Был бы счастлив. А не сидел бы тут и не планировал, как сунуть голову в капкан. Даже если бы мне, червю, голову отрубили – просто меня стало бы двое. Хотя нет, этот грязный мир не заслужил двух таких прекрасных меня. Ему и одного слишком много.

- Хватит причитать уже, - сказал Макс. – У меня есть одна идея.

- И она мне не понравится, да?

- Ни капельки не понравится.

Когда он коротко изложил свою идею, Гай во весь голос закричал, что в метро, кажется, распылили ядовитые токсины, поражающие мозг, и Макс им уже смертельно отравлен. Орал он настолько громко, что даже обычно ни на что не обращающие внимания пешеходы начали оборачиваться, и друзьям пришлось отойти в сторону.

- А ты что скажешь, Элис?

Девушка задумчиво закусила прядку волос.

- Наверное, соглашусь с Гаем. Это уже действительно перебор, тебе не кажется?

- Нет. Все эти тонкие планы, хитрости, манипуляции и расчёты хороши до первой осечки. Как только хоть что-то в таком тонком механизме засбоит – все полетит к чертям, вместе с нашими головами. Именно поэтому я предлагаю пойти другим путем. Прийти громко и с фанфарами. Возьмем эффектом неожиданности. Чем безумнее – тем лучше. Разве могут они планировать свою защиту против НАСТОЛЬКО сумасшедшей идеи?

Гай, обхватив голову руками, картинно бегал кругами вокруг них.

- Хотя, признаться, мне нравится в твоей идее то, что она настолько безумна, что я уверена – никто во всем «Ляовэнь» не готовился отразить такое.

Они ждали на пустыре уже минут двадцать. Ветер лениво гонял по полю бумажки и пластиковый мусор. Гай, кутаясь в курточку, в сотый раз посмотрел на часы.

- Ну и где он?

- Опаздывает, - в тысячный раз ответил Макс, закуривая очередную сигарету. – Хватит кривляться, будто мерзнешь, я же знаю, что у тебя подогрев в куртке есть. Элис вот не жалуется.

- Никакого сочувствия от вас, - ответил Гай, но перестал так демонстративно мерзнуть. – Если я воспалением легких заболею – ты мне будешь куриный супчик носить.

- Ты когда последний раз в жизни суп ел?

- Да никогда, в общем-то. Но я знал парня, который был знаком с мужиком, который как-то раз видел на картинке суп. А что?

- Думаю что у тебя методы лечения воспаления легких уж очень старомодные. Суп куриный, что вспомнил-то. Может, кровопускание и пиявки ещё захочешь?

- Если я по твоей вине заболею – все на свете захочу и буду капризничать как трехлетний.

- Хватит ныть. Во-первых, ты уже капризничаешь как трехлетний. Во-вторых, опаздываю не я, я тут с тобой вместе стою, мерзну, так что все претензии можешь сразу Призраку пересылать.

- Он ещё более бездушный чурбан, чем ты, я уверен.

Гай обиженно закурил.

- Макс.

- М?

- Должен тебе признаться в одной вещи. Потому что сегодня, мне кажется, мы умрем, а перед смертью положено исповедоваться.

- Что ты гомосексуалист? Так это не новость.

- Да нет же. Очень смешно. Знаешь, что мне в тебе нравится, Макс? Твое прекрасное чувство юмора. У тебя его нет и это прекрасно. Я на твоем фоне кажусь выгодней.

- На моем фоне тебя надо в микроскоп искать.

- Шуточки про размер подъехали? Знаешь, как говорится – мал клоп, да вонюч. Нет, подожди, не то. Эм, мал золотник, да дорог. Во, сойдет. Я ходячая кладезь жизненной мудрости. Предложил бы тебе записывать за мной, если бы думал, что ты умеешь писать.

- Ты в этом хотел признаться – что у меня проблемы с грамматикой?

- Не. Тогда, в самом начале. В казино с триадами. В общем, я тогда действительно мухлевал. Поэтому заварушка и началась.

Он потупил взор и шмыгнул носом. Макс пристально смотрел на друга.

- Ты, кажется, клялся глазами матери, что ты здесь ни при чем?

- Вот тебе вторая новость дня – я ужасный врун.

Макс сплюнул.

- Бог с ним. Забудь, сделанного не воротишь. Уверен, ты и не предполагал, к чему это приведет, и что это придется расхлебывать до дна.

Гай подозрительно посмотрел на него.

- Ты правда не злишься?

- Ну как я могу злиться на свое пушечное мясо, которое сегодня будет прокладывать для меня дорогу под градом пуль?

- Бесчувственный тысукин сын, Валенштайн.

- А ты лжец и мошенник.

- Говоришь так, как будто в этом есть что-то плохое.

Элис, улыбаясь, слушала их ленивую перепалку и ходила кругами, пиная подвернувшуюся пустую банку. Неожиданно она подняла голову вверх.

- Послушайте.

- Вот, даже Элис считает, что ты меня не слушаешь, - радостно заметил Гай.

- Да нет же, тише, слушай!

Трое друзей замолчали, подняв головы в воздух. Поначалу Макс не слышал ничего, кроме завывания ветра, гуляющего по пустырю, на потом, буквально на самом краю слуха уловил тонкие ноты. Звук все нарастал, становясь басовитее и громче одновременно. И вот, разрезая пелену снега на них начал двигаться гигантский силуэт. Гай выругался от восхищения. К ним на пустырь медленно заходил на посадку полицейский вертолет. Гигантская машина, двадцати метров в длину и пяти в высоту, с двумя пропеллерами на длинных крыльях. Ре приближающегося левиафана был ужасным, но он парил грациозно, как бабочка. Мощные потоки воздуха он винтов взметали снег и мусор. Вертолет мягко сел на четыре шасси, и боковая дверь отъехала в сторону.

- Такси прибыло, ребятки, пакуемся, - Макс запрыгнул внутрь первым и подал руку Элис.

Когда она загрузились внутрь, дверь закрылась и вертолет начал набирать высоту.

- Офигеть, - протянул Гай. – Ну, Призрак, ну демон. Он реально угнал полицейский вертолет.

- Как видишь, - отозвалась Элис, оглядываясь.

Макс прошел в кабину пилота. Вертолет был на удаленном управлении у кого-то из «черных ястребов», но теоретически мог бы взять под ручной контроль. Он с интересом наблюдал, как в реальном времени меняются показания приборов, вспыхивают и снова гаснут сотни индикаторов. Вчера, когда он изложил Джону свой план вторгнуться в головное здание «Ляовэнь» на полицейском вертолете, даже ему самому план начал казаться безумным. Но Призрак, неожиданно, поддержал идею. Он срочно связался с кем-то из своих людей и ответил, что угнать технику будет куда проще, чем кажется. И вот не прошло и суток, как они втроем несутся внутри угнанного вертолета. Все же, это слишком похоже на наркотические галлюцинации.

- Как красиво, - сказала подошедшая Элис,