— Ряха тоже это понимал, — ввернул Тим.

— Да. И всё же… Это я. Я постоянно твердила Тиму, что вмешивать вас — это неправильно, что незнание информации вас обезопасит. Но в итоге это оказалось неважным.

— Надеюсь, вы не станете сейчас за всё извиняться? — не выдержав, иронично спросила я и подняла бровь. — Нет, только не начинайте. Пожалуйста! Всё нормально. То есть нет, конечно… Но мы всё поняли и постараемся это пережить.

На самом деле я совсем не чувствовала спокойствия. Внутри меня, скрытые под внешней гладью воды, бились тревожные волны океана, готовые расплескаться, как паника. Твёрдые камни, которые они с собой приносили, складывались в ужасные слова.

Если Антона пытались убить… Если нас, правда, считают агентами… Что, если будут новые попытки?

Меня бросило в жар. Голова закружилась. Как сквозь далекую бурю, похожую на плотно закрывающую уши шапку-ушанку, которую я носила в детстве, до меня доносился нервный смех мужа:

— И вы, значит… вы противостоите большой корпорации? На страже, что ли, великого зла?

Через пелену мне подумалось, что эти слова звучат как-то несправедливо по отношению к Тиму. Но в то же время я понимала, что у Антона истерика, смешанная с опьянением. Я и сама была к ней близка.

— Так что же нам теперь делать? Уволиться, что ли? Бежать? Пересидим у моего папы в подвале! — я вяло махнула рукой и тоже расхохоталась — последнее заявление вдруг показалась мне невероятно смешным. — Милый, едем скорее! Спальники можно не брать! Залезем в мешки из-под картошки… ой, ха-ха-ха!

— Так, спокуха! Я никому никуда ехать не разрешаю! — услышала я громкий голос Тима. — Пустите самого пьяного… А, нафиг…

Звук отодвигаемого стола, шаги — и вот я уже чувствую, как сильная рука друга, обхватывая меня за талию, поднимает с дивана. Другой рукой Тимофей также подхватил и Антона.

— Котаны, ну-ка прекратите унывать! Всё будет хорошо! Давайте щас лучше сыграем в игру: встанем на спинку дивана. Кто башкой об потолок не стукнется, тот и выиграл!

— Это будет только Марго, — глухо сказала я, утыкаясь в плечо Антона.

— Ладно. Тоха, помнишь нашу самую тупую игру у ручья? Марго тогда кричала, что мы идиоты!

— Я только тебе кричала, потому что ты один в итоге в неё играл. Отличился, блин! — услышала я за спиной голос подруги. — Нажраться и для прикола справить нужду в родник! Ну ты вообще! Надо было тебя туда же и скинуть.

— Детка, я рад, что ты заценила. Короче, дружище! Сейчас, если продолжишь хандрить, я сделаю то же самоес твоего балкона!

Я почему-то представила, как Тим повторяет эту угрозу неведомым злодеям из НИИ, а Марго на него орет, и буквально зарыдала от смеха.

— Антон, те придурки не знают, с кем связались, — сквозь слёзы и смех выговорила я. — Да ты посмотри на него! На них! Ой, я не могу…

— И между прочим, серьёзно не знают! — отозвалась Марго где-то поблизости. — Мы уж постараемся их уделать, да, Тим? Что мы, не справлялись ни с кем?

Я, чувствуя, как сотрясается тело, молча вытирала слёзы о рукав рубашки Антона. Он притянул меня к себе. И тут же, одновременно с этим, нас обнял Тим. А затем и Марго.

Минуту или две мы так стояли молча. И я ощущала, как рядом с теплом тел мужа и друзей и их дыханием моё собственное постепенно выравнивается, а волны страха, становясь всё слабее, отступают.

Потом Тим и Марго отпустили нас, но мы с Антоном всё так же остались стоять, прижавшись друг к другу.

— Я так понимаю теперь, мне стоит на тебя рассчитывать как никогда? — уже спокойно сказал Антон своему давнему школьному другу, который, несмотря на то, какой новый статус приобрёл сейчас в глазах мужа, всё же оставался им.

— Непременно, — ответил Тим. — И не преувеличивай мою значимость. У меня на телефоне до сих пор стоит рингтон «Max Don’t have sex with your ex».

Он сделал несколько танцевальных движений.

— Йоу, наш красногорский клуб и дискач, девяносто шестой год. Помнишь, мы тех придурков поколотили, которые твой блатной пиджачок с пейджером хотели отжать? Конечно, не берусь утверждать, что твои учёные такие же примитивные, но точно знаю — попробовать стоит.

— Ты, как и всегда, вселил в меня уверенность, — простонал муж. — Что-то у меня сейчас жесть как голова разболелась.

— Поправляйся, Антоха. У меня прям в кармане таблетка — дать тебе? — предложила Марго.

Когда супруг, взяв предложенное обезболивающее и наказав мне следить за «этим ссыкуном», пошёл за водой на кухню, а Марго, попросив меня о том же и чуть не врезавшись в косяк, отправилась в ванную, я посмотрела на Тима и вновь захихикала.

— Катюха, тебя ещё не отпустило? Ну хватит уже, — примирительно прищуриваясь, сказал друг. — Или у меня старая новая кликуха такая смешная?

— Нет, дело не в ней. Всё в порядке. Почти. Позволь мне просто сказать одну вещь. Блин! Тим! Ты совершенно не похож на секретного агента! Марго — да, допустим, а ты — нет.

— Знаю, — друг склонил голову и тепло улыбнулся. — Нормальные агенты другие. Подкачанные, выбритые, вообще модельной внешности и в чёрных костюмах. А ещё в понтовитых солнцезащитных очках — их, так и быть, могу нацепить…

— Ага. И не грозятся пробить потолок башкой и сделать другие тупые дела! — менее приличные «угрозы» Тима я решила не называть.

— Нет, конечно. Но стоит заметить — в итоге этого все боятся!

— И не выпрыгивают в одном бельё из машины!

— Ну это уж как получится.

— А ещё у тебя взрыв на макаронной фабрике! — выпалила я.

— Точно. Ну что, всё? Полегчало?

— Чёрт возьми, да! Ещё как!

Лицо Тима оставалось серьёзным, но глаза вовсю смеялись. В следующий миг мы, не сговариваясь, одновременно расхохотались.

Глава 17

Суета всего отдела по поводу дня рождения Гаврилюка закончилась только с его наступлением. После нескольких проведённых в хлопотах дней подарки, наконец, были куплены, поздравительные плакаты написаны, речи отрепетированы, а место выбрано и украшено. Последнее произошло благодаря Вале: начальник, расщедрившись на душевную доброту (наверняка не без просьб некоторых коллег, в том числе моей), согласился отметить сдвоенный день рождения вместе со своим подчинённым на семейной даче Мальковых в Зелёных Холмах. Что касалось организации праздника и презентов для Валентина, то всё это происходило куда скромнее, чем для руководителя отдела, — даже несмотря