Такие прогнозы откровенно пугали, и ещё больше пугала мысль о том, что Эндер будет одним из первых, кто отправится на фронт. Оставалось надеяться, что война так и останется страшилкой, которую с таким удовольствием смаковали журналисты. С не меньшим удовольствием они теперь полосками грязное бельё Родингеров. И что самое приятное – наконец оставили в покое Раннвей Делагарди.

Я бы тоже с удовольствием хотела о ней забыть (казалось, её душа притихла, как будто затаилась), но… увы.

В день казни Родингера прямиком из дворца мы отправились в управление. Рейер уже был там, знакомился с отчётом из лаборатории.

– Это было ожидаемо, – протянул он с довольной усмешкой и передал листок Эндеру. Встав рядом, я жадно впилась в мелкие строчки взглядом.

Оказалось, что зелье, найденное в каюте капитана, полностью совпадало по своему составу с тем, что обнаружили в крови Лувиса Келлера и других искажённых.

– Вот вам и доказательство, что убийцы были от Родингера.

– Но теперь мы так и не узнаем, откуда была поставка, – мрачно заметил Делагарди. – Если бы не король…

Таубе тяжело вздохнул и откинулся на спинку кресла:

– Слышал уже. Вильхельм решил с утра пораньше припугнуть знать и показательно расстрелял мерзавца. Жаль, что не удалось его допросить. Но, признаться, я рад финалу, что постиг эту драконью заразу.

Мы, бесспорно, тоже были рады, что ублюдка, посягавшего на жизнь Эдвины, не стало, но поговорить с ним я бы всё равно не отказалась. Не факт, конечно, что дух Гиллеана согласился бы со мной откровенничать, но всё же… Жаль, его сын исчез и жаль, что Эндер категорически против того, чтобы я имела с наследником Родингеров хоть какие-то точки соприкосновения.

В день отъезда из Гратцвига мы снова затронули эту тему, и Делагарди, как это водится, снова выглядел мрачнее пасмурного неба. Неба, в которое сегодня после обеда должен был подняться дирижабль, гимназисты и всё их сопровождение.

– Вольмар и так слишком много о тебе знает. Не хватало ещё, чтобы узнал о твоём даре, – отрезал Делагарди за завтраком.

Мы были одни в столовой. Прислугу дракон отпустил, а Эдвина, даже толком не поев, убежала, как она выразилась, собираться. Хоть её багажом и занимались служанки, было видно, что от волнения девочка не способна усидеть на месте. За столом она то нервно дёргала себя за рыжую прядку, то непроизвольно кусала губы, а то начинала в предвкушении улыбаться. «Племянница» надеялась, что после испытаний ученики и преподаватели взглянут на неё по-другому. Перестанут считать безымянной полукровкой и наконец зауважают.

Хотелось верить, что так и будет, и эта поездка закончится для Эдвины триумфом.

– В деле Родингера осталось столько прорех и вопросов, – резонно заметила я.

– Именно поэтому расследование продолжается, – ответил Эндер. После чего, спустя короткую паузу, добавил: – Возможно, мне придётся ненадолго уехать. Мне и Рейеру. Нам удалось выйти на посредников, через которых Родингер закупал наркотик для создания ручных искажённых. Найдём и первоисточник.

– Всё это замечательно, но… Мне вот что ещё непонятно. – Я задумчиво размешала сахар в чае, тёмно-зелёные лепестки которого тут же завертелись вокруг серебрянной ложки, а потом медленно осели на дне чашки. – Родингер убрал лорда Карриша и лорда Карпентри, потому что те выступали против него в парламенте. Тут всё логично. Но зачем было убивать того ультора в борделе… Как там его звали?

– Стенбока, – подсказал дракон.

Я кивнула:

– Он, кажется, был напарником Нильса Польмана… А, и кстати! Криста тогда обмолвилась, что до Эдвины Родингер рассматривал меня в качестве жертвы. Если это так, почему Келлер пытался до меня добраться, когда мы летели в Гратцвиг? Почему Родингеру вдруг понадобилось избавиться от Раннвей? Как он вообще о ней, обо мне, так быстро узнал?

– Насчёт Стенбока у меня пока только предложения. Знаю, что незадолго до своей смерти он встречался с Гиллеаном. Возможно, что-то выяснил, и Родингер поспешил от него избавиться, пока тот не поделился информацией с другими следователями.

Делагарди поднялся и, приблизившись, вдруг наклонился и поцеловал меня в висок. Быстрое, незначительное прикосновение губ – проявление заботы мужа к жене. Фальшивой. Рядом не было служанок, перед которыми следовало бы играть любящую пару, и это выражение чувств… Пальцы дракона скользнули по плечам, на миг легонько смяли укрывавшую их бархатную ткань.

– Уверен, из тебя получился бы отличный следователь, но сейчас, прошу, сосредоточься на другом: на Эдвине и испытаниях. А я продолжу искать правду.

Я бы поджала губы, с недовольством, и наверняка проворчала бы что-нибудь в ответ (опять всё сам, а я не при делах), вот только прикосновения пальцев к плечам отвлекали, а дыхание на щеке и близость губ, горячих и мягких, толкали к другим образам и мыслям. Далёким от расследования, искажённых и проклятой души Гиллеана Родингера.

Кашлянув, поспешила подняться:

– Пожалуй, мне тоже стоит пойти… Вещи собрать…

Продышаться.

Остыть немного, другими словами, и взять в узду чувства. Обернувшись, оказалась лицом к лицу с драконом. Его ярко-зелёные глаза, казалось, вобрали в себя приглушённый свет бра. А может, в глубине этих глаз медленно, постепенно разгоралось пламя. То самое, что уже бесконечно долго точило что-то внутри меня, снова и снова толкая в его объятия.

Но каждый раз, когда искушение сделать это становилось непреодолимым, я вспоминала о своём положении, о Раннвей, обо всей этой истории с делёжкой тела, и желание почувствовать тепло его губ тут же заглушал холод страха.

Её страх по отношению к Эндеру и мой собственный от того, что будущего у нас быть не может.

– Постой… Не надо убегать.

Он попытался меня удержать, а я, как обычно, отступила. Сделала два шага назад, наблюдая, как гаснут отблески света в зелёных глазах, и быстро проговорила:

– Увидимся… за обедом…

Кажется, это грозило стать нашей традицией: его попытки приблизиться и мои побеги. От него, от неясности и бесконечных опасений.

От любви к дракону, которой в моём сердце стало слишком много.

Глава 14

– Пожалуйста, проходите. Да, вот сюда, прошу.

В зоне посадки на дирижабль нас встречал мейст Гастфер и преподаватели. Директор щедро дарил улыбки драконам и драконицам, с не меньшим энтузиазмом отдавал приказы своим подчинённым, при этом успевая косо поглядывать на тех пассажиров, что не имели никакого отношения к драконьим игрищам, но тоже решили слетать на выходные в горы.

– Куда это вы собрались, мейст?! – Глава гимназии преградил дорогу долговязому