как костюм. Правда, черный, но в этом нет ничего удивительного, так легче оставаться невидимым под покровом ночной тьмы. А что необычного нашел в этом костюме господин Загорский?

– Во-первых, это не просто костюм, это фрачная пара, – отвечал Нестор Васильевич. – Где это вы видели, чтобы взломщик надевал фрак, отправляясь на дело? Это значит, что-либо он явился сюда прямо из казино, либо делал вид, что намерен туда отправиться.

– А что второе? – поинтересовался лейтенант, которого, кажется, доводы действительного статского советника не слишком-то убедили.

Загорский посмотрел на Ганцзалина.

– Фрак не по размеру, – важно сказал помощник. – Маловата кольчужка.

– Именно, – согласился Загорский. – И не то, чтобы маловата, а скорее тесна. И это вторая странность. Чего ради взломщик надел на себя не просто фрак, а фрак, который был ему тесен?

– Вы хотите сказать, что это не его фрак? – удивился Фавро.

– Блестящая мысль, лейтенант, – я и сам пришел именно к такому выводу. Нашу с вами догадку подтверждает еще и тот факт, что фрак этот нигде не порван, а это было бы совершенно невозможно, если бы убитый полез в нем через дырку в решетке.

Фавро посмотрел на собеседника с подозрением: господину Загорскому, кажется, угодно смеяться над ним? Однако действительный статский советник был совершенно серьезен.

– Итак, вы полагаете, что налетчики сначала поменялись одеждой, а потом один убил второго, – спросил лейтенант. – Но, помилуйте, какой же в этом смысл?

Нестор Васильевич улыбнулся и обратил внимание Фавро на переносицу покойного.

– Видите эти небольшие следы на носу? Такие следы оставляют очки. Однако где они? Следы есть, а очков нет.

Фавро засмеялся. Выходит, второй грабитель не только переодел первого, но и взял его очки. Чего ради? Чтобы его приняли за покойника?

– Позвольте сказать, лейтенант, что вы делаете безусловные успехи в сыскном деле, – с одобрением сказал Загорский.

С этими словами он коснулся пальцем лица убитого. Потом поднял и показал его Фавро. Палец жирно блестел.

– Это театральный грим. Откуда, по-вашему, а, главное, для чего взялся он на лице покойного?

Фавро поглядел на него с раздражением, ему надоели бесконечные загадки. Он бы предположил, что они имеют дело с актером, который явился в банк сразу после представления, даже не смыв грима.

– Не так глупо, как может показаться, – кивнул действительный статский советник. – Впрочем, прежде, чем делать далеко идущие предположения, смоем-ка для начала сам грим.

Загорский потребовал бутылочку растительного масла и полотенце. Все это было немедленно доставлено ему работниками банка. Макая полотенце в масло, Нестор Васильевич очистил покойнику лицо от грима. На коже стали видны небольшие порезы, какие возникают при торопливом и не слишком аккуратном бритье.

– Ну, вот, пожалуй, и последний штрих в этой незатейливой картине, – заметил Загорский. – Теперь мы можем утверждать совершенно точно, что ограбление случилось около трех часов ночи, как раз когда сюда заявился контролер.

Фавро посмотрел на него с изумлением. Из чего, интересно, господин Загорский сделал такой вывод?

– Элементарно, как говорит один мой знакомый сыщик. Позвольте, господа, представить вам контролера банка, мсье Юбера, – и действительный статский советник широким жестом указал на мертвеца, по-прежнему лежавшего на полу.

– Да вы с ума сошли, – брезгливо молвил лейтенант. – Какой это контролер, тот вышел и отправился домой. А это – грабитель, это же совершенно очевидно.

Нестор Васильевич не стал спорить, попросил только позвать кого-нибудь из работников банка, знакомых с мсье Юбером. Явился помощник директора банка, высокий сухой господин по фамилии Креспен.

– Знаком ли вам этот человек? – и действительный статский советник кивнул на мертвое тело.

Помощник директора с некоторым страхом отвечал, что, разумеется, нет, да и где бы он мог познакомиться с грабителем банков? Загорский улыбнулся и спросил, не напоминает ли Креспену этот злосчастный вор их контролера мсье Юбера?

Креспен переменился в лице. Некоторое время он вглядывался в мертвеца, потом несколько неуверенно заявил, что мсье Юбер носит бороду и очки, а у покойника нет ни того, ни другого…

– Ну, а если бы снять с Юбера очки и сбрить бороду? – настаивал действительный статский советник.

Креспен снова стал вглядываться в умершего. Вдруг лицо его перекосилось от ужаса, и он судорожно осенил себя крестным знамением.

– Господи, помилуй, – сказал он жалобно. – Господи, помилуй…

Спустя пять минут Фавро, Загорский и Ганцзалин покидали здание «Лионского кредита».

– Не понимаю, как вы догадались? – лейтенант смотрел на русского уже не так, как раньше, а как бы немного снизу вверх.

Действительный статский советник отвечал, что это проще пареной репы. На мертвеце, которого они приняли за грабителя, обнаружили фрак, который явно был ему тесен. Предположим, по каким-то соображениям он, идя на дело, надел тесную одежду. Но в таком случае, пролезая через маленькую дырку в решетке, он непременно бы его порвал. В действительности же фрак был без единой дырки. Второе – куда-то делись очки покойного. Возможно, очками этот человек пользовался только дома во время чтения и, идя на службу, оставлял их дома. Но в этом случае они не оставили бы на лице столь заметных следов. И, наконец, третье: кто и зачем нанес грим на лицо покойника? Когда он снял этот грим, выяснилось, что на лице остались следы опасной бритвы, как после поспешного и неаккуратного бритья. Если бы он брился сам, в таких ранках наверняка бы остались капельки засохшей крови. Однако ничего подобного они не обнаружили. Из этого вывод: мсье Юбера побрили уже после смерти. Из всего вышесказанного неопровержимо следует, что мертвец не был членом воровской шайки, его лишь пытались выдать за такового.

– Единственный человек, который проникал этой ночью в хранилище кроме грабителей, был контролер банка мсье Юбер, – продолжал Загорский. – Я предположил, что он застал грабителей врасплох, и те с перепугу убили его. После этого им следовало бы бежать. Однако дело их в банке было еще не закончено, им надо было вскрыть камеру с деньгами. Если бы контролер не вышел из хранилища спустя несколько минут после того, как зашел внутрь, охрана заподозрила бы неладное и подняла тревогу, воров могли поймать. И тогда они решают раздеть мсье Юбера, надеть его одежду на одного из грабителей, прилепить бороду, надеть очки, на скорую руку загримировать и выдать за контролера. Это было несложно: ночью в банке горят слабые лампочки, его никто не стал бы разглядывать слишком тщательно, да и охрана, видимо, почти не знала его в лицо. Вы же помните, что, по словам охраны, контролер вышел из хранилища, сказал, что все в порядке и покинул банк. Так вот, на самом деле вместо контролера