Шрифт:
Закладка:
— Ну и вы чем-то недовольны? Вас не устраивает такой выбор? — Романов откинулся на спинку кресла и скрестил на груди руки.
— Нет, выбор мой. Он вполне осознанный и устраивает. Но есть один важный момент. Зыбкий такой момент, я им пока не делился ни с кем, кроме… — я ослабил узел галстука на шее.
— Кроме Ольги Борисовны, — догадался цесаревич. — Пожалуйста, дальше, Александр Петрович. Заинтриговали. Жду.
— А дальше так: все это очень подозрительно. Подозрительно то, что кто-то изо всех сил старается мне навязать людей в группу. Даже списки рекомендуемых подсовывает, да так, чтобы выбора у меня особого не было — фамилии этих особо рекомендуемых лишь четыре и обведены жирной линией. Иначе говоря, есть подозрение, что кто-то усиленно желает внедрить в мою группу своего человека. Сейчас я скажу такое, что вам может не понравиться, но все же должен сказать, — я замолчал, ожидая реакции Романова.
— Ну, говорите, говорите, — цесаревич, улыбаясь, наклонился над столом.
— Дело в том, что именно вы настояли, чтобы я отправился в «Сириус» и набрал в группу помощников. Ваше высочество, я же не смею думать, будто вы желаете внедрить состав нашей группы какого-то человека. Это было бы как бы нелогично, — я обернулся, на отворившуюся дверь.
— Проходите, проходите, Елисей Иванович, — Романов встал ему навстречу и повернувшись ко мне сказал: — Знакомьтесь, Александр Петрович: граф Варшавский Елисей Иванович, императорский конфидент по особым поручениям. Ну а вам, Елисей Иванович, — Романов коротко взглянул на Варшавского, — этого человека особо представлять не надо.
— Не надо, — согласился Варшавский и протянул мне руку. — Заочно, но очень хорошо знаком.
Я догадался, что этот императорский конфидент, да еще по особым поручениям сам лично или кто-то из его подчиненных имел нахальство прежде приглядывать за мной и осведомлять Романова. Самого императора вряд ли, поскольку тот практически отошел от дел, а вот Дениса Филофеевича — это точно.
— Александр Петрович, вы номерами эйхосов обменяйтесь с этим человеком. Ввиду моей растущей занятости, вам предстоит большей частью работать с ним. Когда нет возможности встретиться с вами, я буду передавать поручения через его сиятельство графа Варшавского, — сказал цесаревич, возвращаясь на место. — Прошу доверять ему во всем ровно как мне. Ах, да, вы же мне теперь не доверяете, — Денис Филофеевич рассмеялся. — Так что там у вас? Рассказывайте дальше о своих подозрениях.
— Ваше высочество, ну как я могу вам не доверять? Это было бы глупо, крайне нелогично, — возразил я и указав взглядом на Варшавского, замолчал.
— Смело говорите при Елисее Ивановиче — он полностью наш человек, — заверил цесаревич. — И давай сразу объясню: на базу «Сириуса» я вас посылал так настойчиво потому, что было запланировано ваше награждение. А вот насчет добавления людей в вашу группу. Мы обсуждали это и с господином Варшавским, и с Дубовым и кое-кем из «Сириуса» все сходятся на том, что… Александр Петрович, не в обиду будет сказано, но опытные люди, говорят, что вы очень молоды. Никто не сомневается в ваших талантах, потрясающих возможностях и значении связей… — Романов указал пальцем вверх, — но поймите и нас. Слишком это необычно. Хочется перестраховаться.
Ну, польстил мне, его высочество, не знаю даже, плакать или смеяться. Это я, Астерий, по их авторитетному мнению молод, неопытен — этакий желторотый птенец! Бить себя кулаком в грудь и утверждать, что прожил я поболее, чем все бойцы «Сириуса» вместе взятые, я не стал. Лишь снисходительно улыбнулся таким выводам. Впрочем, понять этих людей: и Дубова, и Трубецкого и самого цесаревича — можно, потому как для их глаз все выглядит так, как он сказал. А то, что я вытянул Ольгу Борисовну из очень непростой ситуации на Ор-Ксиппил и так легко решил вопрос с князем Козельским, им представляется сказкой, хоть и случившейся вполне реально, но их инертное сознание пока отказывается брать ее в расчет в полной мере.
— Скажу вам по секрету, в эту миссию рвался сам полковник Бердский. При чем он хотел ее возглавить, сам выбрать людей и, разумеется, включить в группу вас. Даже Трубецкой склонялся к такому решению, правда с большими оговорками. Но я настоял на том решении, которое мы имеем сегодня. Именно вы, Александр Петрович, определяете состав и численность группы, вы решаете, как будет проходить операция, — добавил Романов. — Ваше пожелание, вылететь в западном направлении пораньше учтено. Завтра к вечеру «Орис» прибудет к точке сбора. Корвет полностью в вашем распоряжении. Капитан-лейтенанта Лосева вы уже хорошо знаете и вам проще будет решить все детали высадки. Что касается собранной информации касательно Ключа Кайрен Туам, табличек Панди и других важных деталей — все это вам сейчас расскажет граф Варшавский. Прошу, Елисей Иванович, можете начинать.
— Александр Петрович, вся информация в этой папке, — императорский конфидент, положил на стол передо мной кожаную папку с теснением российского герба. — Вам следует изучить ее содержимое перед вылетом. Информации там не слишком много, думаю не составит труда все запомнить. Кроме того, все, что имеется здесь, он постучал пальцем по папке, — я расскажу вам прямо сейчас. Это на случай, если возникнет какое-то непонимание и его потребуется сразу решить… — он замолчал и проворно встал с дивана.
В кабинет цесаревича вошел император.
Я тоже бодренько поднялся, и мы с Варшавским оба почти синхронно выпалили положенное приветствие.
Филофей Алексеевич поморщился, глядя на Варшавского, отчего-то махнул на него сухонькой ручкой и повернулся ко мне. Смотрел молча с полминуты.
Возникшую паузу нарушил цесаревич. Он сказал с укоризной:
— Пап, я же просил, не ходи так много по дворцу! Если я нужен, просто позови.
Император не обратил внимания на его слова, с полминуты внимательно разглядывал меня, потом спросил чуть дребезжащим голосом:
— Это кто у нас тут такой?
Я уже набрал воздух в грудь, чтобы браво представиться, но Денис Филофеевич сказал:
— Я тебе уже рассказывал. Тот самый граф Елецкий Александр Петрович. Вот совещаемся по предстоящим делам.
— Граф… Это который с богами
