Спустя пару часов, в который раз пересчитав в уме все за и против, Фулгур подумал, что напрашиваться в поездку все таки не стоило, да и вообще идея выпустить Салазара была глупой, но раз император ее одобрил, значит он и сам об этом подумывал, а потому если что-то пойдет не так, то виноват будет не он, Фулгур, а император. Но в плавание он все же напросился зря. Было ему как-то неспокойно.

— Точно зря, — окончательно убедился Мендакс когда наконец оказался на корабле вместе с императором, полком его охраны и оравой секретарей.

Главе государства пришлось перенести дела и несколько важных встреч, а потому сейчас вокруг него сновали целые толпы помощников и секретарей, и даже симпатичные молодые секретарши, которых в последнее время почему-то стало заметно больше, глаз архимага не радовали.

Устав от суеты, Фулгур Мендакс покинул помещение, которое каютой назвать было невозможно — огромный зал, ничем не уступающий кабинету владыки, просто расположенный на борту корабля. Оказавшись снаружи, он миновал двух стражников, что несли караул у двери, и поплотнее запахнув плащ, побрел к носу корабля, и встав рядом с лоцманом, позволил порывам холодного ветра в которых путались морские брызги, обдувать лицо.

Корабль держал курс на север, там в сутках пути, находилась самая дальняя точка имперских владений. Одинокий остров, скорее скала торчащая из воды как гнилой зуб, лишенный растительности и слишком крутой, чтобы на него смогло забраться хоть какое-то животное, разве что кроме птиц, но и тех здесь не было — слишком уж далеко одновременно от всего.

Мертвое северное море вообще небогато на живность, казалось сам мир тут замер или замерз, и не хочет чтобы хоть кто-то беспокоил здешний суровый покой. Мендакс чувствовал упадок магического фона, чувствовал, что мана, возобновляется медленнее, хотя они не прошли и половины пути. Потоки магической энергии, которые словно вены пронизывали всю планету, именно здесь, почему-то почти не встречались, огибая море и почти полностью лишая его маны. Такие зоны были и во многих других местах планеты, но это, наверное, было самым зловещим.

Одинокая скала и мерцающая точка такого же одинокого маяка на ней, отсюда еще не видна, но уже очень скоро покажется на горизонте, больше этот каменный клык торчащий из моря, использовать было никак не возможно, однако же применение даже казалось бы столь бесполезному клочку суши тоже нашлось. Огромный гарнизон, расквартированный там, по всем документам охранял северные рубежи империи, а эта скала и была самой северной точкой, но на самом деле, эти солдаты сторожили не империю от вторжения каких-нибудь захватчиков с севера, а тюрьму.

Пониженный магический фон, в сочетании с некоторыми природными минералами мешающими свободному течению маны, идеально подходили для размещения здесь, магической тюрьмы. Экранировать помещение, создав антимагическую тюрьму, можно было хоть в центре столицы — собственно там такие были. И в магической академии имелся свой безмагический карцер, во дворце имелись подземелья подходящие для содержания магов, но мана там была. Просачивалась отовсюду, по капельке, по крошке, но фон там ощущался, а для узника который содержался в этой тюрьме, даже такие крохи маны были недопустимы, очень уж он опасен.

И ему, Мендаксу, предстоит скорая встреча с этим человеком, если его еще можно так назвать. Все таки в плавание он отправился зря. Фулгур чувствовал, что ему это знакомство не понравится. Чувствовал, что отправился зря когда поднялся на корабль, чувствовал что отправился зря засыпая в своей каюте, и уже в который раз почувствовал, что отправился зря, ступая с качающегося корабля, на твердую землю, точнее камень.

— Ведите, смотритель, — распорядился император после короткого приветствия начальника местной стражи, и тот, не прекращая вываливать на императора какую-то форму устного отчета, повел делегацию состоящую из владыки, Мендакса, парочки девушек-секретарш и двух десятков человек охраны, куда-то в недра скалы по длинной винтовой лестнице.

— В этом году нам пришлось увеличить толщину экранирующих материалов, — продолжал рассказывать начальник охраны, — а также уменьшить пайку ежедневного рациона и ограничить потребление воды, кроме питьевой. Он научился извлекать ману из всего. Боюсь, что в один ужасный день, он научится расщеплять камни добывая из них энергию, и тогда мы вообще никак не сможем его более сдерживать. Не рассматривали ли вы вариант с казнью?

— Нет, — не дав начальнику охраны договорить перебил его император, — долго еще?

— Почти пришли, Ваше Величество. Вынужден попросить вас и ваших спутников сдать накопители, боюсь он может дотянуться до вашей маны.

— Не стоит, — покачал головой император, — мы намерены его выпустить, так что это не имеет значения.

— Выпустить? Нельзя этого делать, Ваше Величество, — забеспокоился страж, — он неуправляем.

— Это уже решено. Показывайте.

Смотритель, минуя посты охраны, расставленные тут и там, привел посетителей в длинный тоннель, на самом нижнем этаже башни. Это был подвал, вырубленный в скале и уходящий намного ниже уровня моря. Стены между тем были сухими, нигде на отмечалось сырости, затхлостью не пахло. Когда-то планировалось что в этой тюрьме будут содержаться и иные маги, но она так и осталась тюрьмой одного узника.

Миновав коридор, который уперся в толстую запертую дверь, обитую металлом, с крошечным окошком забраным решеткой и закрытым перегородкой, начальник местной стражи остановился в паре метров от нее, и вставил ключ в отверстие на стене, повернул дважды, и взялся за рычаг.

— Это система безопасности, — пояснил он, — замок не в двери а на некотором отдалении, чтобы он не смог открыть, если вдруг как-то захватит стражника или еще что-то придумает. Вы точно уверены, Ваше Величество?

— Открывай, — кивнул император и манокристаллы, украшающие его парадную броню засветились мягким голубым светом, что означало процесс подключения к ним, император был готов в любой момент зачерпнуть столько маны, сколько понадобится.

Смотритель опустил рычаг, и тяжелая дверь дернулась, когда удерживающие ее запоры скользнули в пазах прячась в стену. Смотритель тут же отступил назад, за спины императора и его стражи, сам же император, выступил вперед. Из присутствующих здесь он был самым сильным магом, с самой лучшей экипировкой, и если вдруг узник попытается что-то устроить, именно у императора был самый высокий шанс оказать тому достойное сопротивление. Впрочем маг, просидевший здесь пятнадцать лет, вряд ли смог собрать хоть сколько-то маны для серьезного удара.

Дверь с тихим скрипом открылась, показав собравшимся торец, и удивив своей толщиной — не меньше метра. Из темноты выступила