Обилие подобных вещей дало основание признать существование особого стиля в древнем искусстве, получившего название «звериного». Область распространения скифского звериного стиля оказалась весьма обширной. Вещи звериного стиля обнаруживаются в Сибири, Средней Азии, в степной и лесостепной полосе Восточной Европы, доходя на западе до Венгрии, Чехии и Польши. Сходство звериного стиля с таким же своеобразным стилем ассирийских и иранских древностей дало повод предположить, что звериный стиль происходит из Ассирии и Ирана и принесен в Европу скифами. Однообразие же звериного стиля на всем пространстве его распространения позволило считать и все племена, обитавшие на этом пространстве, скифскими. Если вы посмотрите на старые (XIX и начало XX в.) исторические карты, то увидите надпись «скифы», растянувшуюся от Дуная до Индии.

Золотой олень. Костромской курган. Прикубанье.

Таким образом, и археологи пришли к тому же выводу, что и историки, т. е. что скифы — одноязычное племя, обитавшее на всей этой обширной территории. Отсюда и другой вывод: что славяне, жившие позднее в тех же местах, — потомки скифов.

Так историками и археологами было выражено недоверие Геродоту, утверждавшему, что племена Скифии были разноязычны. Отчасти в этом виноват сам Геродот. Дело в том, что, по свидетельству Геродота, скифы не имели городов. Действительно, у скифов не было таких городов, как города Малой Азии и Египта, но поселения как укрепленные, так и неукрепленные, иногда довольно крупные, у скифов были даже и во времена Геродота, не говоря уже о более позднем времени. Поэтому отчасти археологи раскапывали скифские курганы, но не трогали и не искали скифских городищ.

Наконец, нашелся археолог, который обратил внимание на скифские поселения и в 1900 г. впервые предпринял раскопки городища скифского времени, называемого Бельским (Полтавская обл.). Это был В. А. Городцов. Кроме того, Городцов интересовался не только богатыми царскими курганами, но и бедными погребениями рядовых скифов. Ему последовали другие советские археологи и исследовали много городищ, поселений и рядовых курганов.

Особенно много в этой области сделал советский археолог Б. Н. Граков, раскопавший и исследовавший в 1937—1940 и 1949—1952 гг. ставшее знаменитым скифское Каменское городище у села Каменка на Днепре, близ Никополя. Эти исследования изменили наше представление о скифах.

Мы не знаем, как скифы называли это городище. Геродот ничего не говорит о нем, так как в его время там было, видимо, небольшое поселение, разросшееся в город только в III в. до н. э. В третьем же веке это был город, не уступавший Ольвии ни по величине, ни по экономическому значению. Общая площадь городища 12 квадратных километров. Вокруг города, обнесенного валом с кирпичными стенами, растянулись неукрепленные селища. По всей площади городища обнаружено большое количество железных и медных шлаков, остатки сыродутных и кузнечных горнов, куски кричного железа, кузнечный инструмент и литейные принадлежности, готовые изделия из железа и бронзы — оружие, предметы конского снаряжения, украшения звериного стиля, утварь и т. п. Открыто много мест с признаками металлургических и кузнечных мастерских. В окружающих городище селищах также обнаружены следы древних кузниц.

Это был центр металлургической и металлообрабатывающей промышленности, снабжавший всю Скифию изделиями из металла. Металлургическое ремесло у скифов совершенно отделилось от сельского хозяйства. Кроме мастерских и жилищ кузнецов и литейщиков, на городище обнаружена внутренняя крепость (акрополь) с остатками богатых домов. Это дало основание Б. Н. Гракову предположить, что Каменское городище было не только ремесленным, но и политическим центром скифского государства, созданного царем Атеем в III в. до н. э.

Орудия труда скифских ремесленников. Каменское городище на Днепре.

На многих других городищах скифского времени основной и частой находкой являются ямы и кладовые для хранения зерна. Это, видимо, были укрепленные центры земледельческих районов, служившие складами товарного (т. е. предназначенного на продажу) хлеба либо убежищами во время межплеменных войн.

Многочисленные рядовые курганы не дали ничего интересного с точки зрения собирателей коллекций. Многие курганы вообще не содержали вещей. Но именно это и ценно с точки зрения археолога-исследователя, ибо свидетельствует о социальном неравенстве в скифском обществе. Многолетнее и тщательное изучение материала, добытого из рядовых курганов и с поселений, показало, что звериный стиль не определяет всей скифской культуры. Оказалось, что на обширной территории распространения звериного стиля существовали локальные (местные) культуры, значительно отличающиеся друг от друга. В Северном Причерноморье определены три основные области таких локальных культур: первая, собственно скифская, степная — на Нижнем Буге, Нижнем Днепре, в Крымских и Приазовских степях; вторая, синдомеотская, — в бассейне Кубани и Восточном Приазовье; третья, земледельческо-скотоводческая, в свою очередь имеющая местные варианты, — лесостепной полосы в бассейнах Верхнего и Среднего Буга, Среднего Днепра, Сейма. Одним из вариантов этой третьей культуры является культура скифов-пахарей, которые, по словам Геродота, сеют хлеб не для себя, а на продажу.

Археолог А. И. Тереножкин установил, что эта культура относится не только к железному веку и скифскому времени, но уходит корнями в эпоху бронзы, т. е. что она создана не пришельцами, а коренным населением.

Что касается собственно скифской культуры, то разрешить вопрос о ее происхождении помогли историкам и археологам ученые-языковеды. От скифского языка до нас дошло несколько десятков слов, главным образом имен собственных. На основании анализа сохранившихся слов языковеды определили иранское происхождение скифского языка, а так как язык является одним из главных определяющих признаков племени, то, следовательно, и самих скифов.

Так, пока в общих чертах, наметилось разрешение сложного и спорного вопроса о происхождении и расселении скифов. В VIII в. до н. э. ираноязычное племя скифов, которых Геродот называет царскими, большими конными массами вторглись в Причерноморские степи, где жили местные земледельческо-скотоводческие племена, среди которых были, видимо, и киммерийцы.

Конные киммерийцы-кочевники покинули свои степи, а земледельческое население, привязанное к земле, осталось. В какой-то мере скифы-завоеватели поработили местное население, дав ему свое имя скифов, привили ему свою культуру, но и сами восприняли многие элементы местной культуры.

Широкое распространение звериного стиля объясняется культурными торговыми связями, а главным образом единством условий и хозяйственно-экономического уклада земледельческо-скотоводческих племен различных местных культур и разных территорий. Вспомните общность культуры расписной керамики, раскинувшейся от Венгрии до Китая. Археологическая культура как будто бы сходна, но трипольцы — это трипольцы, а китайцы — это китайцы.

Восточными соседями скифов были савроматы, или, как их стали называть позднее, сарматы. Сарматы,