я покажу тебе кое-что.

И они снова двинулись по коридору. Держась за руки, словно дети.

Пугливое счастье?

Наверное.

Нэрис устала бояться. Устала в себе сомневаться. Этот сильный человек, державший ее за руку, много раз ей повторял простейшую фразу:

“Ничего не бойся”.

А она, глупая, только минуту назад наконец поняла ее смысл.

Страх вытравливает из сознания человечность. Чего-то все время боясь, Нэрис теряла способность любить. Так просто… нужно только услышать того, кто протягивал руку помощи каждый раз, когда Нэрис нуждалась…

Дышать сразу же стало легче и девушке вдруг показалось, что легкий ветерок шевельнул ее быстро отросшие волосы.

Или не показалось?

Коридор становился все шире. Стены медленно разворачивались, открывая проход. Макар мягко притормозил и придержал ее руку, слегка пожимая. Видимо, так он давал ей понять, что их ждет впереди нечто весьма интересное.

– Ты помнишь нашу с тобой регистрацию брака? – улыбнулся лукаво.

Нэс невольно залюбовалась ямочки на щеках. Даже сквозь суточную щетину они придавали Аверину какое-то радостно-детское, мальчишеское выражение.

– С трудом, если честно, – она усмехнулась. – Я вообще теперь Лиглу помню с трудом.

Только Рика, облаченного в жуткий скафандр выживания, – настоящего черного монстра, с длинными щупами манипуляторов и фасеточными глазами. Последние Нэрис запомнила особенно ярко. Все происходящее с ней в брачном круге ей тогда отчего-то казалось тяжелым, болезненным сном. Стоило терпеливо дождаться утра и с первыми же лучами кошмары растают, как иней на холодном оконном стекле.

И утро настало. Нэрис его тоже вспомнила и рассмеялась беззвучно. Это был их первый с Авериным заговор. А ведь она ему сразу поверила. Неужели почувствовала? Или просто наивная лиглянская девочка должна была хоть кому-то поверить… Острая жизненная необходимость.

Пройдя еще пару шагов они оказались перед крутым поворотом. Дальше спускались каменные ступени и царила полнейшая темнота.

– А почему ты спросил? – Нэрис снова вдруг испугалась.

С недавних пор она ненавидела темноту. И тишину. И… страхам нельзя поддаваться.

– Сейчас все увидишь. – он, словно чувствуя ужас жены, ей подбадривающе кивнул, но медленно отпустил ее руку.

Или действительно ощутил? Догадаться нетрудно. Не отходя ни на шаг, капитан провел кончиком пальцев по ближайшей стене, призывая волну света в покрывающей ее паутине микроскопических жилок. Медленно разгорались светильники на потолке.

Едва заметная волна теплого воздуха подула им в спины. Она ощущалась, словно дыхание спящего зверя, огромного и могущественного. Рик снова взял жену руку, мягко кивнул, предлагая спуститься с ближайшей ступени, ведущей за поворот, и видя сомнения на лице, совершенно спокойно добавил:

– Дроны провели здесь тщательную разведку. Ничего неожиданного не нашли, не волнуйся.

Не волноваться… Не получалось. Но бояться она себе запретила. И пальцам трястись, словно листьям в осеннем лиглянском лесу. И коленям предательски подгибаться.

Волна мягкого света следовала за ними, как ручной ласковый зверь, заждавшийся появления хозяина. Башня обрадовалась капитану. Она долго ждала, сиротливо торча посреди пустынного побережья враждебного мира. А теперь… Инспектор пришел, он ее разбудил, твердой, горячей рукой приласкал ее каменные бока.

Господин и хозяин.

Нэрис нравилось наблюдать за его гибкими, уверенными движениями. И за ним следовать тоже нравилось.

Ступенька, другая…

Перед ней медленно вырисовывался круглый зал каменного амфитеатра. Загорались светильники на потолке. Низкие каменные сиденья – ступени. Узкие лучи проходов к арене разрезающих круглую чашу трибун.

Все это Нэрис до боли знакомо. Замок прайда Рейн?

Подвал ритуального круга, тот самый, в котором и началось их с Риком знакомство. Но… как?

– Когда ты начнешь меня спрашивать, Солнышко? – усмехнулся Макар.

– Все решить не могу, с чего начать, – замерев на верхней ступени, она все же рискнула и сделала первый шаг вниз.

В центре гладкой арены красовался внушительный постамент. Он неуклонно притягивал взгляд, мягко сияя естественным светом драгоценного камня.

С каждым шагом они подходили к нему все ближе, и Нэрис могла разглядеть и роскошную вязь полированной золотой инкрустации, и несколько крупных шаров, отлитых из разных металлов, вставленных в неглубокие ниши на плоской поверхности алтаря. Матовый черный, сверкающий белый, таинственный красный и золотой. Какие-то древние символы, совершенно ей незнакомые.

– И… что это? – с трудом разлепив пересохшие от волнения губы, Нэрис тихо спросила.

– Нда… – весело усмехнулся Аверин. Я надеялся дождаться вопроса как минимум, о смыслах жизни.

– Я существо приземленное, – девушка заставила себя, наконец, отпустить его руку. – И философствовать буду потом. Сам напросился. И все же?

– Похоже на древний алтарь для магических ритуалов, мне кажется… – Рик жене озорно подмигнул. – А на деле…

– Ты у меня знатный сказочник, – ему Нэрис тихо ответила.

– Ну… – он перевел взгляд на “алтарь” и ладонью провел по его сверкающему ребру. – Не настолько же? Хотя, в одном ты права: имперцы во все времена владели вершинами ритуалистики. Превратить банальный прибор для регистрации гражданского состояния населения в объект религиозного поклонения… Это надо уметь.

Нэрис гулко сглотнула, взглянув на сияющий постамент совершенно иными глазами. А ведь он прав: даже теперь в шапке всех документов, подтверждающих факт смерти гражданина Империи стоял черный матовый шар. Серебром отмечалось рождение. Золотом – заключение брака. Красной меткой – его расторжение. Надо же…

– Оно… работает? – выдавила лиглянка, обходя постамент, высотой доходящий ей почти что по грудь и рассматривая внимательно его поверхность.

– Понятия не имею. – Рик пожал нетерпеливо плечами. – Надо проверить. Если башня жива и ее сигнал изменений гражданского состояния уйдет отсюда на Деус, то…

– Зигейна получит статус незаконно захваченной имперской колонии. – прошептала отчаянно Нэрис. – Верно? Ведь по законам империи колонизировали лишь необитаемые разумными существами миры.

– Ну… Эти законы всегда нарушались. Вспомни, хотя бы родную планету. – Рик задумчиво читал странные надписи между шарами и хмурился. – Но тут ты